Главное
Путешествуем ВМесте
Карта событий
Смотреть карту
Приметы и советы

Автор

Лариса Барщева
Все началось от Адама
[i]Совсем недавно Илья Олейников, соведущий знаменитого «Городка», приехал из экзотического Таиланда, где снимался в художественном фильме «Сиамский вояж Степаныча». Главный герой, которого играет Олейников, живет на Урале, работает на заводе. По путевке, выданной в качестве поощрения управлением предприятия, он впервые едет отдыхать за границу. Домой возвращается совсем другим человеком. Но разговор наш начался, естественно, с «Городка».[/i][b]«Городок» родился в бане– Илья Львович, сами-то «Городок» смотрите?[/b]– Обожаю смотреть и очень не люблю рабочий процесс.[b]– Вам никто не говорил, что, мол, рассказывать анекдоты – это так просто?[/b]– Во-первых, это уже не анекдоты. Первые три года «Городок» действительно состоял из анекдотов, которые мы брали из журналов. Последние девять лет – это истории, которые придумываются и пишутся автором. У нас нет ни одной украденной не то что истории – фразы. Сейчас истории из «Городка» уходят в жизнь, но не наоборот.[b]– Как случилось, что вашим постоянным партнером стал Юрий Стоянов?[/b]– От отчаяния. До того как мы встретились с Юрой, у меня был партнер, с которым мы работали на эстраде 12 лет, – Юра Казаков. Тогда у нас не было выхода на большой экран, а без этого, как вы понимаете, «расти» невозможно. И вот, в тот момент, когда мы, наконец, стали просачиваться сквозь телевизионное начальство, Юра заболел и очень быстро умер. Это случилось в 1986 году. И вот четыре года я занимался тем, что искал партнера. Менял их как перчатки. Я без партнера работать вообще не могу. И тут появился Стоянов.[b]– Кому принадлежит идея «Городка»?[/b]– Идея совместная. Когда Юра появился, у нас и мысли не было вместе работать. Сначала мы подружились, общались достаточно долго. Юра – фанатик театра, предложить ему сменить театр на эстраду было бы смешно. Но поскольку партнера я все равно искал, то он согласился на компромиссный вариант – попробовать себя в паре на телевидении. Пришли к Кириллу Набутову, у которого тогда на 5-м канале в Питере была передача «Адамово яблоко». С нее все и началось. В передаче была такая пятиминутная страничка – «Анекдоты от Адама», – нас взяли. Проработали три года в этой передаче, захотелось чего-то большего – своей передачи. Не в пределах Ленинградской области, а всей России. Мы сказали об этом Кириллу Набутову, на что он ответил: «Мне надо, чтобы вы работали у меня». И все-таки каким-то авантюрным путем мы вышли на российское телевидение.[b]– И с чем конкретно пришли на ТВ?[/b]– У нас была идея некоей передачи, где нужно было играть анекдоты, пародии на рекламу. Но четко, как все будет происходить, мы не знали. С Сашей Жуковым, который нас ангажировал на российское телевидение, мы поехали в баню, выпили водки. В состоянии тяжелого алкогольного опьянения пытались придумать название. Нам казалось: придумаем, дальше будет значительно проще. Юрка вспомнил, что у них в театре шел такой спектакль – «Мой городок» – по американской пьесе. И он говорит таким не очень твердым голосом: «А давайте мы назовем передачу «Городок». Дальше передача лепилась уже по ходу дела. С каждым выпуском становилось понятней, как она будет строиться. С первой минуты для себя мы решили, что Юра будет заниматься режиссурой, у него всегда были режиссерские задатки, а я как-то больше упирался в сторону авторства. Начиная снимать сцену, мы не знаем точно, как будем ее играть. Просто ставим камеру, и – вперед.[b]– Как вас встретила критика?[/b]– Прошло три года, когда начали появляться достаточно приятные статьи в наш адрес. Единственный упрек был такой: если бы в передаче анекдоты были не украденные, а специально написанные, она стоила бы значительно дороже. Не материально, естественно, а в принципе. Мы прислушались.[b]Мой ребенок не бездарен!– Вы не ограничиваете себя «Городком» – пишете книгу, сочиняете мюзикл, у вас выходит альбом с песнями.