Вспомнить Мастера: исполнилось 130 лет со дня рождения Михаила Булгакова

130-летие со дня рождения писателя Михаила Булгакова отмечается 15 мая. А его роман «Мастер и Маргарита» увидел свет 55 лет назад. Двойной юбилей — хороший повод вспомнить Мастера.

Дурнота подкатила — до испарины. И резкая боль в ногах… «Еще семеро, Михалафанасич!» Закончив осмотр мужика, заходившегося кашлем, он вышел в коридор. Люди... Две недели назад вот так же, под вечер, принесли худого мальчонку. Дифтерит: шею раздуло, пленки в горле перекрывают дыхание… Булгаков ввел в горло мальчика тонкую трубочку и сделал через нее медленный вдох. Пленка юркнула в трубочку змейкой. Еще одна, еще…

Последняя добежала до его губ. Вот же!.. После введения антидифтерийной сыворотки лицо доктора надулось волдырем, тело покрылось зудящей сыпью, заболели ноги. Он попросил жену сбегать за фельдшерицей Степанидой. Та пришла, головой качнула, но укол морфия впрыснула. Он заснул с улыбкой. Кто же знал, что привыкание будет мгновенным… В те времена, к слову, до 40 процентов европейских медиков были морфинистами, а в аптеках свободно продавались камфорная настойка опия от поноса, героин от астмы, успокоительные с опиатами и обезболивающее — морфин...

И даже когда на них стали требовать рецепты, у Булгакова была печать врача… И вот опять — ломка. А в коридоре — парнишка с раной от бедра до стопы. Доктор уходит на минуту, делает укол: надо оперировать...

Жить в Киеве и не знать Булгаковых было невозможно. Афанасий Булгаков — профессор Киевской духовной академии, полиглот, и Варенька Покровская, учительница, посвятившая себя воспитанию семерых детей, были, по выражению Константина Паустовского, учившегося со старшим их сыном, Мишей, «насквозь интеллигентной семьей».

Концерты, театры, чтение — Булгаковы растили образованных, с широким кругозором, детей. Миша обожал их дом на Андреевском спуске, был наделен живым умом, любовью к мистификациям и запойно читал Гоголя. Его зачислили в лучшее образовательное учреждение города — Первую Киевскую мужскую гимназию. Но в 1907-м не стало отца. И хоть его коллеги и выхлопотали приличную пенсию для вдовы, Варвара Михайловна и сама отправилась работать, и Миша, сразу повзрослевший, начал зарабатывать, как только мог. По окончании гимназии он знал, что пойдет учиться в медицинский. Дядья-то по матери, врачи, вон как обеспечены хорошо!

Как-то мама попросила Мишу показать Киев дочке подруги: Таня Лаппа, учившаяся в Саратове, приехала к родным на каникулы. Миша увидел ее и замер: глаза плеснули лесными озерами, волнистые волосы, губка, выдающая характер... Но главное, в Тане была какая-то удивительная... правда. Рядом с ней хотелось жить.

Михаил Булгаков с женой Еленой / Фото: Сергей Шахиджанян / Вечерняя Москва

Они влюбились друг в друга сразу, безотчетно, гуляли по городу сутками. («Целую ночь соловей нам насвистывал» — это родится позже, но будет про их историю!) Таня уехала, но через год вернулась. Несмотря на недовольство родителей Тани, они поженились.

Какими безумными, но счастливыми были те первые годы! Безденежье добивало, но они были сыты друг другом. На Первую мировую Булгакова добровольцем не взяли — проблемы с почками. Зато он дежурил в лазарете Красного Креста, да и Таня записалась сестрой милосердия. Два года спустя, в 1916-м, Булгаков, получив «степень лекаря с отличием», уехал на Юго-Западный фронт добровольцем Красного Креста. Но вскоре выпускников медфакультетов начали отзывать со службы: надо было заменять ушедших на фронт опытных врачей. Булгакова отправили в Смоленскую губернию — в Никольской земской больнице Сычевского уезда он стал и заведующим, и врачом. Татьяна поехала с ним.

Этот «медпункт» обслуживал 295 селений, 37 тысяч человек… В первую же ночь неопытному врачу пришлось принимать трудные роды, но он справился, чем и «купил» доверие селян. Ампутации, нарывы, занозы, пневмонии… За год Михаил Афанасьевич принял... 15 361 больного! То есть минимум по 40 человек в день, а в иные дни — свыше ста! В редкие моменты отдыха он записывал впечатления от работы, затем вошедшие в «Записки юного врача».

