В районе Боткинской больницы появился целый выводок огарей. Факт обычный для столицы, однако в стаю под видом детенышей попал неопознанный вид уток. Не все огари были рады такому соседству. Сложными взаимоотношениями семейства утиных и расследованием, откуда взялись незнакомцы, занималась корреспондент «Вечерней Москвы».

— История появления огарей в нашем районе началась давно, — рассказывает коренная москвичка Ярослава Яр.

Огари, дикий вид уток ярко-рыжего окраса, поселились в Московском зоопарке после Великой Отечественной войны. Обычно сотрудники подрезали им крылья, чтобы они не улетали за территорию, а в 1956 году не подрезали. Утки улетели и расселились на чердаках вокруг Красной Пресни: Беговая, Динамо, Сокол, Аэропорт, Стрешнево и другие. Заселялись там, где в районе двух километров была вода. Одним из таких мест стала авиастроительная корпорация МИГ (ныне ОАИК) напротив Боткинской больницы. Огарей привлекла большая территория — 60 гектаров — и пожарный водоем.

Фото: из личного архива Ярославы Яр

— Режимный объект, где уток никто не тревожил, стал местом массового размножения огарей. Весной и летом на чердаки прилетали 10–12 парочек огарей и откладывали яйца. Когда утята вылуплялись, они пикировали с чердаков вниз и бегали по всей территории. В это время работа завода прекращалась, так как сотрудники занимались отловом птенцов и перемещением их в пожарный пруд, — рассказывает Ярослава.

В конце концов профком организации выделил специального сотрудника, который занимался сбором детенышей. Семейство утят с каждым годом росло, так как на чердаки МИГ возвращались гнездиться прошлогодние парочки. Бывало, что на пожарном пруду плавало 60–80 птенцов. А вот родителей у них было всего двое: взрослые огари не любят соседства других особей и прогоняют их с застолбленного места. Но готовы воспитывать и растить их птенцов.

Первые годы средства на комбикорм утятам выделял зоопарк, затем профком завода, а потом скидывались сами жители. Бывало так, что разбежавшихся утят ловили по всему району. В погоне за птенцами был замечен даже актер Владимир Машков, который на своем джипе спасал малышей, убирая их с проезжей части.

— Живу прямо за забором корпорации и из года в год наблюдаю одну и ту же картину. Однако сейчас случилось странное, — рассказывает Ярослава.

Фото: из личного архива Ярославы Яр

Как только в конце июня — начале июля случился очередной «уткопад», жители решили часть утят перенести на новый Ходынский пруд, так как пожарный водоем МИГ уже не вмещал в себя разросшееся семейство, а завод закрылся и переезжает — о птицах будет некому позаботиться.

Взяв 20 утят и парочку взрослых особей, которые, как говорят, верны друг другу, как лебеди, и не расстанутся до самой смерти, жители отнесли их на Ходынский пруд.

— Спасибо администрации, выделили нам помещение для хранения комбикорма, оборудовали две плавающие платформы, — рассказывает Ярослава.

Чтобы заботиться о птенцах, жители организовали «утиный патруль», который два раза в день ходит на пруд кормить малышей. Оказывается, утятам нельзя обычное зерно и хлеб, поэтому члены патруля кормили их «по науке» вареными яйцами, кукурузой в собственном соку и обезжиренным творожком. Кормить их нужно 2,5–3 месяца. За это время птенцы съедают 4 мешка комбикорма для птиц, 100 яиц, 20 килограммов рыбной муки, 20 банок кукурузы, 10 пакетов витаминов и 15 килограммов пшена.

10 июля Ярославе позвонили сотрудники МИГ и сказали, что с чердака нападала еще партия птенцов. Ярослава удивилась, но забрала четверых сереньких утят и отнесла на Ходынский пруд, где их приняли взрослые огари. В заботе и любви потомство подрастало и вымахало в крупных птичек. Часть птенцов уже встали на крыло, полиняли и улетают на день по делам, возвращаясь только на кормежку.

Фото: из личного архива Ярославы Яр

— В дикой природе выживаемость утят — 20 процентов, а у нас погибло всего 3 утенка, которых в первый день унесли чайки, — с гордостью говорит Ярослава.

Вот только за семейством стали замечать некоторые странности. Более ранние птенцы не приняли новичков, обижали, скидывали с платформы. Те не дрались, в отличие от злых огарей, а уходили в сторону, стараясь держаться вместе. Новички как будто не понимали языка всей стаи. Когда мама с папой учили своих плавать или спасаться, эти четверо не реагировали на сигналы или плыли совсем в другую сторону. И наконец, после того как ранний выводок подрос и серое оперение сменилось рыжим, эти четверо так и остались в прежнем окрасе. Между супругами-огарями начались ссоры, как будто отец семейства стал подозревать, что жена ему изменила.

