Их спас Василий Сталин

[b]Пятьдесят лет назад, 20 и 22 июля 1952 года, были сыграны матчи, которые можно назвать самыми драматичными в истории отечественного футбола.[/b]На Олимпиаде в Хельсинки сборная СССР, проигрывая 1:5, югославия сумела сравнять счет в основное время и была близка к тому, чтобы победить в дополнительное. Сегодня такую волю к победе приравняли бы к спортивному подвигу и футболистов встретили бы в Москве с оркестром, несмотря даже на поражение в переигровке — 1:3.Однако во времена «лучшего друга советских физкультурников» все было подругому. Ведь проиграли советские футболисты югославам, которых в ту пору именовали не иначе как представителями «преступной клики Тито-Ранковича». И на Балканах к этому матчу подходили как к идеологическому противостоянию, а не спортивному событию. В одном из фильмов режиссера Эмира Кустурицы есть берущий за душу эпизод. Мальчишка, отец которого был репрессирован (в Югославии, правда, Колымы не было и ссылали на остров в Адриатическом море, но все же аналогии со сталинским ГУЛАГом налицо), прильнув к радиоприемнику, слушает трансляцию из Финляндии, и его переполняет гордость за свою страну.Во время Евро-2000 мне довелось брать интервью у участника того матча с «вражеской» стороны Вуядина Бошкова.Спросил тогда у известного в прошлом югославского футболиста, ставшего не менее известным тренером, какие санкции грозили им в случае поражения. «Не знаю, мы ведь выиграли! — хитро улыбнувшись, ответил Бошков. — А вот после победы нас встречали как героев, несмотря на то, что нам не удалось стать чемпионами Олимпиады. Поощрили по тем временам очень хорошо. Дома выделили, новенькие автомашины. Да и на то, чтобы приодеться по последней моде, премиальных от Тито хватило».В СССР поражение восприняли болезненно. Почему-то весь гнев спортивных и политических руководителей страны обрушился на футболистов ЦДСА. Армейская команда была расформирована, а ее игроки доигрывали в заурядных клубах. В основном в Твери, которая тогда носила имя всесоюзного старосты Калинина. Правда, никого не посадили, хотя, как утверждают некоторые исследователи истории отечественного футбола, на одном из заседаний ЦК дискутировалась и такая идея.Автору этих заметок удалось встретиться с непосредственным участником событий 1952 года [b]Фридрихом МАРЮТИНЫМ[/b], игравшим в первом матче против югославов.[b]— Как проходила подготовка к Олимпиаде?[/b]— Готовились очень серьезно. Еще зимой всех кандидатов в национальную команду вызвали на сборы в Москву. Там в динамовском манеже тренировались по полной программе. Чтобы понять, насколько все было серьезно, скажу, что я на эти сборы приехал с женой и сыном. Нам сразу дали понять, что подготовка будет долговременной. Весной переместились на Черноморское побережье Кавказа. В тренерском же штабе накануне отъезда в Финляндию произошли серьезные изменения. На начальном этапе команду готовили Борис Аркадьев, Евгений Елисеев, Михаил Бутусов и Григорий Федотов. Из этого квартета оставили только Аркадьева, тренировавшего тогда ЦДСА, зато появился Михаил Якушин из «Динамо».[b]— Как вы думаете, это назначение пролоббировал Лаврентий Берия?[/b]— Ходили тогда такие разговоры. Мне кажется, они имели основания. Именно с приходом Якушина в команде появилось много игроков из тбилисского «Динамо», а к этой команде у Лаврентия Павловича было особенно трепетное отношение. Дуэт же Аркадьева и Якушина как-то не сложился. У них были абсолютно разные взгляды и на футбол, и на взаимоотношения с игроками.[b]— Много ли было в составе делегации «товарищей» из ведомства Берии?[/b]— Они присутствовали на установках на матч. Тогда ведь говорили не только о тактике, но и о том, что СССР должен побеждать всюду. В том числе и в спортивных состязаниях. А уж «преступную клику Тито-Ранковича» мы должны были поставить на место любой ценой.[b]— За кого болела публика на матче СССР—Югославия?