Бандиты, измены и (не)сломленные женщины: главные тренды и споры «Кинотавра»
16 июня в Сочи завершился юбилейный, 30-й «Кинотавр». Главный приз смотра получила дебютная лента Бориса Акопова «Бык». Решение жюри вызвало много споров среди кинокритиков, лидером у которых стал фильм «Верность» Нигины Сайфуллаевой. О главных трендах фестиваля и вопросах, которые после него остались, рассуждает корреспондент «Вечерней Москвы».
Бандитские 90-е
Немалое количество фильмов, презентованных на «Кинотавре» в этом году, вдохновлены закатом ХХ века. Это и личные воспоминания режиссеров, и фантазии, навеянные ностальгией по 90-м, и демонстрация настоящего, являющегося наследием, оставшимся нам после перестройки.
Если короткометражные ленты «Он везет свой грузовик» и «Он мой» оставляют после себя ощущение погружения в личную историю, детство автора, то картина «Большая поэзия» Александра Лунгина, завоевавшая призы в номинациях «Лучший режиссер» и «Лучший актер», является примером того наследия, что осталось нам после лихих 90-х.
Так называемое потерянное поколение все пытается применять себя к современной реальности, понять, как в ней существовать. Что из этого выходит и где зарыт корень проблем, при помощи рефлексии пытается выяснить автор.
Основанная на реальных событиях картина «Бык» погружает зрителя в знакомое россиянам до боли время — период незадолго до отставки Ельцина. Преступные группировки, попытки уехать из страны, мечты о стабильности и выживание — это реперные точки картины Бориса Акопова.
Феминизм
Вторая лежащая на поверхности тема в повестке фестиваля. Так или иначе почти в каждой ленте поднимался вопрос о роли женщины в обществе и той ноше, которую она тащит на себе. Вообще, ярких женских персонажей в фильмах было гораздо больше, чем мужских.
Начиная с «Одессы» — фильма-открытия, где сразу несколько героинь пытаются растормошить своих мужей, заставить их стремиться к большему, забывая в некоторой степени о себе, заканчивая «Французом», в котором независимая и гордая балерина из Москвы попадает в зависимость от собственных чувств к иностранцу.
На мой взгляд, самым феминистическим кино фестиваля стал короткий метр «Кальмар». В нем главная героиня находится на перепутье, пытаясь выбрать для себя, куда двигаться дальше. Долгое время она встречается с женатым мужчиной, но череда событий заставляет ее задуматься о том, кого она любит больше — себя или его?
Так понравившийся большинству кинокритиков фильм «Давай разведемся!» нельзя назвать примером феминистического кино по ряду причин. Во-первых, большую часть ленты мы наблюдаем бесконечную игру стереотипов: жена, которая любит своего мужа больше, чем детей, и единственное, что ее страшит, — его уход из семьи. Все диалоги, хоть и написанные с самоиронией, тем не менее заставляют зрителя снисходительно смеяться над главной героиней в исполнении Анны Михалковой.
Кто-то скажет, что в фильме есть отступление от канонов: она работает врачом-гинекологом, тащит на себе семью, а он занимается детьми и домом. Но давайте задумаемся, насколько много женщин в России тащат на себе семью? Сколько из них получает зарплату большую, чем муж? Сколько одиноких матерей воспитывают детей без чьей-либо помощи? Так в чем же тут тогда смена парадигмы?
История очень банальная: она покупает мужу абонемент в фитнес-клуб, а он находит себе там любовницу и уходит из семьи. Она, конечно же, корит себя, а потом понимает, что может жить без него. Ну надо же, кто бы мог подумать, что так бывает! Большую часть картины мы будем наблюдать за тем, как у Михалковой ничего не получается, а муж счастливо проводит время с молодой подкачанной блондинкой. Спрашивается, где тут о феминизме? Вроде в жизни все так и случается зачастую.
Во-вторых, что самое главное, бесконечный сарказм по поводу происходящего заставлял зрителей в зале относиться к сюжету с юмором, поверхностно вникая в тяжелую драму, с которой каждый может столкнуться в реальности. И ладно бы автор оправдывал героиню, заставляя смотрящего безоговорочно встать на ее сторону. Нет, здесь все вокруг будут придерживаться позиции: «Ну, как-то так вот вышло. Ну, дома не убрано, дети не чесаны, борщ не приготовлен. Ну, сама виновата». Никакой критики мужа при этом в картине нет от слова совсем.
«Керосин» Юсупа Разыкова, напротив, заставляет сопереживать главной героине — пожилой бабушке, всю жизнь положившей на то, чтобы исполнять прихоти и заповеди мужа. Воцерковленный ею, он с фото на стене смотрит на нее каждое утро, день и ночь. Даже после его смерти он является ей во снах, направляя ее по жизни. История настолько же утрированная, насколько и реалистичная. И всех женских персонажей в ней сильно обижают представители сильного пола. Вот уж действительно заставляет стряхнуть с себя оковы патриархата.
