Ольга Слюсарева: Места на пьедестале всем хватит. И мне, и сыну

[i]В Тулу редко кто едет со своим самоваром, а еще реже – с диктофоном. Но если такое случается, то взоры журналистов в первую очередь обращены на одну из сильнейших велогонщиц мира Ольгу Слюсареву – победительницу Олимпиады, многократную чемпионку мира. Вот и на этот раз на первенстве планеты в Америке ей не было равных в гонке на 10 километров. С Ольгой Слюсаревой беседует корреспондент «Вечерки».[/i][b]– Ольга, долгое время вы выступали за российскую команду «Итера»…[/b]– Года четыре назад в ней собрались все одиночницы. Каждый по отдельности выглядел слабее соперников, но вместе мы были «кулаком» и за счет этого побеждали. Иностранки завидовали нашей слаженности. Мы могли поругаться, могли ошибиться в гонке, но приезжали в гостиницу, разбирались, и все вставало на место. Ведь бывает так, что каждый тянет одеяло на себя. Просыпается недостойная профессионала жадность – хотят выиграть этап двое из одной команды. Представляете, своя догоняет свою же![b]– И все-таки команда была многонациональная.[/b]– Независимо от национальности, мы все хорошо общались. Но если рядом были русские, старались держаться вместе. И в быту, и в гонке. В нашей «Итере», кроме шести россиянок были, итальянки и австралийки. С итальянками тяжело договариваться. Во время гонки нужно подъехать к ним и что-то объяснить. Мы же своим только в рацию сказали полслова, только пальчик подняли – уже знаем, что надо делать.[b]– Рации-то хоть надежные?[/b]– В шлем каждой гонщицы встроены микрофон и наушник. Тренер тоже может таким образом давать указания. Иногда рация раскаляется от тренерской речи.[b]– Сейчас, насколько мне известно, вы сменили команду.[/b]– Теперь сотрудничаю с командой «Кольнаго», где подобрались гонщицы из России, Украины и Белоруссии.[b]– Ольга, придет время, когда нужно будет уступить дорогу молодым. Насколько перспективная подбирается молодежь в нашем велоспорте?[/b]– Конечно, без молодежи не обойтись. Мы, например, за свой счет вывозили двух молодых девчат – Оксану Костенко и Свету Денисенко. Да и им самим легче тренироваться со своими.[b]– А кто сейчас лидер в вашей команде?[/b]– Официального лидера нет. Если же судить по результатам, то я. В один день мне удалось выиграть этап и получить четыре майки: лидерскую, стабильного и горного гонщика, а также лучшего спринтера. Пришлось четыре раза выходить к подиуму и надевать разные майки.[b]– Выигрыш майки – это и призовые?[/b]– Всего-то 130 или 160 евро. В 20 раз меньше, чем давали мужчинам. За выигрыш этапа на «Тур де Франс» им платят 8 тысяч евро, нам – всего 200 евро. Пока женщин официально не объявят профессионалами, мы будем получать гроши. И даже если лидер команды зарабатывает призовые деньги, ей приходится делиться с остальными. Я могу назвать два десятка гонщиков-мужчин, у которых миллионные контракты. И только одну женщину, у которой полмиллиона, – это 3-кратная олимпийская чемпионка голландка Леонтьен ван Моорсель. Даже 12-кратная чемпионка мира Жанни Лонго не обошла ее по заработкам.[b]– Получается, на шоссейных гонках заработать нельзя?[/b]– Призовых денег не хватает даже на то, чтобы за границей оплатить себе между гонками жилье и питание. На медицину уходит много средств, без элементарных витаминов просто загнешься. А профессиональная спортсменка не должна ни в чем нуждаться, захотела – пошла в бассейн, захотела – в сауну, в тренажерный зал. Хорошо, если помогает кто-то. Так, например, президент Федерации велоспорта Александр Михайлович Гусятников для меня приобрел во Франции трековый велосипед. А в Италии он купил нам автомобиль-пикап «Ауди», чтобы за границей ездить по гонкам. Но бензин – за наличный расчет. И так получилось, что все призовые, что я выиграла на «Эко Туре» в Польше, потратили на бензин. В кармане остались гроши. А на треке денег еще меньше.[b]– А с питанием как?