Кто заслонил собой столицу осенью 1941 года

Под Москвой осенью 1941 года развернулись сражения с наступавшими отборными частями гитлеровцев. давайте вспомним тех, кто заслонил собой столицу.

Мало кто знает, что тогда заслонили столицу собой большей частью не регулярные части Красной армии, крупных соединений которых попросту не было той осенью под Москвой, а дивизии народного ополчения.

Сколько их было? Что это были за люди? Увы, точная цифра неизвестна. Первоначально на фронт отправились 12 московских дивизий штатной численностью примерно в 14,5 тысячи человек каждая. Но была и вторая волна призыва, приходилось слышать и о третьей. Историки называют цифру в 400–500 тысяч человек, добровольно вставших в строй и не подлежавших призыву, как наиболее очевидную. Сколько из них выжили тогда под Москвой? Может быть, две-три, может, 4–5 тысяч человек. А может, 10? Может быть. Но вряд ли намного больше...

4 июля 1941 года постановлением Государственного Комитета Обороны за номером 10 было принято решение о создании дивизий народного ополчения — а само их формирование к тому времени уже началось. За лето и осень того года было создано не менее 60 дивизий, 200 отдельных полков. Только за июль в строй встали 1755 истребительных батальонов, и не менее 300 тысяч человек вошли в группы содействия им.

Тогда же в Москве были сформированы первые 12 дивизий, сокращенно — ДНО. Дивизии народного ополчения. И вот под этим именем они ушли на фронт. ДНО формировались по районам города, и записывались в них и студенты, и профессура, и рабочие, и инженеры. И, если повезло обмануть с возрастом, — школьники.

8-я ДНО Краснопресненского района. Род войск — пехота. В составе были рабочие «Трехгорной м а н у ф а к т у р ы » , з а в о д а «Красная Пресня», фабрики «Пролетарский труд», работники трамвайных депо, студенты и преподаватели МГУ, МГРИ, консерватории имени Чайковского, артисты Театра Революции, писатели, рабочие и служащие Пролетарского района. Добровольцы из Коломенского, Загорского, Солнечногорского, Воскресенского, Ногинского и Подольского районов области.

По воспоминаниям немногих уцелевших, в ночь перед гибелью дивизии 6–7 октября в ротах МГУ спорили о космосе и счастливом будущем человечества. Чертили формулы и конструкции звездолетов. Две роты музыкантов из консерватории называли себя батальоном имени Чайковского. Из выживших и ставших потом знаменитыми можно назвать драматурга Виктора Розова. Он вспоминал: «Вооружение — допотопные ружья прошлого века, пушки прошлого века 76-мм, все на конной тяге. Мы, можно сказать, голые, а они — из железа. На нас двинулось железо. Как нас обстреливали — мотоциклы, танки! А у нас — 76-мм пушка. Они нас засыпали снарядами. Вечером образовалась немыслимая каша. Я полз в канаве... И весь мой ватник набух кровью...» Вспоминает бывший ополченец А. Е. Гордон:

— Неподалеку от того места, где я находился, натиск гитлеровцев сдерживала группа красноармейцев, среди которых я узнал аспиранта физмата МГПИ Левитана и молодого кандидата наук Виноградова. Левитан бросил под танк гранату, получив при этом тяжелое ранение. (…) Левитан и Виноградов в этом бою погибли, как и многие. Трудно определить наши потери. Они были огромны…

Некоторые источники считают, что дивизия погибла менее чем за сутки, к 16 часам 5 октября 1941 года. В живых не осталось почти никого.

Из справки о боевом пути 8-й дивизии народного ополчения: «К этому времени (сентябрь 1941 года. — «ВМ».) все наши дивизии народного ополчения были включены в 31-ю, 32-ю и 33-ю армии Резервного фронта, которым командовал С. М. Буденный. 26 сентября 1941 года приказом по резервному фронту Краснопресненская дивизия народного ополчения была преобразована в кадровую с сохранением своего номера.

