Бог устал. Но нас не бросил

27 февраля в прокат выходит фильм Алексея Германа «Трудно быть Богом». Над этой лентой режиссер трудился пятнадцать лет, а после его смерти работа досталась вдове и сыну.

Европа первой увидела экранизацию повести братьев Стругацких про средневековую страну Арканар. Увидела и ахнула.

— После этого фильмы Тарантино кажутся диснеевскими мультиками, — изрек писатель Умберто Эко.

Автор «Имени розы» признался, что три дня отходил после германовского шедевра.

Снятая на черно-белую пленку лента через максимально крупные планы погружает нас в грязь Арканара — вязкую жижу, в равных долях состоящую из навоза, помоев, нечистот и обильно пролитой крови. Птиц, животных, людей.

Нужду здесь справляют там, где припрет. Желая подшутить над кем-нибудь, швыряют в него ослиным дерьмом.

Пресс-показы, стартовавшие за год до премьеры, показали: зритель ленту принял трудно.

После восторгов эстетов и звания «Событие года» от отечественных киноведов последовали упреки в отсутствии сюжета и непригодности ленты для массового зрителя.

— Для чего нам дарят мир по колено в навозе? — возмутился кинокритик Владимир Степанов.

При этом гениальность кадров с унавоженным миром не вызывает сомнения: не случайно их сравнивают с работами Брейгеля и Босха. Но эта идеальность не позволяет им соединиться в целое.

26 февраля во время последнего предпремьерного показа в РИА Новости произошло то же, что и всегда. До конца трехчасового действа дожила едва ли половина зрителей.

Оставшиеся поссорились.

— Издевательство над Стругацкими! — кричал старичок из «Голоса России». — Для чего мне показывают ослиный член, дерьмо и задницу?

— Через двадцать лет вы скажете, что это гениально, — парировал «Голосу России» молодой журналист заштатной газеты. — Это как роды: выглядят мерзко, но жизненно важно.

За дремучим арканарским бытием наблюдают ученые-земляне. Изучают, набирают статистику, отслеживают социальные процессы, оценивают направления развития общества, тренды и тенденции. Земляне, технически, физически, умственно и духовно опередившие немытых местных аборигенов на тысячи (если не десятки тысяч) лет, в глазах этих самых аборигенов смотрятся богами. Столь же могущественными, сколь и недоступными. Земляне порой и сами ощущают себя богами. Далекими и отстраненными.

Они наблюдают. Сличают, смотрят, нюхают, пробуют на вкус. Но не вмешиваются.

Происходящее в Арканаре выглядит не радужно. Серость торжествует. Книги жгут. Слишком умных и просто грамотных топят в нужнике головой вниз. Это несколько тревожит дона Румату Эсторского — главного героя, которого сыграл Леонид Ярмольник.

Он добрая душа, этот благородный дон Румата. Ведь сильный, а в его случае — почти всесильный, может позволить себе быть благодушным.

Его коллеги-земляне равно сильны и равно благодушны. Не о чем тревожиться. Все происходящее вполне укладывается в рамки передовой социологической и исторической науки. И вообще, по прогнозам, здесь вот-вот должен начаться Ренессанс. Но вместо этого приходит Тьма. Туда, где побеждают серые, следом обязательно приходят черные, скажет потом благородный дон Румата. Скажет чересчур поздно. Когда уже нечего будет исправлять. Некого спасать...

И останется только обнажить мечи и мстить. Мстить ли? Или нести воздаяние? Но как же так?! Ведь дон Румата — добр. Дон Румата представляет цивилизацию, построенную на самых гуманистических принципах. Цивилизацию, где с молоком матери впитывают уважение к человеческой жизни и личности. Где младенцу известно, что Бог есть Любовь.

Алексей Герман показывает, что бывает после того, как запас любви исчерпан до донышка, досуха! Когда уже нет сил прощать и понимать. Когда ты понимаешь, что несешь не мир, но меч.

Ре-эволюция. Не Христос, но Яхве, топящий в небесном пламени Содом и Гоммору. Не доброта, но справедливость. Безжалостность хирурга. Бог ведь тоже может устать.