[/b]– Для зарубежных гонщиков организация правильного питания – не проблема. Но все сводить к медицине нельзя. Главное – профессиональный подход к делу. Перед гонкой никто не может себе позволить съесть кусок мяса или утолить голод булками. Наши гонщицы, выступающие за границей, питаются нормально. А молодые сплошь и рядом едят по-домашнему. Не отказываются от картошки и мяса, пирогов и бутербродов. Наедятся от пуза, а потом на трассе задыхаются.[b]– Куда смотрит тренер?[/b]– Тренер – не тамада. Если он будет брать слово еще и за столом, это может быть воспринято как давление. У нас ведь, как в физике – чем больше давление, тем выше сопротивление! Дисциплина рационального питания требует не тренера, а характера.[b]– Это правда, что в вашем виде спорта ценятся тренеры-итальянцы?[/b]– В Италии нет ни одного высшего учебного заведения по спорту, зато есть своя система выучки, богатые традиции. В них – источник высочайшей квалификации. Итальянцы не без оснований считают себя самыми профессиональными велосипедистами в мире. Там в велоспорте работают только бывшие профи, которые все тяжести, все драмы гонки испытали на своей шкуре и умеют донести личный опыт до молодежи. А в России в наставники иногда идут люди, не имеющие об этой специфической работе никакого представления.[b]– В Италии вас на улицах не узнают?[/b]– Стали узнавать, когда выиграла свой первый чемпионат мира на треке. В Италии много фанатов велоспорта. У каждой гонщицы есть фан-клуб. Эти поклонники такие чудные – в любви объясняются, фотографируют, автографы собирают. Говорят, лет 20 назад такой же ажиотаж вокруг велоспорта наблюдался в Туле. Даже во время тренировок были полные трибуны. В Туле тоже проходу поклонники не дают. Особенно после Олимпиады. Но хочется, чтобы не только узнавали, но и сами были в порядке. А так все какие-то суетливые, серые, неулыбчивые. Просыпаются и засыпают с мыслью, как заработать. Особенно молодежь. Понятно, что жизнь нелегкая. Но удач не ждут – их добиваются.[b]– На треке у вас немало побед, но почему гоняете еще и на шоссе?[/b]– Никто, кроме близких, не знает, как я уставала от трековых гонок! Ведь замкнутое пространство давит, расслабиться можно только через несколько часов после заезда. На шоссе есть возможность исправить ошибку. Как бы ты ни волновался перед стартом, в ходе шоссейной гонки психологическое напряжение спадает. А на треке мне легче ехать гонку преследования или групповую. Если ты на острие атаки, если вокруг ажиотаж, суета, постоянные отрывы, то длинная гонка проскакивает, кажется, за пять минут – не успеваешь устать. Наоборот, когда плетешься в конце пелотона, устаешь еще сильнее – давит необходимость догонять.[b]– Какая гонка была самая тяжелая в карьере?[/b]– Однажды на «Тур де Франс» была жуткая погода, дожди в горах и всего плюс 2 градуса. Горная часть этапа – 27 километров. Спускаешься – дождь сечет лицо. Плачешь оттого, что тебя колотит от холода, во всем теле боль. Руки примерзают к рулю. Едешь и думаешь: «Господи, зачем мне это надо?» Но и другим было несладко. А те, кто рассчитывает выиграть этап, ловят кураж и не думают о погоде.[b]– Говорят, что вам повезло. Муж – тренер…[/b]– Неплохо, когда муж еще и тренер. Очень удобно. Но это уже другая тема. Мы с Михаилом Ростовцевым в спорте используем новейшие методики. Интересуясь новым, мы не стесняемся полагаться на старое, проверенное временем. Эксперименты проводим в начале года, когда проходят не очень серьезные старты. А в олимпийский год и перед чемпионатом мира считаем, что авантюрам за рулем не место. У нас в России нельзя чересчур рисковать. Чуть оступился – закопают. Еще мы с Мишей поняли, что к трековым гонкам лучше готовиться на шоссе. Хотя и переключаться очень тяжело. Шоссейников кормят обильнее, чем трековиков. Поэтому сначала гоняться на шоссе было тяжело – то бок болит, то сердце из груди выскакивает. Но взяла себя в руки, похудела на 14 килограммов! Теперь даже видеть не могу жареную свинину.[b]– Кто у вас в семье главный?[/b]– На работе – Миша, а в семье – я. Муж меня не донимает ни советами по диете, ни по поводу спортивного режима. Но вообще-то главный у нас всегда и везде – сын Сергей. Мой самый преданный болельщик, которому иногда находится место на пьедестале почета, куда поднимается мама.