Наталья Пушкарева: Я сама себе подам пальто!

Женский праздник пахнет шоколадом, мимозами и дежурными нежностями мужчин. А ведь когда-то он нес с собой революцию. Борьбу полов. Всполохи свободы. Женское движение сегодня – это не только яростные радикалки, закидывающие мужчин гнилыми овощами. Это не только хитроумные стервы, играющие с закрытым забралом. Терпкое семя феминизма может взрасти и в садах высокой науки. Убрав эмоции и вооружившись логикой, женщина легко доказывает неоспоримость того факта, что «женский вопрос» на Руси правильнее охарактеризовать как катастрофу.[b]У нас в гостях – доктор исторических наук, ведущий сотрудник Института этнологии и антропологии РАН, профессор Наталья Пушкарева. По совместительству – интеллектуальный идеолог женского движения.[/b][i][b]Диплом – красный, шары – черные[/b][/i]– Всегда, когда у меня есть альтернатива выбора между обществом умных женщин или неглупых мужчин, я выбираю первое, – вместо приветствия продекламировала Наталья Львовна. Милая, обаятельная, хрупкая шатенка с ироничным взглядом серых глаз. – И всегда, когда мне нужно предложить чью-либо кандидатуру для продвижения в науку или общественную деятельность, я ставлю на женщину.[b]– Чем обусловлена такая категоричность?[/b]– Любая позиция должна быть действенной. Если ты считаешь, что принадлежишь к женскому движению, делай что-то конкретное, чтобы помочь женщинам вокруг тебя выбраться из той несправедливости, в которую их загнало общество. Общество, организованное для обслуживания интересов мужчин.[b]– Что привело вас к столь жесткой оценке ситуации?[/b] – Опыт. Я стала феминисткой в результате анализа несправедливости происходящего. Я родилась в семье историков и получила «семейное» образование по пути наименьшего сопротивления. Все было безоблачно в моей судьбе до того дня, когда мне предстояло выбрать тему курсовой. И здесь друг моего отца, известный историк Пашуто, неожиданно предложил написать мне диплом о роли женщин в истории. Мотивируя предложение тем, что тема непаханная, работать будет интересно. Он не был борцом за равноправие женщин, просто был хорошо знаком с историографией. И видел вопиющее несоответствие между объемом исследований по этой тематике у «них» и у нас.[b]– И что вы обнаружили, работая над темой?[/b]– Жуткое сопротивление. Мне сказали, что тема не нужна. Что она не научна. Что она тянет максимум на статью журналиста. На защите меня обвиняли в легковесности темы, да что там, говорили, что такой темы вообще не может быть, поскольку женское движение не объект научных изысканий. И здесь я сделала внутреннее открытие. Я поняла, что милые, корректные, обаятельные и снисходительные мужчины, мужчины, представляющие мирное сообщество историков, неожиданно превращаются в циничных лжецов, когда речь заходит о факте признания женского вопроса достойным науки. Я вдруг поняла, что не изменю темы диплома, как вежливо, невежливо и просто грубо предлагали мне. Я не изменю темы диплома и докажу ее актуальность сегодня.[b]– У вас были сложности с поступлением в аспирантуру?[/b]– Конечно. Меня никто не хотел туда брать. Хотя диплом был красный и лично ко мне все относились хорошо. Все предлагали сменить тему, потому что она «не имеет отношения к науке».[b]– И все-таки вы написали диссертацию на эту тему?[/b]– Да. Защита была с черными шарами, что редкость для исторического факультета. Когда я закончила аспирантуру вместе с моим мужем-однокурсником, выяснилось, что оставить на факультете могут только одного из нас.[b]– И как поступил ваш муж?[/b]– Предложил мне завести ребенка в качестве компенсации. А сам устроился на факультет. Я родила ребенка, отсидела декретный отпуск и подала документы в Академию наук. Одновременно со мной туда же подал документы историк противоположного пола. Той же специальности, но без степеней. Он получил ставку преподавателя, я – лаборанта. Мне объяснили, что нужно дать мальчику шанс.[i][b]Я дала им сдачи[/i] – Что было потом?[/b]– Потом была жизнь. Я не изменяла своих научных интересов, отдав двадцать лет жизни «женскому вопросу». Возглавила гендерный центр в Тамбове. Ездила на конгрессы женщин по всему миру. Получила кучу подстав по карьерной лестнице со стороны мужчин. Дала им сдачи. Отвоевав себе место в науке, обнаружила странный парадокс. Женщины, с которыми я работала, не склонные объединяться против засилья в науке мужчин, имеют тенденцию резко сплачиваться против женщины, которая идет «вверх».[b]– Вас это удивило?[/b]– Не поверите, но я мало была к этому готова.[b]– Что вы успели сделать еще?[/b]– Написать книжки. Защитить докторскую. Догадываетесь, на какую тему?[b]– Наверное, «нарыли» много интересных фактов?[/b]– Скорее, печальных. Или даже душераздирающих. Вы знаете, под каким предлогом каких-то сто лет назад наши мужчины не пускали в высшие учебные заведения женщин?[b]– ?..[/b]– Потому что «барышни будут сидеть на коленях у студентов и отвлекать их от занятий»! Не смейтесь! Это официальный документ. Русские женщины получали свое образование в университетах Европы. А потом возвращались на родину, чтобы стать образованной прислугой для мужей-самодуров.