Как живем, так и ходим

[b]Не только ученые знают – походки у людей разные, не похожие друг на друга, как отпечатки пальцев. Один ходит, пританцовывая, другой словно бы плывет, третий косолапит. Понятно, что женщины передвигаются не как мужчины, толстые – не как тонкие, а высокие – не как приземистые… Словом, как поется в песенке: «Я милого узнаю по походке».[/b]Один мой наблюдательный знакомый вообще утверждает, что походка – это вопрос социального положения. И что даже при перестройке слесарь ходил не как депутат. Тот же Шандыбин до получения мандата наверняка по-другому передвигался. А какой-нибудь Валет, ставший неожиданно олигархом, заводит охрану и ходит уже как козырной туз. К слову сказать, – заметили? – и президент наш изменил походку в зоне «вертикали власти».Утверждаю: ходим мы сегодня иначе, чем, скажем, лет двадцать и даже пятнадцать назад. И пусть бросит в меня стоптанный каблук тот, кто посмеет возразить. По дороге к капитализму мы обрели иную походку, не похожую на движение в социалистическом строю.Манера ходить – это, если хотите, вписываемость во время. Утверждаю также: демократия – вещь материальная. Любой сапожник вам это подтвердит. Как живем, так и ходим. Как ходим – так и снашиваем. Что снашиваем – то и ремонтируем. Пусть спорят со мной все политики сразу, а я верю сапожникам – они честнее, в них корысти нет.Наши ботинки – читай сапожки, туфли, босоножки и даже комнатные тапочки – знают все про демократию. А наши подошвы, каблуки, союзки и мыски знают все про нашу походку. Проезжая по столице, я стала заглядывать в обувные мастерские. Занятие, скажу вам, преинтереснейшее. Особенно если с сапожниками поговорить. Правда, один ветеран сапожного дела вежливо меня поправил: «Я не сапожник, а обувщик». Согласна: обувщик правильнее. Но сапожник – роднее. Потому, пусть не обижаются обувщики, я и впредь буду величать их сапожниками – исключительно из теплоты отношения. И регулярной благодарности.[b]Каблуки «летят» не как птицы[/b]С чего началась демократия – помните? Правильно! Мы начали ходить на митинги. Потом – радоваться рынкам и супермаркетам, облизываясь на заморские упаковки. Потом ряды митингующих поредели – мы вдруг поняли: без денег сыт митингами не будешь. И это был старт нашего стайерского забега – мы начали учиться зарабатывать. И как следствие – быстрее перемещаться в пространстве. Как побежали – так бежим, бежим, остановиться не можем. И только сапожник никуда не бежит, как стучал звонким молоточком по нашим каблукам, так и стучит. Лишь ставит диагнозы нашим подметкам и походкам...На мой вопрос: «Что нынче «летит» в обуви в первую очередь?» – сапожники, привыкшие к клиентам самых сумасшедших темпераментов, реагировали без всякого удивления: «Каблуки летят и супинаторы». Кто не помнит, супинаторы – это такая незамысловатая «железяка», которая не дает подошве от каблука отлететь, а ботинку – развалиться.– Обувь плохая стала или что-то в походке клиентов изменилось? – допытывалась я у обувных дел мастеров.– Обувь разная, – отвечают. – Просто народ быстрее ходить стал. Чтоб прожить, крутиться надо!Рассматривая ряды башмаков – от элитных до самых пигмейских, – я кое-что стала понимать про нашу походку как продукт времени.Значит, так. Каблуки нынче «летят» – не как птицы, сезонно, а круглый год. И у мужчин, и у женщин. У женщин чаще. Почему, понятно: сильный пол активнее на авто перемещается, женский, хоть и автомобилизировался в последние годы, все же ближе к земле. Будь я ученым, написала бы труд на злобу дня под названием «Летящий» каблук как показатель мобильности «человекогуляющих единиц» в условиях демократии». Сапожники, правда, уточнили: если каблук не «летит», значит, ломается. Словом, не выдерживает навалившейся на нас рыночной свободы.[b]Как ходим мы, женщины?[/b]Тема «Женщина: каблук и время» тянет не ниже докторской. Отрабатываю за профессоров. Каблук поднял демократическую женщину сантиметров на десять над асфальтом. И все выглядело бы красиво и изящно, если бы не распространенный сегодня каблук «made in Италия», сделанный в Китае и «украшающий» чуть ли не каждую вторую пару изящных туфелек-сапожек-ботиночек. Отлетает это «богатство» после первого броска к уходящему автобусу. Но особенно при демократии актуальной стала сентенция: «Тонкая длинная шпилька — лучший друг девушки в темной подворотне».