Римас Туминас: Фауст и Мефистофель — два идиота, которые играют с жизнью и друг с другом

5 декабря в Пекине художественный руководитель Театра им. Евгения Вахтангова Римас Туминас выпускает спектакль «Фауст» по роману Гете. Перед отъездом в Китай Римас Туминас встретился с «Вечерней Москвой» и рассказал о предстоящем спектакле-эксперименте.

— Римас Владимирович, на сборах труппы вы говорили о том, что намерены ставить «Фауста» на основной сцене театра. Как возник Китай?

— Да, хотел поставить «Фауста» в Театре имени Вахтангова, которым еще руковожу, но мне почему-то задавали слишком много вопросов: «Зачем нам «Фауст»? Разве у нас нет своих классиков?» Слушал-слушал, думал-думал и решил: «Не буду ничего доказывать, а поставлю в стране, где нет ни Бога, ни черта, а своя религия, — в Китае». Ироничные намеки вроде «Ну, посмотрим, что из этого выйдет» я не люблю. Я не борец. Так что три года соображал, как поставить «Фауста» в Вахтанговском, и что-то не сложилось.

— В Китае нашли подход к Мефистофелю?

— Изначально видел творение Гете как некую шутку, анекдот, забавную историю, созданную на основе старинной легенды. Мне даже хотелось сделать доктора Фауста эпизодическим персонажем, сосредоточив действие на театре, директоре. Пожалуй, в Пекине я оставлю и Фауста, и Мефистофеля, и Директора... Сцена большая — всем хватит места.

— Любопытно узнать ваше отношение к главным героям?

— Фауст и Мефистофель — два идиота, которые играют с жизнью и друг с другом. Один, видите ли, моложе хочет стать — влюбился в юную девушку. Другой изображает из себя всемогущего человека, вершителя судеб. Оба — дураки. Впрочем, «Фауст» — это сказка, абсурд. Но в наши дни, когда мужчины делают пластические операции, «Фауста» можно поставить забавно, весело, игриво. В своем спектакле «Фауст» я хочу соединить китайскую философию с европейским пониманием добра и зла. Вернусь в Москву с новым пониманием добра и зла и буду ставить «Войну и мир».

— Некоторые считают, что китайцы — великие подражатели, а не всегда творцы. И ментальность у них другая, очень непохожая на нашу...

— Быть великим подражателем, поверьте, уже немало. Сегодня мне стыдно, что и я когда-то смотрел на китайцев свысока, только как на подражателей, когда впервые приехал в Китай вместе с российской делегацией режиссеров и актеров в 1988 году. С нами еще была Алиса Фрейндлих.

Сейчас думаю: «Как же мы могли не учитывать многотысячелетнюю историю Китая до XX века?» По сей день мы иногда высокомерно относимся к другим странам, демонстрируя тем самым свое невежество. Но это в корне неверно. Всегда нужно оставаться честным. Хотя бы с самим собой.

— Пять лет назад в интервью «Вечерней Москве» вы сказали, что «должно наступить время рыцарства, когда во главу угла встанет борьба и даже смерть или за свободу, или за женщину, или за Родину, что не должно быть вторых или третьих планов — только первый»! На ваш взгляд, это время пришло?

— Прошло пять лет, и я уже это забыл или предал. Жизнь втянула в интриги, «вторые планы», какие-то политические козни. Человек стал настойчиво себя защищать, не руководствуясь нормами морали, не говоря уже о достоинстве и гордости. Вся эта мерзость так радуется, так размножается, а мы это принимаем и направляем: «Того зарази, другого зарази, а я оправдаюсь, спасусь, всех обману». Бесконечное малодушие несчастного человека — такова наша реальность. Главное — защитить не жизнь, не честь, а эту подлую природу хамства. Поэтому я притих со своим рыцарством и отправился в Китай.

— Не пугает ли вас современная молодежь бунтарскими настроениями?

— Наша молодежь невероятно талантливая. Такого наплыва одаренных, сильных людей, как сейчас, давно не было. Порой я задыхаюсь от обилия юных гениев. Всех хочется принять в театр.

Если же говорить про бунтарский дух, то во все времена молодежи хотелось все перевернуть, разрушить, поменять. Прямо навязчивые мысли — как бы что переставить с ног на голову. Но все это от нетерпения сердца. И это проходит, лечится.

Но я заметил другую опасную тенденцию — чрезмерную воинственность без особых на то причин. Сегодня мало кто хочет дружить, узнавать друг друга, приближаться — это же долгая и трудная дорога от одного человека к другому. Сейчас мало кто способен на это — проще же воевать, конфликтовать. Надо учиться делать эту непростую работу, слушать других, а не рубить сплеча.

СПРАВКА

Римас Туминас — советский литовский и российский театральный режиссер, с 2007 года — художественный руководитель Государственного академического театра им. Евг. Вахтангова. Лауреат национальной премии Литвы по культуре и искусству и Госпремии РФ.

Читайте также: Дина Рубина: Одна из самых бесполезных вещей — спрашивать писателя, о чем его книга