[/b]– Для нас с Юрой «Городок» достаточно просторная, но всетаки тюрьма. И дальше застенков, в которых мы находимся, мы не можем выйти. А хочется. Если бы не появился «Городок», мы были бы никому не нужны. Что и имело место до того момента, пока мы с Юрой не познакомились. Теперь, когда мы с ним на плаву, всем интересно, когда я или Юра приходим с некоей идей, не имеющей совершенно никакого отношения к передаче. И поскольку люди мы заметные, те, к кому мы обращаемся, как правило, идут нам навстречу. Мы раскрепостили себя внутренне: от этого книжка, которую мы написали, получилась забавная и быстро распродалась. Что касается диска, то он называется «Мой шансон». У меня набралось достаточно много песен, и я решил, чтобы все это не валялось в столе, выпустить альбом.[b]– Идею диска случайно не Денис вам подсказал[/b] ([i]Денис Клявер, сын Ильи Олейникова, солист популярной группы «Чай вдвоем». [/i]– [b]Л.Б.[/b])[b]?[/b]– Нет, не Денис. У него другие идеи. Папа для него – существо, которое снимается на телевидении и что-то там пописывает. Что именно, ему совершенно неинтересно. У Деньки в последних двух альбомах по одной моей песне. Он как бы отдает дань тому факту, что я его отец, и он идет на уступки, хотя ему не очень хочется. Надо сказать честно, что эти песенки, что первая, что вторая, которые Денис поет на концертах, хорошо принимаются. Но до радио он их не допускает. Возможно, потому, что сам пишет песни и, естественно, ему интересно пропагандировать собственные сочинения. Когда я ему подарил только что вышедший в свет альбом, он сказал, что обязательно прослушает его. Это было два с половиной месяца назад.[b]– Элемент здоровой конкуренции?[/b]– Какая конкуренция! У нас с Денькой идеальные отношения, это я говорю не для прессы. К слову, моему самолюбию безумно льстит, что ребенок, которого мы с женой зачали тридцать лет назад, оказался не бездарным! Я его обожаю, и он меня очень любит. У нас есть мама, которая любит и меня, и его, и которая разрывается от творческой любви и к нему, и ко мне. Тем не менее, когда Деньку показывают по телевидению, прекращается всякое движение в доме, включается видеомагнитофон! Что до моих эфиров – наша мама про них очень часто забывает. И когда я спрашиваю: «Ира, ты сегодня смотрела «Городок»?», она отвечает: «Ой, извини, я не успела, гладила белье». Кстати, в «Мой шансон» вошли две песни моей жены. Ирина сама их поет. У нее очень красивый голос. Если бы она делала это так-сяк, даже из стратегических соображений я бы их в альбом не вставил.[b]Делаю по-большому– Сейчас вы снимаетесь в комедии…[/b]– А еще снялся в «12 стульях». У меня никогда и в мыслях не было, что сыграю Кису Воробьянинова! И вдруг мне звонят и предлагают! Я знаю точно, что я не героический актер и не герой-любовник. Для меня органично состояние человека, который все время попадает в нелепые ситуации.[b]– А теперь, пожалуйста, о мюзикле.[/b]– «Если делать, то по-большому. И мы обязательно все равно выиграем», – как сказал Черномырдин на одном из заседаний, на которое нас пригласили. Причем не зная, кто мы с Юрой Стояновым такие. Сочинял мюзикл по этому принципу. Два года я писал, два года записывал фонограмму. Замечательное либретто написал мой приятель Николай Дусин. И все это мне представляется как некое грандиозное шоу. Скоро макет шоу будет представлен на суд города Санкт-Петербурга. После этого нам как бы дадут отмашку воспроизводить замысел в реалии. Чтобы не сглазить, постучу по дереву ([i]стучит[/i]).[b]– Чего бы вы себе пожелали в новом году?[/b]– Чего бы я себе пожелал? Есть такое понятие – состояние внутреннего равновесия. Когда я думаю, что себе пожелать, я всегда отбрасываю какие-то творческие планы: мюзиклы, диски, кино. Это все замечательно, но если у тебя на душе муторно, неспокойно, никакой радости это не принесет. У меня была такая ситуация, когда я находился в состоянии жуткой депрессии. Мне было все равно. Я, как сомнамбула, что-то делал автоматически, потому что я должен был это делать. Вставал, потому что должен был вставать. Шел на работу, потому что должен был идти. А сам думал: когда же я сдохну? Депрессия – такая штука: приходит, когда хочет, независимо от материального уровня и социального статуса, или не приходит. Мне не повезло. Она ко мне пришла. А может, повезло? Когда она ушла от меня, возникло такое ощущение, будто я заново родился.