Таня же все силы бросила на то, чтобы помочь мужу «сползти» с морфия. Истерики, угрозы, ломки — она терпела все, потихоньку снижая дозу наркотика, разбавляя его дистиллятом... Борьба продолжилась и в Вязьме, где Булгаков возглавил инфекционное и венерическое отделения больницы. И случилось чудо: он победил зависимость. Таня талантливо подсунула ему другой «наркотик» — творчество.

В феврале 1918 года супруги вернулись в Киев, но вскоре там началась оккупация германскими войсками. Булгаков открыл частный прием как венеролог. Власть не раз менялась, но как врач Булгаков сгодился всем режимам. Осенью 1919 года, как ни пытался он улизнуть от службы, его отправили военврачом во Владикавказ. Таня снова была с ним.

А когда в феврале 1920 года белогвардейцы ушли из города из-за наступления красных, жена спасала умирающего от тифа Булгакова и снова сотворила чудо. Встав на ноги, он понял, что диплом врача неизбежно потянет его на фронт, а сил на это не было. Гениальная мысль разрешила все противоречия: я больше не доктор. Я — писатель.

Он пришел в ревком сам, и его взяли заведовать двумя студиями — театральной и литературной. Работал, надо признать, на совесть: мероприятий устраивал много, на сцене ставил собственные пьесы. В 1920 году случились две премьеры: комедия «Самооборона» и драма «Братья Турбины». Успех чуть коснулся его губ, но он уже не мог забыть его вкус…

Михаил Булгаков в последний месяц жизни / Фото: Сергей Шахиджанян / Вечерняя Москва

Год спустя они с Таней переехали в Москву. Поработав хроникером, Булгаков пристроился в «Гудок» обрабатывать письма. От безденежья сводило желудок, от безнадеги — скулы. Но вскоре он начал писать фельетоны про лгунов и приспособленцев, влившись в ряды корифеев жанра: в «Гудке» в то время работали Ильф и Петров, Олеша, Катаев и Бабель. И дело пошло! Вот уже в издании «Накануне» напечатали его «Записки на манжетах». Литература затягивала его в свои тенета все глубже. Даже смертельно устав, он писал ночами новый роман — «Белую гвардию». И Таня не ложилась: Миша замерзал, и она отогревала его холодные пальцы в горячей воде… После того, как в «Недрах» вышла «Дьяволиада» о Булгакове заговорили. А он писал быстро, жадно, будто восполняя потраченное не на то время.

Зимой 1924 года на вечере в газете «Накануне» он разговорился с яркой дамой — Любовью Белозерской. Кровь побежала по жилам иначе. Он был на новом витке успеха, уверенности, сил. Таня, Тасечка… Она была изумительная, но стала прошлым. Теперь его музу звали Любовь. Так бывает.

Повесть «Роковые яйца» сделала Булгакова очень известным — ее напечатали в двух журналах. Мастера прозы, включая Горького, восхищались сочным и необычным языком писателя. В 1925 году в журнале «Россия» были опубликованы две части романа «Белая гвардия» — он посвятил его… Любови Белозерской. Тасе было больно, но...

Каким же счастливым для него был этот год! Любовь и творчество, творчество и Любовь. «Белую гвардию» решили ставить два театра — МХАТ и имени Вахтангова. Булгаков выбрал МХАТ, к осени переделал роман в пьесу «Дни Турбиных», а для вахтагновцев написал «Зойкину квартиру». Обе пьесы стали главными премьерами следующего года.

Но вскоре эйфория сменилась дурным сном: 7 мая 1926 года к Булгаковым пришли с обыском. Дом перевернули, изъяли дневник и «Собачье сердце». Причина была проста: началась компания против сменовеховцев... Дневники с интересом читали Сталин и Молотов; «Собачье сердце» в органах сочли опасным… Рукопись вернется «домой» спустя три года, да и то после вмешательства Горького.

Но… все обошлось. И Булгаков горел новым проектом — он задумал «Бег» — драму о гражданской войне. Канву произведения подсказала ему Люба — она эмигрировала с первым мужем во время революции, но затем вернулась. Но в мае 1928 года Главрепертком «Бег» запретил, а позже снял с репертуара все пьесы Булгакова. Колесо судьбы повернулось: доходов больше не было, аванс за «Бег» бухгалтерия МХАТа требовала вернуть. Отчаяние нарастало, но он писал. К осени 1929 года была готова пьеса «Кабала святош», сначала к постановке допущенная, а потом запрещенная. Узнав о запрете писатель сжег черновики романа «Театр» и наброски «Романа о дьяволе», а потом обратился в правительство, прося разрешения на эмиграцию: «невозможность писать равносильна погребению заживо».

