[b]Третьяк Владислав Александрович родился 25 апреля 1952 года в селе Орудьево Московской области. Заслуженный мастер спорта по хоккею, тринадцатикратный чемпион СССР, десятикратный чемпион мира, девятикратный чемпион Европы, трехкратный олимпийский чемпион, обладатель Кубка Канады, член Зала славы НХЛ, лучший хоккейный вратарь всех времен и народов.[/b][b]— В какой семье рос вратарь?[/b]— В военной. Я родился в селе Орудьево Дмитровского района Подмосковья. Папа у меня военный летчик, кадровый офицер. Он вел очень здоровый образ жизни. И нас к этому с детства приобщал. Порой приедет из командировки часов в шесть или семь вечера в зимнее время и сразу отдает приказ — марш все на лыжи. И такие приказы не обсуждались! Мама была преподавателем физкультуры и играла в женский хоккей.Благодаря ей мы бегали на коньках, занимались плаванием. Она была как бы мотором физкультурного движения в семье.[b]— Отец мечтал, чтобы сын стал…[/b]— Летчиком! На мое увлечение хоккеем он смотрел всегда скептически. Но в пятнадцать лет я стал за игру получать деньги. По тем меркам они были небольшие, рублей сорок, но отец увидел, что я отношусь к хоккею профессионально, и смирился.[b]— Как проходило становление будущей звезды мирового хоккея?[/b]— С детства мечтал стоять в воротах. В двенадцать лет я уже играл в юношеской сборной ЦСКА, а в 16 был принят в команду мастеров Анатолия Тарасова. В 17 лет занял место в воротах ЦСКА, в 18 — советской сборной. Правда, сначала стал вторым вратарем, дублером Виктора Коноваленко.В команде ЦСКА стал 13-кратным чемпионом страны, провел 482 матча, а в составе сборной СССР — десятикратным чемпионом мира, трехкратным олимпийским чемпионом, обладателем Кубка Канады 1981 года. В моем активе 118 матчей — это своеобразный рекорд, который до сих пор никем из вратарей не побит.[b]— А сын пошел в хоккей?[/b]— Жаль, но нет. С детства его приучали к спорту, но как-то у него не сложилось. У Димки мягкий характер, а в спорте нужно быть твердым. Впрочем, я на него за это не в обиде. Зато у него получилось в медицине. Он неплохой врачстоматолог. А вот внук Максим ходит в хоккейную секцию. В пять лет он уже неплохо катается на коньках. Если бы я был сейчас детским тренером, то поставил бы его в защиту, потому что нападающие должны быть шустрыми и ловкими, а Макс — просто русский богатырь.[b]— А как вы создали семью?[/b]— В те годы это было непростым делом… Тогда спортсмены были государственными людьми и себе не принадлежали. Из двенадцати месяцев в году девять месяцев мы жили на сборах. И на всех был один телефон. Помог случай. У моей мамы была подруга. Она и сказала, что есть хорошая девушка, которая живет в подмосковном Монино, и у нее скоро день рождения. Я позвонил и поздравил ее, предложил встретиться.Но что-то не получилось, и о Татьяне я на какое-то время забыл. Затем мамина подруга мне сказала, что Татьяна собирается замуж, и это меня завело. Мол, как же так, ни разу не встретились, а она собирается за другого парня замуж! Где это видано, чтобы у меня что- то уводили изпод самого носа?! А влюбился в нее, когда она села в мой первый автомобиль — «Жигули» первой модели. По тем временам не каждый парень имел «колеса». Как только она захлопнула дверцу, я сразу решил, что Татьяна будет моей женой. А мне через месяц необходимо было уезжать на сборы. Надо было торопить события, и я через пять дней сделал Тане предложение руки и сердца.[b]— Свадьбу сыграли быстро?[/b]— Куда там! Три раза отодвигали. Кстати, из-за канадцев. На осень 1972 года впервые планировались игры с канадскими профи, и руководители сборной слышать ничего не хотели о свадьбе. Тогда я поговорил с Анатолием Тарасовым, и он дал мне «добро», хотя в то время сборной не руководил. Я всем тогда сказал, что Тарасов «за», а другие меня не волнуют. Но медового месяца не получилось, ведь на следующий день после свадьбы отправился в Канаду — на игры с канадскими профи.[b]— Эта была потрясающая серия![/b]— Тогда мало кто в Канаде сомневался в том, что сборная СССР будет разгромлена. И вот 2 сентября 1972 года на лед дворца «Форум» в Монреале вышла наша сборная против мастеров НХЛ. С первых же минут хозяева обрушили на мои ворота град шайб и вскоре повели 2:0. Трибуны ликовали, но мы ведь тоже не пальцем деланы! Матч действительно закончился разгромом, но команды профи из НХЛ. Счет на табло был 7:3 в нашу пользу. Так был рассеян миф о непобедимости пресловутых канадцев.[b]— Когда вы закончили играть в хоккей?[/b]— Довольно рано, в 32 года. Я поставил тренерам условие: если они не будут отпускать меня после игры домой, то я закончу спортивную карьеру. Тогда Тихонов сказал, что для всех дисциплина одна, хотя второй тренер говорил ему, что Третьяк не курит, не пьет, что ему можно доверять. Но я до сих пор считаю, что Тихонов был прав, говоря о дисциплине. Тем не менее я все же ушел… [b]— Как сложилась дальнейшая жизнь?[/b]— Я остался в ЦСКА. Сначала был заместителем начальника отдела спорта. Тогда мне некоторые говорили, что, мол, теперь ты уже не Третьяк, а просто майор Советской Армии. Первое время очень сложно было это слышать, подчиняться правилам воинской службы. Были и такие люди, которые были не против права покачать, мол, ты майор, а я подполковник.[b]— Сейчас вы занимаетесь тренерской работой, у вас много учеников, даже есть фонд имени Владислава Третьяка…[/b]— Ежегодно выпускаю около пятисот учеников — будущих вратарей. Сейчас мне больше всего нравится проводить детские турниры по хоккею. От них получаю колоссальное удовольствие. Я не хочу пока быть тренером. Вот скоро на карте Москвы появится здание моего фонда, а рядом будут различные спортивные сооружения. Пока будут силы, планирую проводить различные спортивные соревнования, в основном, детские.[b]— Примите поздравления с 50-летием от читателей «Вечерней Москвы».[/b]— Спасибо! Знаю по письмам, что среди них много моих давних и верных болельщиков. Позвольте через «Вечерку» всех их сердечно поблагодарить.