Вечером 2 октября был получен приказ — дивизии передвинуться на юго-запад, в район восточнее Ельни.

С утра 4 октября все части и подразделения вели бой. Обстановка для них сложилась крайне неблагоприятная. Части дивизии, не успев сосредоточиться, занимали участки фронта.

Ополченцы подверглись нападению 15-й моторизованной гренадерской дивизии немецко-фашистской армии, располагавшей мощной артиллерией и поддержанной танковыми частями. В первые же часы боя погибли командир дивизии Скрыпник и комиссар Дядловский, командир 1303-го полка Худобин, многие командиры и комиссары батальонов, рот, батарей, получил ранение начальник политотдела Лазаренко.

Насколько ожесточенным был бой, можно судить по тому, что в первый день были ранены более 1200 ополченцев, не считая убитых.

Самоотверженно оказывали помощь раненым медработники. Врач 1303-го полка Вознесенская вспоминала, что «санинструктор 1-го батальона Аня Белобородова доставила с поля боя 51 раненого, осколок попал ей в бедро с повреждением кости, но она, оказав сама себе помощь, продолжала заботиться о раненых. Только через три часа ее унесли в санчасть полка. Аню заменил на переднем крае санитар Пухов. Он вынес 69 раненых. Вечером 4 октября он погиб и был похоронен в лесу возле деревни Уварово. 5 и 6 октября бой продолжился. Наши части, теряя людей и боевую технику, постепенно отходили вдоль реки Угры, местами переправляясь через нее».

Архивы московских ДНО бесстрастно свидетельствуют, что вооружались дивизии, например, старыми французскими горными пушками, и снарядов часто не хватало. А там, где хватало, они не подходили. Пушки были калибра 75 мм, а наши снаряды — 76,2 мм. Не всегда хватало пулеметов и винтовок. Револьверов и пистолетов. А иногда — и просто лопат…

Из оперативной сводки штаба 60-й стрелковой дивизии (первоначально — 1-й ДНО Ленинского района столицы), 14 октября 1941 года, к 19:00, Тарутино: «4. Укомплектованность стрелковых полков начсоставом — 50%, младшим начсоставом — 40%, рядовым — 35%, оружие в частях имеется на 30% личного состава, кроме винтовок, другого вооружения нет».

Из окружения под Вязьмой из состава 60-й стрелковой дивизии вышли только тыловые части и штаб.

Что известно о 15-й гренадерской дивизии вермахта, сражавшейся против 8-й ДНО? Она была изрядно потрепана и после битвы за Москву отведена на отдых во Францию.

В ранцах тех солдат, что попали в плен, были обнаружены разговорники с фразами: «Руки вверх!» «Стреляю!» «Где председатель колхоза?» «Ты — коммунист?» А также — свидетельства на право владения земельным наделом в России после ее покорения.

Из приказа командующего войсками Московского военного округа о создании оборонительных рубежей вокруг Москвы от 14 октября 1941 года:

«4. Устанавливаю срок окончания оборонительных работ к 20.10.1941.

5. В первую очередь строить противотанковые препятствия (рвы, эскарпы, контрэскарпы, завалы), артиллерийские доты, дзоты и площадки».

Две недели выиграли у фашистов ценой своих жизней ополченцы. Каждый день погибало по дивизии. Но враг потерял инициативу, и за эти две недели к Москве подтянулись свежие кадровые части Красной армии.

Из справки о боевых действиях 113-й стрелковой дивизии (первоначально — 5-й ДНО Фрунзенского района), октябрь 1941 года:

«...Немцы заметили знамя дивизии и открыли ураганный, бешеный огонь и бросились к нему. Знаменосец был убит и, падая, прикрыл своим телом знамя. Два взвода разведчиков-самокатчиков храбро, стойко и мужественно отбивали яростные атаки немцев и не дали захватить знамя, но были почти полностью уничтожены.