[b]– Нас, наверное, не поймут, если вы на прощание не расскажете какой-нибудь анекдот.[/b]– Был случай, похожий на анекдот. Меня все время путали с Панкратовым-Черным. Меня это жутко бесило. Однажды в Сочи подошли ко мне два мужика. Я только-только начал сниматься на телевидении. Мне казалось: пришла большая популярность. Как потом оказалось, это не совсем так. Задыхающимся голосом один из них спросил: «Скажите пожалуйста, вы актер?» Я ответил: «Да, конечно!» Когда они отошли, я услышал, как другой произнес: «Я же говорил, что это Панкратов-Черный!» Тогда я испытал легкое разочарование. И только сейчас, когда прошло лет 15 после того случая, мне Саша то и дело говорит, что его уже «заманали» тем, что принимают «меня за тебя». Я отвечаю: «Это, Саша, отголоски! Отольются кошке мышкины слезки!»
Развлечения
ДЕРБЕНЕВ – А ВОТ ОН!
[i][b]С легкой руки Леонида Дербенева зажглись многие звезды нашей эстрады: Алла Пугачева, Филипп Киркоров, Маша Распутина... Предки Дербеневых поселились под Владимиром, 200 лет назад. В деревне Улово Вера Ивановна Дербенева, вдова поэта, закончила строительство дома – «родового гнезда», начатое при жизни Леонида Петровича. Мы сидим в просторной гостиной. Вера Ивановна закуривает тонкую сигарету: «С вашего позволения». Несколько минут мы говорим «ни о чем». На стене огромный портрет Дербенева. Розы, принесенные мною Вере Ивановне, стоят под портретом в нарядной китайской вазе.[/b][/i][b]– Вера Ивановна, как вам современная эстрада?[/b]– После смерти мужа я почти не смотрю эстрадные концерты – до такой степени меня угнетают тексты песен. Я честно пыталась слушать эти песни. Слова одной из них: «Уколюсь и улечу», другой: «Ты целуй меня везде, я уж взрослая уже». Это же порнография! Пришла домой, начала возмущаться. А моя 14-летняя внучка сказала: «Бабушка, не так», – и чуть ли не наизусть прочла мне тексты. Страшно, что бездарные, порочные слова вдалбливают в головы молодому поколению.Когда Леонид Петрович написал одну из своих самых первых популярных песен «У моря, у синего моря», ее не напечатали, потому что казались крамольными слова «и сладким кажется на берегу поцелуй соленых губ». Еще в 1972 году министр культуры Екатерина Фурцева запретила песню Остапа Бендера к фильму Леонида Гайдая «Двенадцать стульев» из-за слов «И не надо зря портить нервы», заявив, что нам хватит «А нам все равно», которую после выхода на экраны фильма того же Гайдая «Бриллиантовая рука» распевала вся страна. Но это – одна сторона медали. В последние годы жизни Леонид Петрович говорил мне: «Я всю жизнь страдал от цензуры, что бы я ни написал, всегда искали подтекст. Но теперь… Где она сейчас, хотя бы элементарная цензура?»[b]– Что за недоразумение у вас вышло с Пугачевой?[/b]– Когда закладывали у зала «Россия» звезду Дербенева, я встречалась с Аллой Борисовной. Спросила, какие песни она будет петь на концерте, посвященном этому событию. Она выбрала три или четыре песни. Но многие песни Дербенева своим нынешним голосом она не может петь. Со временем голос изменился, стал другим. Поэтому когда в какой-то передаче мне задали вопрос: «Имею ли я право и разрешаю ли петь песни из репертуара Аллы Пугачевой, Маши Распутиной, Филиппа Киркорова другим исполнителям?», я ответила: «Имею и разрешаю!» Я счастлива, что стихи Леонида Петровича слушает новое поколение, потому что Леня писал романтические, нежные стихи. Как зовут девушку, которая поет «Девочкой своей меня назови, а потом прогони»? У нее еще трое детей... Валерия, кажется? А у Лени: «Если ты меня разлюбишь, в тот же вечер я умру». Разное отношение к любви? Разное. К счастью, у нас еще осталась молодежь, которая ищет свою принцессу или принца, которой не безразлично, и которая, может быть, умрет, если их разлюбят.