[b]Слабые нервы[/b]В последние месяцы существования Третьего рейха соратники Гитлера раскололись. Одни хотели, чтобы фюрер поскорее исчез. Тогда бы они немедленно предложили союзникам мир, чтобы спасти собственные жизни. Другие хотели сохранить фюрера.Пока он жив, немецкая армия будет сражаться. Рано или поздно союзники не выдержат кровопролития и согласятся на приемлемые условия...Генерал-фельдмаршал Вильгельм Кейтель и генерал-полковник Альфред Йодль, которые руководили военной канцелярией Гитлера, активно уговаривали его покинуть Берлин. Им было ясно, что Красная армия берет Берлин в клещи и столица вскоре будет отрезана от рейха. Они предлагали фюреру перебраться в Оберзальцберг, горную резиденцию в Австрии, и продолжить борьбу из «альпийской крепости».Усилиями имперского министра вооружений и боеприпасов Альберта Шпеера в Оберзальцберге был построен городок, в котором могли разместиться ставка фюрера и генеральный штаб сухопутных войск. Под землей соорудили бетонные бункеры с отоплением, дренажной системой и системой кондиционирования воздуха. В личном бункере фюрера предусмотрели даже отдельную комнату для собаки.Оберзальцберг прикрывала сложная система противовоздушной обороны. Несколько зенитных оружий подняли так высоко в горы, что боеприпасы и продовольствие туда доставляли на мулах. Десанта не боялись – слишком гористая местность.Генералы Кейтель и Йодль в какой-то момент даже подумывали о том, что фюрера надо вывезти из Берлина силой и переправить в Оберзальцберг.Но Гитлер наотрез отказался покинуть бункер, построенный под имперской канцелярией. Это было единственное место – под восьмиметровой толщей стали и бетона, – где он чувствовал себя в относительной безопасности. В бункер было несколько прямых попаданий, но толстые бетонные перекрытия выдержали.Человек, на совести которого многие миллионы жизней, сам никого не убивал. Адольф Гитлер даже не участвовал в драках, которые в двадцатые годы устраивали штурмовики со своими политическими противниками, хотя и носил кожаную плетку, а потом и пистолет. Он ни разу не присутствовал при казниили убийстве.Во время Второй мировой войны Гитлер избегал поездок на фронт. Он не желал посещать даже штабы. И уж тем более не удавалось уговорить его встретиться с солдатами или посетить госпиталь. Гитлер уверял, что генералы, которых он вызывал в ставку, превосходно информируют его о положении на фронте. Но это была отговорка.Гитлер избегал передовой, потому что не хотел видеть раненых и мертвых. Он отказывался осматривать разрушенные бомбардировками города. Он был слабонервным, хотя и беспредельно жестоким человеком.[b]Рецепты личного врача[/b]Гитлер невероятно заботился о своем здоровье. Не курил, не употреблял алкоголь, даже отказался от пива, кофе и чая, пил жидкий отвар из лечебных трав. Он был крайне мнительным и обнаруживал у себя все новые болезни.Главным врачом фюрера стал Теодор Моррель. Его привел к Гитлеру личный фотограф фюрера Генрих Гоффман. Фотограф сказал, что этому врачу можно доверять и что он лично удостоверился в эффективности его методов. Гоффман, правда, не сказал Гитлеру, что Моррель лечил его от гонореи.Теодор Моррель был специалистом по кожным и венерическим заболеваниям. Но он быстро сообразил, что ему надо выйти за пределы своей узкой специализации. Мастер саморекламы, Моррель уверял, что знаменитый русский биолог Илья Мечников, создатель теории иммунитета, перед смертью раскрыл ему секреты борьбы с инфекционными заболеваниями.По совету Морреля Гитлер стал вегетарианцем, хотя раньше ел много мяса. Моррель прописал ему пилюли, содержавшие стрихнин и белладонну, сильнодействующие снотворные препараты, и Гитлер попал в зависимость от лекарств. Он горстями принимал и другие лекарства – препараты для улучшения пищеварения, гормоны.Моррель прописывал ему бесчисленное количество инъекций. Рейхсмаршал авиации Герман Геринг иронически называл личного врача фюрера «имперским мастером по уколам».Моррель держал своего пациента на возбуждающих препаратах – кофеине и первитине. Когда привычная доза переставала действовать, Моррель ее увеличивал. Под воздействием такого лечения взгляд Гитлера приобрел опасный блеск. Уверенность в себе сменялась агрессивностью. Он терял контроль над собой...