Вообще, судя по некоторым увиденным мной женским туфлям-босоножкам с инкрустацией стразами, блестками и шелковыми оторочками, обувь – произведение искусства, расположенное между асфальтом и женщиной. Один мой друг-эстет вообще заявил: «Босая женщина, как «мерс» без покрышек». И ведь правда – посмотришь на телеэкран и скажешь: самые эротические кадры – обнаженная женщина в туфельках.Вообще сегодня обувь для женщины – выходные данные, а походка – декларация о намерениях. Одни внятность этой декларации придают стертостью тончайшего каблучка и узкого мыска, который удлиняет ногу сантиметров эдак на пять (и когда эта мода кончится?).Изящные и не очень барышни, «раскрепощенные девушки Востока» сегодня не ждут «милостей от природы», а берут мужиков походкой: выброс ноги от бедра и аккуратненько так – с носочка на каблучок. Трепетные мыски этого не выдерживают. Их ремонтировать – головная боль для сапожников. Там тонкая рука Мастера нужна и редкая аккуратность – брак в работе брючиной не прикроешь.Барышни активные, которые «коня на скаку», «солдатки в юбке» и которые по-прежнему, по-советски, с рынка с сумками наперевес, у тех каблуки летят радикально – «с мясом». И с супинатором. Плюс молния, которая разъезжается.Игорь Иосифович с Сивцева Вражка, работающий сапожником чуть ли не со времен царя Гороха, даже вздохнул, колдуя над таким каблуком: «Грузных женщин много стало. И ходят тяжело. Варварски стирают каблук – до пятки! Раньше такого не было».[b]Цыпочки – это не девушки легкого поведения[/b]Особенности ремонта обуви при смене политических режимов выявили еще одну оптимистичную «загогулину» времени: мы перестали ходить на цыпочках. То ли стукачей меньше стало, то ли мы перестали вечно бояться и прогибаться. Во всяком случае, «цыпочки» стираются меньше.Стертая женская «цыпочка» – особая песня. У нашей сестры это не от тщания перед начальством, а от активного желания летать – слишком энергично отталкиваемся от земли. Плюс все тот же дециметровый каблук – это ходьба почти на пуантах. Но профилактику «цыпочек» – на всякий случай! – многие делают. Что удивительно, даже недемократичный бомонд. И не только на модельной обуви тыщ эдак за двадцать. «Демос» укрепляет и стодолларовые ботинки. Перестраховываемся – условный рефлекс совка, как у деда Щукаря: «красные» придут, мы – раз! – и снова на «цыпочки».Азбука для непосвященных: профилактика – это когда на подошву нашлепку из прочного материала приклеивают, чтобы нескоро прохудилась в местах, где «цыпочки». Подошвы, кстати, тоже часто меняют. Но стираются они чаще, видимо, у бывших кавалеристов («шаркающей кавалеристской походкой…») и у пожилых людей. Груз мизерных пенсий и вечной экономии давит тяжелым прессом на походку. Словом, ясно: подошвы и каблуки приняли сегодня удар на себя.[b]Нынче стучать немодно[/b]То, что благосостояние москвичей зависит от их скоростей, для сапожников аксиома. Чем богаче клиент, тем меньше времени. Потому именно состоятельные люди и именно дорогую обувь сдают немытую – Мамона не велит отвлекаться. Что интересно, из обувных мастерских исчезли металлические набойки, которые нам добрые сапожники прибивали к каблукам, и мы, с советской гордостью посматривая на буржуев свысока, цокали ими по мостовым. Нынче это раритет. А вместо металлических косячков на каблуки ставят набойки из прочных материалов – полиуретана и «авиционки». При совке цены были – обхохочешься: набойки на пару стоили 80 коп., срочные – аж 1 руб. 20 коп. Демократические набойки тянут на сотню с небольшим. Плюс пару десяточек за срочность. Но, может, и хорошо, что мы выбросили подковки за борт истории и даже при самом энергичном марше не издаем ни звука – и без того живем шумно.Кстати, в обувной мастерской на улице Лобачевского работает чудный мастер Андрей Владимирович, к которому в очередь выстраиваются понимающие толк в хорошем ремонте. Тридцать лет стажа. Всю Москву отработал. Так вот Андрей Владимирович мне рассказал, что современные студентки почти поголовно просят так отремонтировать сапоги, чтобы шпилька была без гвоздика.Видимо, так: опаздываешь на лекцию, бежишь-торопишься, а каблуки выстукивают секунды на весь этаж. А хочется в аудиторию прошмыгнуть тихой мышкой. Хотя лично я сомневаюсь в этой «скромной» причине – сегодня нередко студентки и школьницы-тинейджеры чуть ли не ногой дверь в класс открывают. Тут явно что-то другое.[b]Заграница нам поможет?