[b]– Дербенев всегда писал по велению души?[/b]– Как для кинофильма можно писать по велению души, если Юрий Никулин поет в ресторане песню «А нам все равно»? Он же не мог спеть «Есть только миг».Забавная история случилась с «Песенкой о медведях» из фильма «Кавказская пленница». Гайдай попросил Леню написать студенческую песенку. Какую-нибудь ерунду. Вот так и появилась песня «Где-то на белом свете». С одной стороны – на заказ, а с другой – от души. А песню раскритиковали страшно. Как, мол, мог Леонид Петрович не знать, что земля вертится, а ось – это воображаемая линия?[b]– Это кто же такой умник?[/b]– А такие же журналисты, как вы. Ваша порода не меняется. Сегодня абсолютно точно установлено, что «критические» статьи писались по заказу. Надо было Дербенева ослабить, больно уж был силен.[b]– Что больше нравилось Леониду Петровичу – писать для эстрады или кино?[/b]– Безусловно, для кино. Говорил: в кино можно «порезвиться». Певец исполняет песню, кто-то радио включил, кто-то не включил. А фильм идет по всей стране. Выходил фильм на экраны, и мы уже под окнами слышали: «Вдруг, как в сказке, скрипнула дверь, все мне ясно стало теперь!» Дело еще и в том, что поскольку он не был членом Союза писателей, его не часто приглашали работать в кино. Часто Союз кинематографистов не давал добро. Звали Иванова, Петрова, Сидорова. Фильм заканчивался, песню надо было исполнять. А режиссеру не нравится. Тогда шли к Дербеневу. Леонид Петрович спрашивал: «Когда надо сделать?» – «Еще вчера» – «Ну ладно, приходите завтра».[b]– Почему Дербенева не принимали в Союз писателей?[/b]– Нужно было иметь хотя бы книжечку стихов, хотя существовала секция песенной поэзии. Но даже в эту секцию его не брали. Но самое главное – по тем временам он зарабатывал безумные деньги, потому что его песни исполняли с эстрады, в ресторанах. А это многим ох как не нравилось! В 53 года Леонид Петрович еще раз написал заявление: «Я прошу меня принять…». 20 голосов за, 9 против. Ну не хотели принимать! Какие-то статьи появлялись поганые, разговоры нехорошие. Давали «полезные советы»: «Леня, выброси припевы, и у тебя будут нормальные, хорошие стихи». Завидовали. Где они теперь, «члены»? А Дербенев – вот он![b]– Леонид Петрович легко писал?[/b]– Легко. «Набил руку», 10–15 лет занимаясь каторжным трудом: делал подстрочные переводы песен на музыку непонятных композиторов. Настолько легко, как, например, конькобежец, который повторяет на тренировках одно и то же движение раз 40.[b]– Дербенев писал веселые песни. И тем не менее то и дело проскальзывает грустная нотка.[/b]– Конечно, грусть была. Всем было немножко грустно. Вроде бы демократия. Вроде бы свобода. Вроде бы можно поехать куда угодно. Не на что. Большинству народа. Леониду Петровичу, который зарабатывал большие деньги честным путем, все равно приходилось унижаться: просить путевку, просить квартиру, просить вторую машину. Почему его соавтор, композитор Саша Зацепин уехал из Союза? Не потому что ему не нравился советский народ, а потому что не нравились условия, в которые он был поставлен. В последние годы, когда в 1982 году Леонид Петрович пришел к Богу, он все переосмыслил. Просил наставления у батюшки: «Имею ли право писать?» Батюшка сказал: «Вы должны. Придет кто-то другой и не скажет такие добрые, понятные всем слова».[b]– Вера Ивановна, легко ли было Леониду Петровичу быть «простым и понятным»?[/b]– Никакой особой заумной философии в его песнях не было. Однажды, когда он только начинал писать песни для кино, литературный редактор на киностудии, кажется, Рапопорт, к сожалению, забыла ее имя-отчество, сказала: «Ленечка, ты знаешь, что такое песня? Песня – это совершенно четко, пополам на пополам, текст и музыка. Обязательно должен быть рефрен, то есть ударная строчка, чтобы ее сразу запомнили и узнавали. Не надо много информации. Если музыка простенькая – пиши проще. Если сложная музыка, сложные слова – это уже оратория».