— Сначала мы думали, что птенцам не хватает витаминов, и стали усиленно их подкармливать. Они дружелюбные, не боятся людей, бегут к нам первыми на кормежку, в отличие от настороженных огарят, — говорит Ярослава.

Однако окрас птенцов так и не поменялся. Тогда Ярослава как человек с образованием биофака МГУ присмотрелась и заподозрила, что это другой вид птиц. Тогда объяснялась и разница в поведении, и непринятие одного вида другим, и отсутствие смены окраса.

Фото: из личного архива Ярославы Яр

Опытным путем Ярослава установила, что это могут быть птенцы другого вида уток — пеганки или атайки. В Московском зоопарке сотрудники рассказали Ярославе, что случаев размножения пеганок вне зоопарка не знают. Как объяснили «зоопарковцы», когда их стая пеганок откладывает яйца, то сотрудники их забирают и выращивают в инкубаторе.

Откуда тогда взялись птенцы? Кто их высидел? Могла ли самка огаря изменить мужу с самцом пеганки? Эти наболевшие вопросы мы задали орнитологу Всероссийского союза охраны птиц Елене Черновой, показав фото птенцов.

Орнитолог пояснила, что огари — второй по численности вид диких птиц в городе. Зимуют они в Московском зоопарке, где есть открытые незамерзающие пруды и еда. Пеганка тоже живет в Москве, это обычный вид для нашего региона.

— Когда мы проводим учет водоплавающих, оставшихся зимовать, то в их числе встречаются и пеганки, так как в Москве много незамерзающих акваторий, — отметила специалист.

Фото: из личного архива Ярославы Яр

Огари и пеганки — два разных вида, поэтому о возможном скрещивании говорить не приходится. В природе встречаются гибриды пеганки и огаря — пегари, но очень редко.

Языки у них тоже разные. Но если два вида живут бок о бок, то запоминают важную информацию: сигналы тревоги, еды. Но не тонкости взаимоотношений. Птенцы в первую очередь ориентируются на своего родителя, во вторую — на представителей своего вида, и только потом — на представителя чужого.

— В данном случае был или случай подброса яиц в гнездо огарей самкой пеганки, или пеганка высидела своих птенцов, но оказалась прогнана с территории огарями, которые не переносят соседства даже особей своего вида, — высказала предположения орнитолог.

Однако тот факт, что птенцы выжили, означает, что о них заботились взрослые огари.

— Они им смазывали оперение, чтобы они не намокли, в противном случае они бы давно утонули; вычищали копчиковую железу, пока не заработала своя, учили, как выходить из воды, как прятаться, — отметила орнитолог.

Известный специалист по утиным в России, ведущий научный сотрудник кафедры зоологии позвоночных МГУ, орнитолог Ксения Авилова подтвердила «ВМ», что, «вероятнее всего, мы наблюдаем случай гнездового паразитизма, когда пеганка отложила яйца в огариное гнездо, а огари высидели и воспитали своих и чужих».

Фото: из личного архива Ярославы Яр

Доподлинно определить, кто именно растет в Ходынском пруду, сейчас сложно. Остается ждать, когда птенцы повзрослеют и у них сменится оперение с монохрома на цветное. У взрослых особей пеганок на шее есть красный «галстук».

— Если они встанут на крыло, то это будет первый случай, когда в городском парке в черте Москвы публично в чужой семье выросли пеганки, — осторожно говорит жительница района Ярослава.

А пока «утиный патруль» жителей продолжает кормить птенцов и настоятельно просит не кидать им хлеб. От мучного у них забивается пищевод, кишечные протоки, и с таким трудом сохраненные дикие птицы могут погибнуть от людских рук.

ПРЯМАЯ РЕЧЬ

Рустам Клочков, директор ГАУК г. Москвы «ПКиО «Ходынское поле»:

В рамках комплексного благоустройства в этом году был вырыт Ходынский водоем, и жители принесли нам двух взрослых уток и двадцать утят. Их подкармливают, мы купили за счет внебюджетных средств домики-платформы, обеспечили хранение комбикорма и подачу горячей воды, чтобы «утиный патруль» мог в спокойной обстановке разводить кашицу для птенцов. Мы обеспечили место отдыха уточек, чтобы туда не забегали собаки, а также развесили таблички с просьбой не кормить уток хлебом, так как они от него умирают. Смена утят растет, они выходят на пригорок, щиплют клевер, дружат и дерутся как обычные подростки. На наших глазах маленькие птенцы уже сделали первые полеты. На достопримечательность приходит посмотреть много местных жителей. Была даже идея окольцевать ходынских утят. Мы готовы также и в следующем году помогать с кормежкой.

Москва