КОРОЛЕВСТВО ПУСТЫХ БУТЫЛОК

[b]«Работать хочу!» – с этой сакраментальной фразой я обращался к начальству очень-очень многих пунктов приема стеклотары. На ул. Заморенова (ст. м. «1905 года»), на Беговой, на Пражской, на Мещанской (от д/м Васнецова сразу налево, мимо помойки и потом опять налево). И везде начальство отвечало мне не менее сакраментальным: «Бог подаст». И лишь в Подмосковье, на станции Быково (Казанская ж/д, 18 км от МКАД) директор по имени Витя спросил:– Запойный?– Нет, в пределах разумного, даже не каждый день…– А чё ж тогда получше себе ничего не нашел?Я принялся было что-то плести о больной бабушке и голодных детях и чуть было не расплакался от жалости к себе.– Ладно, завтра в девять приходи, но раньше 16.00 бухать нельзя. Засеку – уши отрежу. – И немного погодя добавил. – Рублей триста за день можно отбить, но это въ…вать надо. Колов на двести рассчитывай.[/b]Пункт приема – это два оцинкованных ангара в непосредственной близости от станции. Народная тропа к ним не зарастет никогда. Не только потому, что асфальтированная.В 8.30 утра мои коллеги-грузчики (все иногородние, живут непосредственно на складе) еще спали. А вот клиенты – уже нет. Люмпены без страха и упрека, деды и бабульки от московских Лефортова, Выхина, Жулебина до далеких Луховиц были уже тут как тут, и каждая электричка приносила новую порцию. Рабочий день у них начался часа в четыре утра, помойки были уже очищены от стеклотары, и наступило время получать гонорар. Расценки таковы: пивную бутылку примут по 1 руб. 20 коп., водочную по 50 коп., алюминиевую банку по 25 коп., стеклобой (пивные бутылки зарубежного образца) по 10 коп. за штуку. Цены уже очень давно не меняются. Так что и разговаривать им не о чем. Приемщики Володя и Слава, грузчики Миша, Муса и Сергей были серьезны и молчаливы. Ни опохмелиться, ни умыться они толком не успели – поэтому.«Сдатчики»-люмпены исчезают часов в десять, и тут-то у тружеников бутылочной индустрии появляется время для утреннего туалета и всего прочего.– Главное в нашем деле – надежность. Вот у других бизнесменов то ящиков нет, то денег за товар расплатиться. Этого не должно быть никогда. Клиент должен быть уверен, что тару мы всегда примем, а он сшибет себе на ханку.Так говорил директор Витя, вышедший покурить с работягами.А я в это время работал. Раз бутылка, два бутылка, три бутылка… двадцать бутылка. Ящик. Несу его в глубину склада, где более квалифицированные Саня и Михаил упаковывают палеты (такие здоровенные поддоны по 170 бутылок в каждом). От мелькания разнообразной стеклотары рябило в глазах. Зажмуривался – не помогало, она все равно мелькала. Перезвон бутылок заглушал все прочие звуки.«Синь» сползлась ближе к полудню. Штук по двадцать бутылей у каждого. Выручив требуемую сумму, мчались к станции за любимым напитком. Не в ларьки (водка – это непозволительная роскошь), а к ближайшей самогонщице тете Вале. Возвращались. И изо всех окрестных кустов слышались бульканье, кряканье, разговоры: «Путин – это голова.И Грызлов – это голова. А Путин с Грызловым – это две головы». Потом истошные вопли и храп. Кое-кто из коллег в эти кусты наведывался. Выходили заметно повеселевшими.– Шабаш, мужики, обедаем, – закричал Слава. И хотя официально обеденного перерыва не предусматривалось, мы сдвинули пластмассовые ящики и сложили на них принесенные из дому сало, соленые огурцы, хлеб. Немногочисленным посетителям предложили подождать. Сначала вежливо.За обедом и познакомились. Миша, Саша, Сергей и Володя – россияне, кто откуда. Слава и Муса из Узбекистана. Хорошие ребята, веселые, пьют не то чтобы мало, но и не столько, сколько полуденная клиентура.За обедом узнал, куда идут собранные бутылки. А идут они чуть не по всей России. Пивные бутылки – на «Балтику», водочные – на ацетоновый завод. Только бизнес не очень прибыльный. Заводы как в 1997 году установили закупочные цены (пивные – 1 руб. 70 коп., водочные – 1 руб. 30 коп., стеклобой – 20 коп.), так и держат их до сих пор. Впрочем, зарплату администрация платит в срок и вообще не притесняет. А все остальное рабочим, понятное дело, до фонаря.После обеда клиентов немного. Автолюбители в основном. В том числе и на весьма дорогих иномарках. Стеклотару они привозили пыльную, заляпанную горюче-смазочными материалами. По этому поводу (пыльность и заляпанность) они и вступали в нескончаемые пререкания с приемщиками. И вообще склочность и склонность удавиться за копейку показались мне характерными признаками данной категории посетителей. Каковые качества (склочность и склонность) совершенно не свойственны остальной клиентуре.– Это чё! – разглагольствовал Миша, провожая взглядом относительно новый, но уже весьма покоцанный «мерин». – Тут «аудюха» такая приезжает, что она одна дороже всего этого склада со всеми потрохами. А на хозяине «голды» столько, что страшно. Как сотню-другую бутылей накопит, так везет.– А зачем ему?– А бог его знает, Может, тоска по юности, может, жадный…Под вечер снова потянулись «профессионалы». Те же самые, что с утра. С новыми порциями бутылок. И синяков на некоторых лицах прибавилось.Выдававший деньги директор искренне удивился, увидев меня трезвым. И решил, что я не местный. Какой москвич сюда пойдет? Денег мало, работа тяжелая… «Да мне и самому весь этот утиль осточертел», – грустно сообщил он.