ПРЯМАЯ РЕЧЬ

Леонид Ярмольник, исполнитель главной роли:

— Не ищите в фильме того сказочного, почти детского сюжета, который был в повести Стругацких. Герман снял фильм не по сюжету, а по расшифрованным отступлениям, которые тоже есть в книге. Эти отступления — про нас с вами. Зрителю дают подсказки, по которым он должен идти, как Фома шел по камням. Один из таких камней — белые розы, появляющиеся в кадре время от времени. Откуда они в Средневековье? Это мостик — в день сегодняшний.

Алексей Герман-младший, режиссер:

— Я не хочу ничего советовать зрителю. Но это кино для тех, кто знает. Не только книгу Стругацких, но и, например, художника Филонова, писателя Джойса. В который раз повторю, что я ничего не доделывал и не изменял в фильме. Не озвучивал, не доснимал и не монтировал. Когда отец умер — фильм был практически готов. Но поскольку он лежал долго — на негативе образовались царапины и побитости, которые пришлось удалять. Картина — это вызов упрощенному разговорному киноязыку. Это пример того, как можно снимать кино без рюшечек. Я уверен, что умный зритель поймет в ней все.

Светлана Кармалита, вдова Алексея Юрьевича Германа:

— Конечно, мы очень боялись реакции публики. Хватит ли ей терпения? Поэтому в Екатеринбурге, Челябинске, в Новосибирске проходили предпремьерные показы, я выступала перед началом сеанса и рассказывала, что фильм получился сложным. Таким, как представлял Алексей Герман кино. В отличие от многих режиссеров, которые воспринимают кино как синтез разных искусств — актерского исполнения, литературы, музыки, — Леша считал, что это совершенно самостоятельное искусство. И развивается оно по своим особым законам.

Александр Чутко, актер, исполнитель роди Дона Рэбы:

— На съемочной площадке про Германа говорили: «Пока у шефа миллиграммы с миллиметрами не сойдутся — он ни с кого с живых не слезет!» Алексей Юрьевич работал чрезвычайно подробно, я бы даже сказал, что он переливался. Как ртуть. Из одной формы в другую. Потому и сниматься было хоть и трудно — но интересно. Я понял Алексея Юрьевича не на уровне разума, а на уровне идеи, которую он хотел вложить. Везде, где происходит духовное обнищание, люди живут без души. Туда, где торжествуют серые, обязательно приходят черные. И знаете, то, что сейчас, сию секунду, происходит на Украине, это еще раз подтверждает!

Александр Атанесян, продюсер, режиссер, сценарист, друг Алексея Германа:

— Конечно же, эту картину зрителю воспринимать сложно. Так же сложно, как, например, литературу Кафки или Марселя Пруста. Лента Германа разрушает привычные традиции повествовательного кинематографа. Во время просмотра я думал, боже, какой Ад Леша Герман носит внутри себя. Весь этот ад он выплеснул на экран. Я знал его достаточно близко и понимал, насколько он остро воспринимает все, что происходит в стране, и все, что происходит в его творчестве. Вот этот ад на экране меня и потряс, и практически довел до слез! Трудно говорить об этом фильме, как об обыкновенном кино. «Трудно быть Богом» выходит за рамки всех существующих фильмов и всех существующих форм. (интервью с Александром Атанесяном читайте здесь)

СПРАВКА "ВМ"

«Трудно быть Богом» наряду с норштейновским фильмом «Шинель» считаются самым грандиозным долгостроем российского кино. Алексей Герман задумал ленту еще в 1968 году, но грянула Пражская весна и замысел пришлось отложить. Не увенчалась успехом и попытка начать съемки в восьмидесятые годы. В результате работа над лентой началась лишь в конце девяностых.

— Как это тяжело давалось. Сколько людей умерло, пока они снимали, — вспоминает Алексей Герман-младший.

Лента должна была стартовать в кинотеатрах в 2011 году, но неожиданно Герман сообщил прессе: «Я здорово заболел сердцем...»

Режиссер пообещал, что картина будет готова через год, однако не смог сдержать обещание.

Алексей Герман скончался 21 февраля 2013 года на 75-м году жизни.

Он не считал, что «Трудно быть Богом» будет его последней картиной и мечтал сделать еще одну, очень важную, — «Скрипку Ротшильда».