Самый крепкий женский образ создала Юлия Высоцкая в ленте Валерии Гай Германики «Мысленный волк». Вот уж тут уважением к главной героине пропитано все.
Сексуальная свобода
Самый обсуждаемый вопрос кинофестиваля «Кинотавр» — стали или не стали наконец в России снимать кино, которое не стесняется показывать на экране всеобъемлющую страсть. СССР вроде как давно распался, а подлинного интима (не порнографии, а именно трепета близости) у нас в кинематографе до сих пор нет. Есть, конечно, разные попытки, но с примерами мирового кинематографа не сравнить. С мощью «Последнего танго в Париже», например.
В связи с этим победителем «Кинотавра» многие желали видеть картину Нигины Сайфуллаевой «Верность». Тут надо отметить, что и режиссер, и ее съемочная группа — удивительно мудрые и тонко чувствующие как кино, так и жизнь люди. Это действительно хороший фильм, демонстрирующий, что мы сами — худшие свои враги. Что наш разум постоянно ведет борьбу с нами, и выигрываем довольно часто не мы. Наш «темный попутчик» всегда найдет за что зацепиться в настоящем, увидит знаки там, где их нет, и приведет нас не туда, где мы хотим оказаться. Если говорить просто — мы слишком много думаем. И додумываем.
В ленте Нигины есть замечательная по своей правдоподобности интимная сцена. Александр Паль и Евгения Громова не просто сыграли, они прожили этот момент и разделили его на двоих, будто присутствующей вокруг съемочной группы вовсе не было.
Однако, помимо этого прекрасного кинематографического артефакта, картине не хватает содержания. Здесь нет новой идеи/интересного воплощения старой, нет драматургии «на разрыв аорты». Это не «Аритмия» (фильм-победитель 28-го «Кинотавра») Бориса Хлебникова, при всем желании. О том, что женщина может изменять своему мужчине, а он — любить ее в ответ, еще в 2015 году, качественно пробирая до каждой клетки тела, рассказал нам Вадим Перельман в сериале «Измены». Героиня Елены Лядовой — вот и феминизм, и сексуальная свобода в одном флаконе, да такая, с которой еще долго никто на кинополотне не сможет посоревноваться.
Кстати, многие критики вообще считают, что в этом году программа слабая. Нет таких фильмов, которые могли бы стать бесспорными лидерами, как, например, прошлогодняя «Война Анны» Алексея Федорченко. К слову, в рамках новой программы Work in Progress представили 10-минутный ролик из его нового проекта «Последняя Милая Болгария». Это своеобразное обращение к Эйзенштейну, художественный эксперимент.
Проект многообещающий, ни на что не похожий. Ну, разве что скрестить друг с другом самые странные постановки Мариинки/«Гоголь-центра», не менее виртуозные фильмы Ренаты Литвиновой, «Андрея Рублева» Тарковского, «Догвилль» Триера… Шизофреническая поэзия. Что-то невероятное, остается только томно ждать. Снят по повести Михаила Зощенко.
Ну что тут непонятного?
Анализируя итоги юбилейного, 30-го «Кинотавра», долго пыталась найти ответ на вопрос о том, почему лучшей короткометражной работой признали «Топливо» Михаила Архипова.
Этот фильм-метаморфоза показался мне неубедительной попыткой воспроизвести тарковщину. У «Топлива» есть харизма, но нет внутренней философии. Переусложненный язык повествования, пытающийся скрыть отсутствие гениальности под псевдоинтеллектуальной оболочкой, превращает красивый спектакль в пустую буффонаду. Сюжета как такового нет, молодой человек попадает в сарай алхимика, где пытается добыть топливо при помощи чудо-машины с зарисовок а-ля Леонардо да Винчи. Неясным образом ближе к финалу в картину врывается политика.
Тут бытует мнение, что это советский авангард. Кто-то любит, кто-то нет. Визуально впечатляет, спорить не буду. И не то чтобы я не понимала современное искусство или не смогла оценить ту же саунд-поэзию. Идеи о том, что форма может господствовать над смыслом, и наоборот мне доступны. Да, работа колоритная, да, мало кто сумеет так сделать. Кроме того, по-настоящему хороших, качественных, трогающих, запоминающихся короткометражек в смотре куда больше, чем тех же примеров из конкурсной программы полного метра. Так что и этот выбор жюри легко объясним.
Подробнее о том, что из себя представляла программа основного конкурса короткого метра, сообщалось ранее.
Читайте также: Александр Лунгин: Кино, в котором мы находимся, должно быть осмысленным