[b]– В 1995 году Леонида Петровича не стало. А ведь, наверное, как хотел пожить в этом доме![/b]– Когда мы начали строить этот дом, мы мечтали, что еще поживем. В 1959 году мы поженились, и в 2009 у нас будет «золотая свадьба». Мечтали, как мы на золотую свадьбу поставим большие столы на лужайке. Вырастут наши яблони. Как мы все вместе соберемся. Когда Леонид Петрович заболел, ему предложили операцию. Он сразу отказался: «Как же, меня разрежут, и я стану другим человеком, не смогу писать песни». Я уже пережила его почти на десять лет. И знаю, что в этом возрасте можно быть не в маразме. Он столько мог написать! Филипп и Алла приходили к нам. Еще до «Титаника» Кэмерона они хотели сделать свой музыкальный фильм на тему гибели «Титаника». И для Маши Леонид Петрович хотел музыкальное кино написать… Планов было много.[b]– После смерти Леонида Петровича исполнители его песен не забывают вас, помогают?[/b]– Трудный вопрос. Материально мне не нужно помогать. Слава тебе, Господи, я еще до такого не дошла. Помогает мне сам Ленечка. Авторскими. Не собираюсь же я летать в Париж на каждые выходные! А на хлеб с маслом и мне, и девочкам хватает. Чего бы мне хотелось? Идет концерт у Филиппа. Чтобы он позвонил, пригласил. Может быть, я не пошла бы. Главное, чтобы позвали. Игоречек Наджиев сделал концерт, посвященный памяти Леонида Дербенева. Матвиенко, который пишет для группы «Любэ», позвонил нам с Леной. Мало того что пригласил на концерт, объявил, что здесь вдова Дербенева. Ниночка – жена Гайдая – когда концерт был, позвонила. Особых обид нет. Я отлично понимаю, что некоторые люди есть – есть, нет – нет. Что теперь с меня взять? Они, правда, не знают, что у меня еще есть много текстов Лени.[b]– Расскажите немного о семье.[/b]– Дочь Лена закончила Институт имени Мориса Тереза. Преподает английский язык на курсах при МИДе. С внучкой немножко сложнее. Она пошла в РАМО на факультет журналистики. И что-то у нее не сложилось. Позднее закончила курсы визажистов. Сейчас работает на телевидении в передаче «Диалог с Америкой», а также работает с фотографами, делает рекламу. Правда, делает это с огромным удовольствием.[b]– Вера Ивановна, только честно: вы были счастливы с Дербеневым?[/b]– Я не знаю, что было бы, не стань он человеком верующим. Конечно, не все было идеально, конечно, и ссорились, конечно, и ругались. Сколько из-за этого дома переругались! Но больших, глобальных проблем не было. Наверное, мы действительно были две половинки с ним. Я не знаю, был ли счастлив он. Во всяком случае, последние слова его были, когда я уже знала, что он до завтра не доживет: «Как я тебя люблю!» И дочку любил, и внучку. А я? Я-то действительно была счастливая, я и сейчас счастливая. Жила-была девочка на окраине, вышла за парня: немножко выпивал, немножко стишки писал. Немножко то, немножко се. Парень как парень. И вдруг такое. После смерти Лени, через год-полтора мне делали предложение. Но мне и в голову не приходило, что в дом можно привести другого человека. Я с гордостью умру вдовою Леонида Дербенева.[i][b]Улово–Москва[/b][/i]
Развлечения
Эксклюзивы
Вечерка ТВ
Приметы и советы
Проще, чем кажется
Мнения
Никита Миронов
Никита Миронов

Иноагентов нужно сажать?

Александра Ерошенко
Александра Ерошенко

Стартовал прием заявок на участие в литературной премии «Глаголица»

Екатерина Рощина
Екатерина Рощина

Пока живут на свете дураки: почему нас обманывают мошенники?

Елена Соломатина
Елена Соломатина

Фрукты нужно есть каждый день

Эдуард Бояков
Эдуард Бояков

Донбасс — главный узел

Дмитрий Толкачев
Дмитрий Толкачев

Чемодан, вокзал, Россия

Виталий Сучков
Виталий Сучков

Нам нельзя забывать уроки прошлого

Все мнения
О проекте
Спецпроекты
images count Мосинжпроект- 65 Мосинжпроект- 65
▲
vm.ru

Установите vm.ru

Установите это приложение на домашний экран для быстрого и удобного доступа, когда вы в пути.

  • 1) Нажмите на иконку поделиться Поделиться
  • 2) Нажмите “На экран «Домой»”

vm.ru

Установите vm.ru

Установите это приложение на домашний экран для быстрого и удобного доступа, когда вы в пути.