[b]Раннее дряхление[/b]После поражения под Сталинградом Гитлер стал принимать антидепрессанты. Он как-то сразу постарел, сильно ссутулился, стали дрожать левая нога и левая рука. У него ухудшилось зрение, но он не хотел постоянно носить очки, поэтому на совещаниях рассматривал карты через лупу, а донесения ему печатали очень крупным шрифтом. Глаза болели от яркого света, ему сшили фуражку с необычно широким козырьком, чтобы прикрыть глаза. Но темноты он тоже боялся, потому что ему изменил вестибулярный аппарат и он терял чувство равновесия. Гитлер жаловался:– У меня такое чувство, что я все время валюсь вправо.Во многом благодаря усилиям доктора Морреля Адольф Гитлер сохранил работоспособность. Но по мнению другого врача, методы Морреля привели к тому, что «жизненный эликсир был заимствован и израсходован на годы вперед, поэтому Гитлер за один год старел на четыре-пять лет».В апреле 1945 года Гитлер отказался от докторов. В том числе и от Морреля.– Я больше не желаю видеть здесь врачей, – сказал Гитлер, – потому что не верю ни одному из них. У меня такое чувство, что один из них способен вколоть мне шприц с морфием, чтобы в бессознательном состоянии вопреки моей воле вывезти меня из Берлина.Но он продолжал принимать препараты, прописанные Моррелем, в том числе сильнодействующие наркотические вещества. Те, кто оставался в бункере, с изумлением наблюдали за тем, как менялось поведение Гитлера в эти последние дни: полный упадок сил внезапно сменялся лихорадочным подъемом. Это означало, что Гитлер вновь наглотался стимуляторов, оставленных Моррелем.Окончательно утратив чувство реальности, Гитлер вел себя, как пациент клиники для нервнобольных. Он отдавал приказы, которые некому было выполнять.[b]Бункер под канцелярией[/b]До середины февраля 1945 года Гитлер еще оставался в своей квартире в старом здании имперской канцелярии. Но бомбежки Берлина вынудили его перебраться в подземный бункер. Здесь прошли его последние дни.Бункер состоял из двух этажей. В двенадцати комнатах верхнего этажа располагался обслуживающий персонал, диетическая кухня, хозяйственные помещения. На нижнем этаже – кабинеты начальника партийной канцелярии Мартина Бормана и Йозефа Геббельса. Жилые комнаты оборудовали для подруги фюрера Евы Браун, слуг, охранников и врача.Апартаменты самого фюрера включали спальню, ванную, зал для совещаний и комнату отдыха. В этой комнате, где стояли маленький письменный стол, узкий диван и три кресла, Гитлер проводил большую часть дня.Окон в комнате, естественно, не было. На стене висел огромный портрет Фридриха Великого. Отдельно оборудовали бомбоубежище для охранников и детей из соседних домов, их приводили сюда каждую ночь. Еще в сентябре 1940 года Гитлер торжественно заявил, что он будет делить бомбоубежище с берлинскими детьми. Тогда он не предполагал, что ему придется скрываться под землей.В апреле здесь же разместился штаб обороны имперской канцелярии – боевая группа под командованием кавалера рыцарского креста бригадефюрера СС Вильгельма Монке. Под его командованием находились две с лишним тысячи бойцов.[b]Власов утешил Геббельса[/b]Когда Третий рейх шел к своему концу, имперский министр народного образования и пропаганды Йозеф Геббельс принял председателя Комитета освобождения народов России, командующего Русской освободительной армии генерал-лейтенанта Андрея Власова.Попавшего в плен в июле 1942 года и перешедшего на сторону немцев Власова Геббельс пригласил, чтобы набраться у него оптимизма.После беседы с генералом Власовым Геббельс воодушевился и решил подбодрить Гитлера. «Я подробно сообщил фюреру о беседе с генералом Власовым, – записал он в дневнике, – особенно о тех средствах, которые он по заданию Сталина применял, чтобы в конце осени 1941 года спасти Москву. Советский Союз находился тогда в такой же ситуации, что и мы сегодня. Но Сталин принял самые решительные меры, на которые у весьма многих наших влиятельных людей не хватает ни нервов, ни энергии».Первым сдали нервы у рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера. Он попытался прощупать Геббельса, завел с ним беседу о возможности переговоров о мире с Западом. Но Геббельс считал, что с Западом разговаривать бесполезно. «Я думаю, – сказал Геббельс, – что, скорее всего, чего-то можно было бы достигнуть на Востоке: Сталин кажется мне большим реалистом, чем англо-американские безумцы».Мысль о возможности переговоров приходила в голову и самому Гитлеру. Как и Геббельс, он надеялся вновь найти общий язык со Сталиным.