Самым жестким критиком Балабанова был он сам

В преддверии дня рождения режиссера корреспондент «Вечерней Москвы» поговорил с его лучшим другом Александром Мосиным.

— Александр, изменилось ли что-то в вашей жизни после ухода Алексея Балабанова (режиссер умер прошлой весной — 18 мая 2013 года. — «ВМ»).

— С Лешей ушло что-то честное и чистое. Современная жизнь заставляет нас ставить все вокруг на коммерческие рельсы, но у Леши этого не было. Каждая его идея исходила из души, деньги не играли никакой роли. Конечно, это было возможно во многом благодаря его другу и продюсеру Сергею Сельянову, который давал Леше полную свободу и никогда не обременял его вопросом о сборах, кассе, успехе.

— Не секрет, что некоторые фильмы Балабанова («Война», «Груз 200», «Жмурки») обвиняли в излишней жестокости, клевете на страну… Как вы думаете: наша реальность страшнее, чем в кино или наоборот?

— В жизни гораздо больше жестокости, чем в Лешиных фильмах. Я готов поспорить с любым критиком и зрителем, который говорит обратное. Разница во мнениях заключается в том, что мы хотя и жили в одной стране и слушали одних идеологов, но прошли не одни и те же дороги. Во всех фильмах Алексея много правды. Он физически не мог жить без нее, показывал во всех своих картинах. Другое дело, что правда не всем по вкусу.

— Один кинокритик рассказал, что Балабанов однажды спокойно пожал ему руку, несмотря на то что тот накануне написал негативный отзыв на его картину. Как Алексей относился к критике?

— Леша уважал и ценил в людях честность, к критике относился вполне нормально. Ведь самое страшное для фильма — это безразличие. Правда, заслужить благосклонность журналистов он не стремился и ничего менять в своем видении не собирался. А вообще Леша любил, когда его хвалили, но не был гордецом. Самое большое, что я от него слышал, когда он был доволен работой: «Сань, а ведь не стыдное кино получилось?» Большего восторга себе не позволял. Самым жестким критиком фильмов Балабанова был сам Балабанов.

— Как на ваш взгляд, будет ли снят фильм по последнему сценарию Алексея Балабанова «Мой брат умер»?

— В этом фильме я должен был играть роль отца. Мы даже решили, что съемки начнем первого сентября. Но судьба распорядилась иначе... Это кино вряд ли кто-то сможет снять в том виде, в каком его задумывал автор, потому что сценарий — это просто буквы на бумаге, а все остальное было внутри Леши, и это он унес с собой...

— Насколько четко следовал Балабанов собственным сценариям? Позволял ли он вмешиваться в творческий процесс актерам?

— Леша всегда был уверен в том, что кино — творчество коллективное. У нас было как в разведке — право голоса имел каждый для блага общего дела. Нередко я говорил ему: «В жизни я бы здесь сделал по-другому». Балабанов отвечал: «Попробуй», и после дубля случалось, что соглашался: «Да, ты прав, так лучше». В этом был весь Балабанов, без звездной болезни и без пафосной надменности.

— Алексей производил впечатление человека необычного. Не было ли между вами из-за этого разногласий?

— Для меня Леша всегда был человеком с другой планеты.

Он делал, казалось бы, простые вещи, которые оказывались гениальными. Боюсь, что мы еще не готовы полностью, до конца понять Алексея Балабанова.

СПРАВКА

Алексей Балабанов родился в Свердловске. Окончил переводческий факультет Горьковского педагогического института иностранных языков, проходил службу офицером в армии, участвовал в войне в Афганистане.

С 1992 года был соучредителем кинокомпании «СТВ», при помощи которой снял большинство своих фильмов. Супруга Надежда Васильева родила ему двоих сыновей — Петра и Федора. Режиссер похоронен в Петербурге на Смоленском кладбище.

Александр Мосин — близкий друг Алексея Балабанова, бывший десантник, воевавший в Афганистане и на Кавказе. Снялся в четырех последних картинах режиссера в качестве актера — «Груз 200», «Морфий», «Кочегар», «Я тоже хочу». Мосин должен был сыграть роль отца главного героя в фильме по пос лед нему сценарию Балабанова с рабочим названием «Мой брат умер».