Срочно изуродуем на любой документ!

[b]Оно, конечно: неча на фотографа пенять, коли рожа крива. А я, конечно, не Мэрилин Монро. Ладно, чего там: и не Ким Бейсингер. Но все-таки, как правило, в зеркало на себя смотрю без особого отвращения. А если подмажусь-подкрашусь – то и встречные мужчины не шарахаются.[/b]Но, понятное дело, жизнь оставила свои суровые следы. А годы не красят. И если тебе сорок пять, то хоть ты тресни напополам, на девятнадцать уже не выглядишь.Пластическую хирургию оставим в покое, не о ней речь.О фотографии. Потому что когда тебе сорок пять, то хочешь не хочешь, а приходится идти получать новый паспорт – последний паспорт в этой земной юдоли… Ну и соответственно, сниматься. На паспорт. Вот я и пошла – в самую обыкновенную срочную фотографию. Каких у нас сейчас на каждом шагу и чуть не на каждой станции метро. И которые обещают срочное фото на любой документ.[b]И меня там сфотографировали[/b]Что вам сказать? И так хреново было на душе – годы, годы! Но когда выдали мне мое глянцевое личико стандартного паспортного размера – тут уж совсем рыдать захотелось.Что я и сделала. А когда приступ рыданий прошел, поняла, кого сама себе напоминаю на этом фото. Такая, знаете ли, женщина из ближнего зарубежья, вынужденная торговать на рынке мужскими сатиновыми трусами в ущерб себе. И бесконечно удрученная и изнуренная этим фактом.[b]Вот такое было у меня лицо![/b]Да ладно, что там я! Моя близкая приятельница, тоже воспользовавшаяся услугами срочной фотографии, – женщина исключительно белокурого типа, вышла на снимке вовсе какой-то шахидкой, прости господи, не к ночи будь помянуты.Так ее уконтрастили и уконтрапупили! Буквально очернили. Во всех смыслах.А ведь это, на минуточку, фото на документ. Шесть на девять, девять на двенадцать. Ну и кому я рискну показать свою паспортину, на которой чье угодно лицо, только не мое? А уж про подругу и говорить нечего: такой снимок только на стенд «Их разыскивает Интерпол!» Может, конечно, это нам так специально «повезло», или мы какие-то особенно нефотогеничные? Ай, бросьте! Скольких своих знакомых я не спрашивала, все в один голос говорят, что это самое «срочное фото» уродует, как бог черепаху. То есть ходить туда можно только по самой большой нужде, пардон за выражение.Или сниматься для смеху. Или чтобы детей пугать, когда они родителей не слушаются.Не помните, у кого-то из классиков-сатириков был рассказ о подобном фотоиздевательстве? Там мужчину сфотографировали, а он вышел черт-чертом. Ну и говорит приемщику в фотоателье: это не я! А тот ему в ответ: пиджак ваш? Мой, отвечает. Ну вот и забирайте.Не помните, кто написал? Не Зощенко ли?…Но самое смешное ожидало меня уже в паспортном столе. Когда я сдавала документы. Паспортистка глянула на жуткое мое фотоизображение, хмыкнула и заявила:– Ну и фотки! Ужас какой-то!– Еще бы не ужас, – запричитала я. – В жизни-то я гораздо симпатичнее!– Да при чем тут… – отмахнулась от меня дама. – Не в том смысле! Глянцевые – они на документе непременно пожелтеют! От ламинату.Нет, ну нормально, да?! Я еще и пожелтею в конце концов! Надо было перефотографироваться. Но где гарантия, что в другом ателье меня не обезобразили бы еще хлеще?! Эх. А ведь когда-то это было самым настоящим искусством – фотография! Хоть «кабинетного» формата, хоть портретного. И даже – стандартная: шесть на девять, девять на двенадцать…