Нарезом по сердцу

[b]В принципе, всегда логично было предполагать: однажды наступит время, когда мы воскликнем: боже ты мой, неужели вот такой у нас был когда-то театр?![/b]С другой стороны, потрясение от спектакля «Квартет» с участием Алисы Фрейндлих, Зинаиды Шарко, Олега Басилашвили и Кирилла Лаврова вовсе не вяжется с ностальгией. С тоской по прежним неторопливым временам, со снобистской тягой треснуть, но посмотреть всегда умный, всегда основательный спектакль товстоноговского БДТ.И Товстоногова уж нет, и театр уж давно не тот. А актеры – великие. (Сказала бы – «великие старики», да язык не поворачивается.) История эта о четырех оперных певцах, ждущих в доме престарелых присоединения к «хору небесных ангелов». Автор Рональд Харвуд – лауреат Пулитцеровской премии, больше знакомый нам как сценарист фильма Романа Поланского «Пианист».В Москве «Квартет» уже шел антрепризой на сцене Центра оперного пения Вишневской. Помнится, даже с участием Светланы Крючковой и Барбары Брыльской. И не произвел никакого впечатления. Было и не смешно, и не грустно, а просто скучно.Ленинградско-петербургские корифеи играли в Театре сатиры. Надо было видеть этот аншлаг! Сколько несли букетов! Сколько народу весь спектакль замерев простояло по стенкам! Каждый первый выход артиста сопровождался овацией.Сначала появился Лавров. Ну не накатит ли слеза, когда после двух его шагов по сцене зал разразился аплодисментами! И не об этом ли мечтает каждый артист?..…И не об этом ли вспоминают герои «Квартета», вкусившие громкой славы на оперных подмостках? Четыре знаменитости играют четырех знаменитостей.Параллели смялись, спутались в горький клубок цветных электропроводков. Двойное дно болезненно зыбко: где сцена? где явь? Бинокли в гардеробах расхватали. Разглядывали вчерашних Пилата и Воланда; разглядывали Зинаиду Шарко и Алису Фрейндлих – так ли хороши, как прежде? Впивались в каждую деталь: в тонкую лодыжку качающего ногой Лаврова (Реджи), в родинку на лице Басилашвили (Уил), в девчачьи розочки-оборочки Шарко (Сисси), в старомодные каблуки и жемчуг Фрейндлих (Джин)… Нет, не по-мещански; просто зрители глазами ласкали актеров, щедро выкладывающихся так, как, может быть, мы уже и не заслуживаем.А уж когда они вошли в раж!.. Какая партитура интонаций! Какие паузы, словно расписанные с точностью шестнадцатых нот! Какие детальки старчества! У каждого своя подагрически-радикулитная походка, но не похожая на другую и вовсе не комичная. Свои заминки речи, запинания; забывания («о чем бишь я?»).Фрейндлих придумала себе (или режиссер Николай Пинигин придумал ей?) будто бы непроизвольное, феноменально тихое, почти ультразвуковое подвывание. Поначалу оно вкрадывается в спектакль чужеродным звуком – даже озираешься: это где-то в зале кто-то ноет?.. или ветер свистит в какой-нибудь щели?.. или кто-то принес в зал модную собачку?..В разговорах героев мелькают Верди, овации, Зигфрид, давление, Мусоргский, «Фигаро», геморрой, простатит, «Искатели жемчуга» … Только не отчаяние! Отчаяние, прочь! Запрещено спрашивать «Как вы себя чувствуете?» и «Что вы сегодня собираетесь делать?» Финал: старые певцы готовятся к концерту. В их богоугодном заведении отмечают день рождения Верди. И они, прославившиеся когда-то в «Риголетто», должны спеть знаменитый квартет Герцога, Джильды, Риголетто и Маддалены.Как это будет решено в спектакле? Будут ли артисты БДТ открывать рты под фонограмму? Или их как-то ловко во тьме подменят певцы? Или запустят какую-то документальную хронику? Но тогда – какую? Могучая кучка встает как на расстрел (см. фото). Душераздирающая музыка Верди действительно заливает зал (можно ли не полюбить после этого «Риголетто» Верди? Ведь этот квартет всегда ждешь, как «Смерти Изольды» у Вагнера или «Сечи при Керженце» у Римского-Корсакова или арии Надира из тех самых «Искателей жемчуга»!) В ней – ослепительно прекрасные голоса Джин, Реджи, Уила и Сисси (что за фонограмма – в программке не указано).Артисты же тонкой пантомимой, мелкой мимикой, этими едва заметными (вот где по-настоящему пошли в ход бинокли!) признаками подлинного непреодолимого волнения, какими-то еле уловимыми намеками на всю свою прошлую жизнь, на когдатошний рисунок любимых ролей, не открывая ртов, будто и поют, но больше наслаждаются пением себя, любимых. Тех, еще молодых, а ныне всеми забытых.Ангелы поют на небесех. Не сцена – шедевр! «Каждое произведение искусства доказывает, что побеждает не отчаяние, а человек», – зачитывает коллегам Реджинальд в начале спектакля. Поистине. Когда высокий пафос (слово, смешно перекочевавшее в молодежный жаргон) ткется из нежнейших черточек, ему не страшны лобовые сентенции. Напротив, актеры с феноменальным мастерством провели судьбы своих героев по нашим сердцам пастернаковским нарезом.[b]P.S. [i]А бескультурью сегодня нет конца. Программка роскошная, на мелованной бумаге. С цветными фотографиями, с подробными послужными списками любимых артистов. Разве поверишь, что кому-то неизвестны их имена? Но вот, читаем: «Сессилия Робсон – народный артист России З. М. Шарко. Джин Хортон – народный артист СССР, лауреат Государственных премий А. Б. Фрейндлих». Это про Зинаиду Максимовну и Алису Бруновну! Вы верите своим глазам? Я – нет. Редактор, увы, не указан. Осёл какой-нибудь пафосный, каких теперь много.[/b][/i]