18 апреля 1930 года Булгаков снял трубку телефона и услышал голос Сталина. Шок сменился волной безудержной наглости. «Вы гдэ хотите работать, в Художественном театре?» «Да, — сказал он. — Но отказали».

«А подайте заявление еще раз. Мнэ кажется, они согласятся». И вскоре Булгаков вышел на работу во МХАТ. Любовь Евгеньевна любила скачки, встречи, эффектные вещи. Когда пришла нужда, скандалы участились. Не избылись они и когда острая ситуация отступила. С Любой его не связывала такая бурная любовь, как с Тасей-Танечкой, но именно в ауре ее энергии были созданы «Багровый остров» и «Кабала святош», «Адам и Ева», «Собачье сердце»… И даже первые страницы фантасмагории «Консультант с копытом», предтечи «Мастера...», были созданы при Любе. Но…

В 1931 году они пришли на Масленицу к знакомым. Он страшно не хотел идти в гости, но уступил Любе. И встретил там свою женщину-наваждение. Сначала Булгаковы и Шиловские дружили семьями, потом связь Елены и Михаила вскрылась, последовал скандал, 20 месяцев разлуки... Но жить друг без друга они не могли. Благородный Шиловский «отпустил» жену, и на следующий день после развода с Любовью Михаил и Елена расписались.

Рукопись «Мастера и Маргариты», где Булгаков обыгрывал случайные кляксы / Фото: Сергей Шахиджанян / Вечерняя Москва

Если в Тасечке было много любви и жертвенности, в Любови — блеска и искр, то в Елене Булгаков нашел смесь самого яркого, что было в предыдущих женах. Тут была и страсть, и деловитость — Елена Сергеевна вела все его дела, при этом оставаясь очень женщиной — с походами на маникюр и отслеживанием модных тенденций. Она заполнила весь его мир. И когда в 1933 году он вернулся к «Роману о дьяволе», Маргарита, конечно, была списана с Шиловской.

По странному совпадению именно после телеграммы Сталина об отмене постановки пьесы Булгакова о нем «Батум» здоровье писателя начало стремительно ухудшаться: он терял зрение, страдал от головных болей. Поставили диагноз — нефросклероз, убивший его отца... Как врач, он понимал, что его ждет. «Я буду тяжело уходить, но в больницу меня не отдавай!» — просил он Елену. В феврале 1940-го он продиктовал последние правки к «Мастеру и Маргарите», а 10 марта его не стало. Роман был завершен… Мастер прошел свой путь, обретя Маргариту. Только вот у Тани прощения он попросить так и не успел...

ВМЕСТО ЭПИЛОГА

Татьяна Лаппа после развода, выживая, работала и на стройке, и в регистратуре поликлиники. Позже вышла замуж за бывшего друга Булгакова, адвоката Давида Кисельгофа и, судя по всему, была счастлива. Умерла в Туапсе 10 апреля 1982 года.

Любовь Белозерская после развода работала в редакциях «ЖЗЛ», потом стала научным редактором в издательстве «Большая советская энциклопедия». Написала книгу о жизни с Булгаковым «О, мед воспоминаний». Скончалась 27 января 1987 года в Москве.

Елена Булгакова издала свои «Дневники» и вошла в историю не только как прототип Маргариты, но и как хранительница наследия писателя. Роман «Мастер и Маргарита» увидел свет в 1966 году. Она знала его наизусть! Умерла 8 июля 1970 года.

До начала 50-х годов на могиле Булгакова росла трава. Подыскивая надгробие, Елена Сергеевна заходила в мастерскую к гранильщикам и однажды увидела среди обломков мрамора черный камень. Оказалось, это камень с могилы Гоголя, над которой воздвигли памятник, так называемая «голгофа». Этот камень и лежит сегодня на могиле Мастера и его Маргариты.

МНЕНИЕ

Юрий Козлов, писатель, главный редактор «Роман-газеты»:

— Михаил Булгаков — уникальный в своем роде писатель. Определивший его судьбу Сталин отлично понимал всемирное значение Булгакова. Он не выпустил его за границу, оставив, как редкую птицу с ярким непривычным оперением в советской «клетке».

То есть проделал с Булгаковым то, что хотел, но не сумел сделать с Иешуа Понтий Пилат. Булгаков никогда не перестанет быть современным. Он как будто заглянул в некое инфернальное зеркало и увидел многовариантное, но единое в своих сущностных признаках отражение высшей (римской, иудейской, советской, не важно) власти. Увидел и ужаснулся неотвратимости ее виевского (по Гоголю) взгляда, заставляющего цепенеть в бессилии человеческие души.

Читайте также: Главархив Москвы показал документы из личных фондов поэтов XX века