[/b]— В первой игре, когда я находился на поле, не обращал внимания на то, что творилось на трибунах. На переигровке, находясь на скамейке, увидел группу болельщиков в спортивных костюмах, которая азартно поддерживала советскую команду. Оказалось, это были венгры. Те самые, что стали потом чемпионами Олимпиады-52. Знаменитая команда, считавшаяся в начале 50-х законодательницей мод в мировом футболе.[b]— Они побаивались югославов?[/b]— Нет, просто накануне Игр в товарищеском матче в Москве мы сначала сыграли с ними вничью, а затем обыграли — 2:1. Вот и мечтали венгры взять у нас реванш. Хотели сыграть в финале.[b]— После матча футболисты обычно меняются футболками, обсуждают закончившуюся игру. Вы могли себе позволить такое после завершения встречи с югославами?[/b]— Ни в коем случае. Они же были враги! После первого матча, закончившегося вничью, руководители делегации нас благодарили. Голоса у них были просто дребезжащие, испуг не прошел даже после относительно удачного исхода встречи.[b]— Было ли у вас предчувствие, что после возвращения домой вы окажетесь в лагерях?[/b]— Страха точно не было. Просто тягостно было как-то на душе. Это уж потом ко мне приезжал известный кинорежиссер из Москвы, который рассказал, что всех футболистов должны были сослать в ГУЛАГ. Если верить ему, то нас спас Василий Сталин.[b]— Могли ли мы победить югославов?[/b]— Если объективно, то они были сильнее. И индивидуально более мастеровитые футболисты там были, и опыт международных встреч они имели. Мы же фактически только за несколько месяцев до Олимпиады на серьезном уровне начали играть, да и то только с «братьями по социалистическому лагерю». К тому же у нас фактически выпадал из игры левый фланг, куда отрядили меня и Константина Бескова. Мы же никогда на этих позициях не играли. Вот и исходила вся угроза воротам югославов только справа, где хозяйничали Всеволод Бобров и Валентин Николаев. В первом матче в дополнительное время могли дожать за счет «морально-волевых», а во втором югославы были сильнее. И удача была на их стороне. Один гол забили с пенальти после совершенно неоправданной игры рукой Анатолия Башашкина, еще один — после рикошета.[b]— В ту пору на Олимпиадах очень строго следили за любительским статусом спортсменов. Кем по профессии числились вы?[/b]— Токарем. Причем имел на это полное право. Я по этой специальности окончил ФЗУ в подмосковном Калининграде, работал в войну в эвакуации на военном заводе в Свердловске. После завершения игровой карьеры я даже хотел пойти работать по полученной в юности специальности. Однако за те годы, что я провел в футболе, техника изменилась. Взглянув на станки с программным управлением, я понял, что отстал лет на сто, и решил пойти по тренерской стезе.[b]— Сегодня уже можно сказать о том, что в середине 50-х футболисты в Советском Союзе были профессионалами?[/b]— Конечно. Я, например, шесть раз входил в число «33 лучших» по итогам сезона. Лауреатам в ту пору выплачивали стипендии соответственно 3000, 2500 и 2000 рублей в зависимости от номера в рейтинге, как сказали бы сейчас. А у рядового игрока основного состава команды мастеров был оклад в 1400. Мы еще и премии получали, которые зависели от сборов за проданные билеты. Так что команды в ту пору были кровно заинтересованы в болельщиках. Недостатка в них не было. Даже на рядовые матчи чемпионата СССР собиралось больше зрителей, чем сейчас на встречи лидеров.[i]20 июля 1952 годаСССР–Югославия – 5:5[/i][b]Состав сборной СССР:[/b]Иванов Леонид Крижевский Константин Башашкин Анатолий Нырков Юрий Петров Александр Нетто Игорь Трофимов Василий Николаев Валентин Бобров Всеволод Марютин Фридрих Бесков Константин [b]Голы сборной СССР[/b]: Бобров, 53, 77, 88. Трофимов, 75. Петров, 89[i]22 июля 1952 годаСССР–Югославия – 1:3 переигровка[/i][b]Состав сборной СССР[/b]:Иванов Леонид Крижевский Константин Башашкин Анатолий Нырков Юрий Петров Александр Нетто Игорь Трофимов Василий Николаев Валентин Бобров Всеволод Бесков Константин Чкуасели Автандил [b]Голы сборной СССР[/b]: Бобров, 6.