Почти все бойцы и офицеры-ополченцы дивизии пали смертью храбрых. В невероятно тяжелых условиях фашистского окружения, но с помощью местного населения, а также нескольких бойцов-разведчиков, из которых большинство погибло в пути следования со знаменем, оно было спасено и 4 февраля 1942 года вынесено капитаном Дудкиным П.А. и сдано командиру 30-й стрелковой дивизии полковнику Аршинцеву Б. Н. в районе деревни Андреевка Дзержинского района Калужской области».

Дивизия погибла в районе Спас-Деменска.

Так каков же был характер боев, если известно, что части вермахта и СС превосходили наши войска и в живой силе, и в технике многократно, а уж о выучке говорить не приходится, немцы имели опыт нескольких кампаний?..

Выдержка из доклада командира 17-й стрелковой дивизии (первоначально 17-й ДНО Москворецкого района, сформированной 06.07.1941 в Московском институте народного хозяйства. В состав дивизии вошли рабочие электромеханического завода имени Владимира Ильича, фабрики кожобъединения, хлопчатобумажной имени Фрунзе, фабрики Гознак, института имени Плеханова и другие): «За время боев дивизией уничтожено артиллерией и бутылками с горючим до 50 танков. Количество уничтоженной матчасти и пехоты врага не установлено (предположительные данные: около 2–3 тысяч убитых и раненых фашистов)».

«Дивизия до двух суток, находясь на широком фронте, противостояла явно превосходящим силам противника (более двух пехотных дивизий, 150–200 танков и авиации, беспрерывно находившейся в воздухе числом до 70 самолетов, и отошла только по приказу, который последовал в 23 часа 04.10.1941».

«К 12 октября в основном закончился выход подразделений из окружения. За вторую половину 11-го и первую половину 12 октября вышло 94 бойца и 17 командиров... Вышедшие бойцы дивизии имели на вооружении 123 винтовки, два автомата и пулемет».

Это — документ. Архив МО СССР, ф. 388, оп. 8712, д. 4, л.1, 5, 10, 15, 18, 20.

Выходили иногда поодиночке, иногда — группами. Самая большая группа ополченцев, вышедших из котла, принадлежала к 139-й, а первоначально — 9-й дивизии народного ополчения Кировского района Москвы — восемьсот человек. Сама дивизия погибла в октябре юго-западнее Ельни. До конца октября 1941 года в Москве было сформировано еще пять ДНО.

Кто они, спасшие нас? Чувствуют ли они, существуют в каких-то иных измерениях, жалеют ли о чем и что хотят сказать нам через годы? Из дневника бойца истребительного батальона Октябрьского района Москвы П. Е. Сагайдачного, 27 октября 1941 года: «Итак, 29-го мы выступаем на фронт. Комиссар сказал командиру: «Дело не в количестве бойцов, а в качестве людей. Этот отряд — отряд отборных, каждый должен быть героем, ибо все они, быть может, идут на верную гибель».

Ученик 9-го класса 211-й московской школы Петр Сагайдачный 22 октября 1941 года вступил добровольцем в истребительный батальон, вошедший в 4-ю дивизию московских рабочих.

18 апреля 1942 года во время разведки у хутора Заболотье Калининской области пал смертью храбрых. Из письма Петра Сагайдачного матери: «Мама, одно я тебе твердо обещаю — никогда ты за меня краснеть не будешь».

...Ходит по московской подземке поезд «Народное ополчение». Перевозит людей, они спешат. Или не спешат. Спросите их — почему такое название у состава? Многие вам не ответят.

ОБ АВТОРЕ

Игорь Воеводин — писатель и журналист, вел телепрограммы «Времечко», «Сегоднячко» и «Профессия — репортер». Автор нескольких исторических книг.

Читайте также: Внучка организатора восстания в Собиборе рассказала о его жизни после лагеря