«Фюрер, – старательно записывал в дневнике Геббельс, – убежден в том, что если какая-либо держава во вражеском лагере и захочет вступить с нами в разговор первая, то это при всех обстоятельствах будет Советский Союз. У Сталина с англо-американскими союзниками величайшие трудности, а ведь Советский Союз принадлежит к числу тех государств, которые, точно так же как мы, хотят вернуться с войны с добычей. А потому вечный конфликт с англо-американцами Сталину надоест, и тогда он оглядится вокруг в поисках других возможностей... Но предпосылкой того, что мы вступим в разговор с той или иной стороной, служит наш военный успех. Сталин тоже должен сначала понести урон, прежде чем захочет чего-либо достигнуть с нами.Фюрер правильно говорит, что Сталину легче осуществить смену курса в военной политике, ибо ему совершенно не нужно считаться со своим общественным мнением...» Весной 1945 года бывший советник немецкого посольства в Москве Густав Хильгер получил указание министра иностранных дел Иоахима фон Риббентропа отправиться в Стокгольм, установить контакт с советскими дипломатами и предложить им заключить мир на условиях, которые устроят нацистскую верхушку.– Как по-вашему, – спросил Риббентроп, – согласится ли Сталин снова вступить с нами в переговоры?– До тех пор пока Германией управляет нынешнее правительство, – откровенно ответил Хильгер, – нет ни малейшей надежды, что Сталин станет вести с нами переговоры.Но Риббентроп сказал фюреру, что он готов вместе с семьей вылететь в Москву, чтобы убедить Сталина заключить мир. Риббентроп в 1939 году дважды встречался со Сталиным, принимал в Берлине Молотова и полагал, что способен обо всем договориться с советскими руководителями.«Я считаю, – записывал он в дневнике, – что было бы хорошо по крайней мере переговорить с представителем Советского Союза. Но фюрер считает, что в настоящий момент пойти навстречу врагу означало бы признать своюслабость».[b]Шоколад и пирожные[/b]Гитлер, похоже, понял, что никто разговаривать с ним не станет и его уже ничто не спасет. Теперь он хотел только одного. Если ему суждено умереть, то пусть вместе с ним погибнет и вся Германия. Министру Шпееру он сказал:– Если война проиграна, то пусть погибнет и народ. Такова неотвратимость судьбы. Незачем сохранять то, что потребуется народу для его примитивнейшей дальнейшей жизни. Напротив, лучше самим все разрушить. Немецкий народ показал свою слабость, и будущее принадлежит более сильному восточному народу. Если кто-то и выживет в этой войне, то это всего лишь неполноценные люди, ибо все достойные погибли.Физически Гитлер был очень плох. Его руки и одна нога постоянно тряслись. Лицо было мертвенно-бледным. Он с трудом передвигался. С отсутствующим видом он лежал на своем диванчике со щенком от последнего помета его любимой Блонди.«Он лежал в глубокой апатии, – вспоминала его секретарша, – занятый только одной мыслью – шоколад и пирожные. Его страсть к пирожным приняла прямо-таки болезненный характер. Если раньше он съедал не больше трех штук, то теперь ему подавали наполненную до краев тарелку трижды».Представления о дне и ночи у него смешались, иногда он устраивал совещания, которые заканчивались к шести утра.[b]Последний день рождения[/b]20 апреля Адольфу Гитлеру исполнилось пятьдесят шесть лет. Геббельс в последний раз поздравил его с днем рождения по радио: – Могу только сказать, что наше столетие во всем его мрачном величии сумело приобрести в лице фюрера единственного достойного представителя.Американцы и англичане преподнесли Гитлеру на день рождения свой подарок. Два часа кряду авиация союзников обрабатывала центр Берлина.20 апреля, после налета, в имперской канцелярии собрали членов гитлерюгенда, служивших в противовоздушной обороне. Фюрер вручил юношам награды за смелость, в том числе несколько железных крестов.В ночь на 21 апреля представитель министра иностранных дел при ставке фюрера Отто Хавель спросил фюрера, какие указания он должен передать Риббентропу.– Мой фюрер, – многозначительно сказал посланник Хавель, – до последнего удара часов остается всего пять секунд. Если вы еще желаете достигнуть чего-либо при помощи политики, то крайний срок уже наступил.– Политика меня не интересует, – отрезал Гитлер. – Я больше не занимаюсь политикой. Меня от нее тошнит! Когда я буду мертв, вот тогда займетесь политикой.На рассвете 21 апреля началось наступление Красной армии на Берлин. Обитатели имперской канцелярии проснулись под грохот канонады. Соратники предавали Гитлера один за другим. Первыми переметнулись считавшиеся самыми надежными – руководители спецслужб. 