[/b]Сегодня, в эпоху рынка, импортные сапожки и ботинки по-прежнему влекут нас куда больше. Ну, скажете вы, понятно – нога, как в люльке! А вот и нет. Сапожники утверждают: часто импортную обувь приносят на растяжку. Скорость перемещающегося в пространстве российского крупногабаритного человека резко сокращается, когда обувь жмет. Если туфли малы – весь мир кажется тесным! Я вообще думаю, что это происки мирового капитализма. Они нас тормозят: при таких скоростях нашего шага ведь обгоним и перегоним заграницу! Андрей Владимирович: «До перестройки из импортной носили чешскую, польскую, финскую, югославскую обувь. Хорошее было качество. Потом появились кооперативы – те шили как бог на душу положит, из кожзаменителя. Ох, и горела от него нога!» Соответственно и ходили: бочком и прихрамывая.Сегодня на полках мастерских – обувной карнавал: все флаги в гости пожаловали. Печаль отечественного легпрома: из сдаваемой в ремонт обуви 95 процентов – импортная. Все больше кожи. Но с итальянским перевесом. Что для нашей зимы – выпендреж. К походке это имеет отношение только в том смысле, что в морозы в такой обуви мы бегаем еще быстрее – «рыбий мех» не греет.[b]Дарвин не прав![/b]Вот еще интересно: зима. В мороз мы не то чтобы меньше ходим. Но мерзнем и в ремонт не торопимся. С декабря по февраль у сапожников, как у крестьян, – нирвана. Демократический клиент копит деньги, бегает еще быстрее и к весне созревает. А по весне «проклевываемся», как на нерест: косяком к сапожникам. И все равно не как в застойные времена. Андрей Владимирович: «Раньше в ремонт несли чаще. Обувь берегли. Донашивали до праха.Союзки заказывали, верх сапог меняли. На союзки очередь была – на полгода!»Конечно, сегодня выбор, как говорил Райкин, «язык проглотил, речи лишился»: любого качества по любой цене. Два года поносил и выбросил. Но если обувь любимая, она становится продолжением ноги. Тогда подчищаем «закрома Родины», «скребем по сусекам» – в ремонт как на праздник! Даже если просто фитюлька какая отвалилась. Особенно если кожа отборная, дорогая – крокодиловая или змеиная. В такой обуви прибамбасывсякие ломаются – пуговки, пряжечки, кнопочки, хлястики, стеклышки… И каблуки краску теряют.Но это уже не от походки, а от педалей авто. У всех трех миллионов автолюбителей столицы один диагноз. Он же – примета для милиции: правый каблук стерт, значит, автомобилист.Спрашивала сапожников: «Как нынче ходят дети?» Сапожники пожимали плечами. Оказывается, сегодня детскую обувь в ремонт почти не несут. Это раньше отечественные фабрики шили добротные кожаные ботинки да сандалии.Строго по ГОСТам. А сегодня все больше импортные кроссовки из синтетики – порвались, и на свалку. Одноразовая обувь! Но в чем нас «не задушишь, не убьешь», так это в генетической косолапости. Большинство наших башмаков стоптано наружу.Может, другие народы и произошли, как утверждал Дарвин, от обезьяны. Для нас это научное утверждение сомнительно. Наш прародитель, видимо, медведь. А что, хороший зверь! Тут демократия, ясно, ни при чем. Психологи, правда, базу подвели: мол, экстраверты стаптывают каблуки с наружной стороны, интроверты – с внутренней. Это похоже на правду: от Достоевского с его внутренними монологами мы ушли далеко, чуть что не так – громко требуем «отстоя пены».Села я как-то на лавочку и понаблюдала за прохожими. Поняла: демократия – вещь трудносортируемая. В походке, кроме объединяющей скорости, полная анархия. Ходим развязно, устало, окрыленно, утонченно, уверенно…А вот сапожники умеют сортировать демократического клиента. Рассказали: самая «тяжелая» походка у злых и конкурентных – каблук ломается. Самая большая длина шага – у гордых: каблук стирается посередине. Скупой человек ходит осторожно: все стирает подошву равномерно. И только счастье делает походку легкой: обувь при этом хорошо сохраняется. Видно, со счастьем мы пока не по одной дорожке ходим – горы башмаков в ремонте.«В ногах правды нет». Эту фразу придумал не сапожник, и он с ней категорически не согласен. Для него правда в том, что у нас на ногах и как мы в этом себя несем в пространстве. Да и для нас в эпоху победы капитализма, когда движение – все, а жажда – ничто, ботинки давно стали приютом для нашей души, убегающей в пятки. Бежим! А что делать? Жить-то надо! А так хочется босиком. По росе…[b]P.S.[/b] [i]Народная примета: если вам приснилось, что у вас сломался каблук, вас ждет небольшая потеря. Вы не поняли: не-боль-ша-я.[/i]