Следовать за рекой

«Вечерка» решила проверить, насколько Москва, где по вечерам постоянно слышна английская речь, приспособлена для тех, кто не в состоянии прочесть кириллические символы.

Мы попросили фотографа по имени Хейми, который родился в Колумбии и впервые приехал в Москву, проделать с нами путь от Киевского вокзала до Китай-города и рассказать, какие узлы путешествия представляются ему наиболее болезненными.

Перед нашей встречей Хейми предупредил, что путешествует уже более шести лет и пошутил, что имеет не шесть, как все обычные люди, а семь или восемь чувств. И правда, оказалось, что по крайней мере с одним участком пути он справился гораздо быстрее, чем многие русскоговорящие люди.

Отрезок первый: метро. Киевская – Арбатская

Мы встретились с Хейми на станции метро «Киевская», куда приходят аэроэкспрессы из аэропорта «Внуково». Я ему сказала, что мы едем на Красную площадь, на станцию «Охотный ряд». У него была черно-белая распечатанная на принтере карта метро и приложение для телефона, где тоже была карта подземки, только маленькая. Зато цветная. Электронными картами местности, по правилам эксперимента, ему пользоваться было нельзя.

Мы спускаемся под землю и оказываемся на станции Киевская-кольцевая. Нам нужно перейти на синюю ветку. Хейми уверенно проходит к лестнице, ведущей на голубую, но вдруг останавливается. Смотрит в свою цветную маленькую карту. Понимает, что этот цвет – не тот, что надо. «В Америке и Европе ветки обозначаются цифрами и буквами, – говорит Хейми. А здесь, если у тебя черно-белая карта, то ты лузер. Синий, светло-синий – для меня это вообще одинаковые цвета. Вот какой это цвет?» – Хейми показывает на Замоскворецкую линию. «Зеленый», – отвечаю я ему. «А для меня зеленый – вот этот», – он тыкает пальцем в Люблинскую линию. Ради справедливости отмечу, что ветки в московском метро тоже обозначаются цифрами, только не на всех картах.

Мы разворачиваемся и идем к переходу на синюю ветку. Ступеньки, ступеньки, ступеньки. Хейми старается не останавливаться и не смотреть по сторонам. «Я не люблю выглядеть как турист», – поясняет он.

Мы почти дошли, как вдруг Хейми видит указатель: сверху голубая горизонтальная линия, по которой идет надпись: «Филевская линия», слева стрелка: «Выход в город». В глазах Хейми это выглядит просто как голубая линия и стрелка налево, но непонятно куда. Он по инерции проходит вперед и замечает следующий указатель: та же голубая линия и стрелка вправо и вниз. «Как так? – говорит Хейми. – Стрелки в разные стороны!» Он идет проверять, куда ведет первый указатель и натыкается на турникеты. Возвращается, и мы спокойно спускаемся на платформу.

Хейми сравнивает очертания букв в названии станции, на которую он собирается, с тем, что написано на указателях, и догадывается, что нам надо на левую часть платформы.

Садимся в поезд, он напряженно смотрит в карту, мы молчим. По моему разумению, нам надо было выйти на станции Площадь Революции, но мы почему-то выбегаем на Арбатской.

Разговоры в пути

–  Люди часто просто стесняются спрашивать дорогу. Долго стоят, уткнувшись в карту. В отчаянии.

– Ну не знаю…

– Серьезно. Я к ним подхожу: «Вы потерялись?», – а они так радуются, что я подошел. И благодарят.

Отрезок второй: метро. Арбатская – Театральная

«Это неудобно, что станции, которые сходятся в одном узле, называются по-разному. Гораздо легче было бы, если бы они назывались одинаково, пусть были бы просто разных цветов», – говорит Хейми, глядя на стяжку Охотный ряд – Площадь Революции – Театральная.

Мы идем по стрелке, нарисованной рядом с красной линией на указателе. А, скорее, даже просто за людьми. Хейми не замечает знаков «Проход запрещен», и изображения перечёркнутых людей ему ничего не говорят. Он свободно проходит под ними и, по счастливому случаю, не упирается ни в какое ограждение. Мы легко попадаем на Библиотеку имени Ленина. Воодушевленный Хейми сообщает: «На самом деле даже хорошо, что у вас на уличных знаках нет перевода на английский. Кириллица заставляет приезжих хоть немного окунуться в культуру страны». Он рассказывает, что отличает кириллические буквы друг от друга визуально, как рисунки. Смешно произносит название станции, на которой находится его временное жилье: «Сепкувская». И сообщает, что уже привык видеть это слово на кириллице и способен отличить его от остальных.

«В Париже и Мадриде метро легче. Даже в Нью-Йорке легче, потому что там все по-английски», – развенчивает Хейми миф о том, что московское метро – одно из самых понятных в мире среди столичных подземок.

Наконец, мы выскакиваем на платформу на Охотном ряду. По идее, здесь нам и надо подняться наверх, но для Хейми найти, как выйти – это отдельная проблема. В отличие от переходов между станциями, надпись «Выход» не выделяется никаким особенным цветом и вообще никак себя не обозначает. Поэтому путь Хейми ищет, просто следуя за людьми. Рано или поздно среди массы коридоров и эскалаторов он всегда натыкается на проход через турникет. На этот раз, следуя за потоком, мы вышли на станции «Театральная».

Разговоры в пути

– Я везде с собой вожу калебас (чашка для для мате – прим. ВМ).

– Зачем?

– Люблю. Я предложил уругвайским властям сделать такую рекламную акцию: фотографии чашки матэ на фоне всех ключевых достопримечательностей. На фоне Колизея, в Берлине, в Москве. Это вроде как "Я был здесь". Им идея понравилась. Теперь я собираю такие снимки.

Отрезок третий: автобус. Лубянка – Китай-город

До Лубянки доходим пешком. На автобусной остановке Хейми рассматривает информационный стенд, где все, конечно, написано по-русски. «Я пытаюсь узнать, сколько стоит автобус», – поясняет он. На стенде про автобусы и цены ничего нет, там только карта Лубянки, но я стою и молчу. И жду, что будет дальше.

Подходит низкопольный автобус, мы заходим внутрь, и Хейми молча наугад подает несколько монет водителю. Водитель возвращает сдачу и дает билет. Хейми со второго раза правильно вставляет его в валидатор и толкает турникет. Вспоминаю множество историй, как русскоязычные люди страшно путаются в московских автобусах, пытаются сначала узнать, сколько стоит билет, а потом безнадежно тыкают его так и эдак в отверстие валидатора, прижимают всеми сторонами к кружку и никак не могут пройти. Очередь позади обычно волнуется и шипит, и от этого процесс еще больше затягивается. Хейми с его феноменальным спокойствием и интуицией прошел это турникетное испытание значительно быстрее, чем многие иногородние гости.

Разговоры в пути

– В Колумбии нет остановок. Ты просто едешь в автобусе, и когда тебе надо выходить, кричишь «Ээээээй!!! Останови здесь!» – и водитель останавливает.

– А когда нужно сесть?

– То же самое. У нас несколько транспортных компаний, и у них конкуренция за пассажиров. Смешно наблюдать, как два автобуса пытаются объехать друг друга, чтобы встать поближе к человеку, который голосует.

Пришли

Мы выходим у Китай-города. Это конец нашего маршрута, и Хейми справился с ним ровно за час, а это гораздо быстрее, чем мы рассчитывали, когда готовили этот эксперимент.

«Слушай, Хейми, – говорю я, – как ты находишь дорогу, когда гуляешь по городу без карты?» «Я смотрю маршрут заранее, – отвечает он. – А дальше просто следую за рекой».