А как цинично использовалось женское движение во времена национальных потрясений! Оно активно поддерживалось, когда нужны были силы для борьбы – во время войны с французами, в дни большевистской революции, в годы Великой Отечественной. А как только достигалась победа над врагом, женщин опять отодвигали на задворки жизни. Единственным достижением «освобождения» женщин после семнадцатого года стало их право на использование своего тела на тяжелых физических работах. В постперестроечное время женским движением в России заинтересовался Запад. Именно он финансировал первый съезд женских организаций в Дубне. Но у Запада был свой интерес. Конечно, ему не нужна сильная Россия. Под красивой вывеской «Пусть расцветают все цветы» скрывались вполне практические цели – прояснить потенциал сил. Реально наши женщины могут помочь себе только сами. Если будут действовать сообща.[b]– Общерусская бабья стервозность нам этого сделать не позволит. Наши женщины предпочитают индивидуальные методы борьбы за независимость. Что тоже редко. Менталитет не тот.[/b]– Тут дело не в менталитете, а в воспитании. Которое заключается в глобальном оболванивании девочек. Вы посмотрите, что получается. В школе девочки учатся лучше и соображают быстрее, более работоспособны. Но в институтах верх берут мальчики. Почему? Да потому что девочку еще с бантиков начинают готовить к тому, что ее роль в этой жизни – быть прислугой. Учат работе по дому и искусству обольщения мужчин. Вы посмотрите рекламу. В ней женщины – это недоумки, которых мучают по жизни три вопроса – какой стиральный порошок лучше, какой шампунь качественней и какие прокладки предпочесть… Но пойдем дальше. Итак, школа кончилась. Впереди – вуз. Как его преподносят девушке? Как кузницу знаний? Да какие там знания! Университет – это ярмарка невест! Задача номер один – подцепить жениха получше! Который потом пойдет в науку, а ты займешься кухней. Но пока – пока все еще лучезарно. Цветы, ухаживания, сантименты. Дело катится к диплому. И вот тут – первые ласточки. Девочки, закончившие мед, идут работать в поликлиники. А мальчики – в науку. Вы много видели, например, женщин-хирургов?[i][b]Главное для мужчины – умение слышать[/i]– А потом подходит время декрета…[/b]– Вот именно! После рождения ребенка ты вообще полностью зависишь от мужа, потому что детское пособие в нашей стране – это какая-то смехотворная сумма, которую с трудом хватает на памперсы. Потом ты приходишь на работу и получаешь куда менее ощутимые деньги, чем работающие рядом с тобой мужчины.За эту разницу я сама себе подам пальто! Сколько угодно раз, поверь мне! Они же заняли все кормушные должности – власть, ресурсы, банки. Все в их руках. Кроме детей, которых ты, как правило, растишь своими силами. А потом вам по сороковнику. Он – король жизни. На твоем бесплатном обслуживании – психологическом, домашнем, да каком угодно – он успел выехать ой как далеко. У него нагрето место под солнцем, и он уходит к молодой и восторженной, которая так рада обманываться и дарить… А у тебя – взрослый ребенок, который требует приличных затрат на образование. Конечно, мы – сильные русские женщины, и мы прорвемся, но почему все время – через такие потоки слез?[i][b]– В самом деле – почему?[/b][/i]– Потому что они управляют нами. Они издают законы, в которых нас учитывают по остаточному принципу. И они готовы защищать этот построенный на их потребу мир любыми способами. Потому что, изменись этот мир в пользу равноправия, им придется больше работать и брать на себя ответственность. Отвечать за свои слова и держать обязательства. Вкалывать наравне с женщинами и не иметь альтернативы смыться к той, которая подстелит им подушку помягче. Короче, жить без страховки. А на это они не пойдут никогда. Не потому что они слабее нас. А потому что мы позволили им сесть нам когда-то на шею.[b]– Вы суровы в оценках.[/b]– А вы посмотрите на них! Сначала лишив женщину возможности прокормить своего ребенка, доведя ее до крайней степени отчаяния, превратив ее в монстра, они начинают бороться с беспризорностью. И опять не с того края. Они организуют детские приюты, вместо того чтобы организовать равенство возможностей для всех полов. Я говорю именно о равенстве возможностей, потому что равные права у нас давно прописаны в законах. Но взгляните на заседание нашего парламента. На нашу Академию наук. На верхние слои российского капитала. Сколько там женщин? И это при том, что женщины гуманней, глубже и честнее мужчин. Потому что у нас доминирующая черта – отдать, а у них – взять. Любыми способами пробиться наверх, доказать всем и вся свою хваленую полноценность. Для нас главное – отношения, для них – иерархия.[b]– Я-то с вами согласна. А вот как насчет вашего мужа?[/b]– А никак насчет мужа. Мы развелись. Он сказал, что не хочет быть мужем Маргарет Тэтчер.[b]– Слабо?[/b]– Неудобно. Женился на кафедральной секретарше. Она смотрит ему в рот. Он ее кормит. Оба довольны.[b]– Тоже вариант. А каких взглядов придерживается ваш сын?[/b]– У него нет проблем с девочками, потому что я постаралась воспитать в нем качество, которое у наших мужчин отсутствует начисто.[b]– А именно?[/b]– Умение слышать. Женщину, я имею в виду.