28 апреля вечером Гитлеру сообщили, что рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер ведет переговоры со шведами.Контакты имперской канцелярии с внешним миром поддерживались теперь с помощью автомобильной радиостанции, установленной на угольном складе. Дежурный радист записал сообщение британского информационного агентства Рейтер: «Гиммлер установил связь с руководителем шведского общества Красного Креста графом Фольке Бернадоттом для переговоров с западными державами о сепаратном мире. Гиммлер информировал графа Бернадотта, что фюрер блокирован в Берлине и к тому же страдает от нарушений мозговой деятельности».Прочитав радиограмму, Гитлер пришел в бешенство. Он приказал арестовать Гиммлера:– Предатель не может быть моим преемником на посту фюрера германского народа! Позаботьтесь о том, чтобы он им не стал!Но Генрих Гиммлер был вне досягаемости. Вместо него наказали группенфюрера СС Германа Фегеляйна, представителя Гиммлера в ставке фюрера. Фегеляйн служил в кавалерийских частях СС, участвовал в карательных операциях на советской территории, за что получил высшие награды рейха – рыцарский крест, а затем и дубовые листья к рыцарскому кресту. Переведенный в ставку фюрера, он летом 1944 года женился на младшей сестре Евы Браун Гретль.Герман Фегеляйн попросил у начальника автопарка фюрера Эриха Кемпки два автомобиля – съездить в город, чтобы забрать важные документы, оставленные Гиммлером.Он уехал и не вернулся. Зато объявился его адъютант, который рассказал, что Фегеляйн на городской квартире переоделся в штатское и намерен пробиваться через позиции Краснойармии к Гиммлеру. Ночью Фегеляйн позвонил Еве Браун. Он уговаривал ее, пока не поздно, бежать из Берлина и предложил свою помощь. Она отказалась.Неожиданно Фегеляйна обнаружили на угольном складе имперской канцелярии. Он был без формы – в кожаном пальто, кашне, спортивной шапке и домашних туфлях. Обыскали его комнату. На дне чемодана нашли фунты стерлингов, доллары и золотые монеты. Вероятно, за деньгами он и вернулся.Фюрер распорядился передать его военному трибуналу. Фегеляйна приговорили к расстрелу за попытку бежать и за то, что он не сообщил о переговорах Гиммлера с графом Бернадоттом. Приговор передали на утверждение Гитлеру. Как-никак речь шла о свояке фюрера. Но ожидать снисхождения от родственников ему не приходилось. Ева Браун напомнила Гитлеру о ночном разговоре с Фегеляйном, о том, что он намеревался бежать. Гитлер подписал смертный приговор.Фегеляйна расстреляли в саду имперской канцелярии. Через несколько дней его вдова родила дочь, которую назвали Евой.[b]Свадьба[/b]Гитлер понимал, что его дни сочтены, и еще больше боялся тех, кто его окружал. Он уже никому не верил. Думал, что любой из его окружения может попытаться убить фюрера, чтобы заслужить прощение союзников. Или хуже того – похитит, чтобы передать Сталину или Черчиллю. Даже высшие офицеры вермахта, которых вызывал фюрер, подвергались постоянным проверкам – на всех этажах стояли эсэсовцы.25 апреля на одном из двух оставшихся самолетов группенфюрер Юлиус Шауб, личный адъютант фюрера, вырвался из разрушенного Берлина.Шауб занимался личными делами Гитлера и вел его хозяйство. Он был тенью фюрера, его компаньоном, который следовал за ним повсюду.Юлиус Шауб добрался до Мюнхена и собственноручно опустошил сейфы в городской квартире Гитлера и в его доме в Оберзальцберге. Он сжег все бумаги. После войны он наотрез отказывался говорить, что хранилось в сейфах.Гитлер готовился к смерти. Стоя одной ногой в могиле, он неожиданно решил вознаградить Еву Браун за ее не слишком веселую жизнь – сочетаться с ней браком.Когда они познакомились, Еве Браун было восемнадцать лет. Дочь школьного учителя, она работала у Генриха Гоффмана, который торговал фотографиями и фотооборудованием.Ева Браун была простой девушкой, чью голову занимали моды, кинофильмы и сплетни. Она жила в страхе, что Гитлер ее бросит, и исполняла все его капризы. Гитлер пользовался ее услугами, но они никогда не спали вместе. Ева Браун изображала его любовницу, за что получала подарки.Ей было запрещено только одно – искать настоящей любви в объятиях другого мужчины.Свидетелями на бракосочетании Гитлера и Евы Браун стали Геббельс и Борман. Жених и невеста в соответствии с законами Третьего рейха поклялись, что имеют арийское происхождение и не страдают наследственными заболеваниями. Поздравить молодоженов собрались секретарши Гитлера, кухарка, готовившая ему диетические блюда, и несколько адъютантов. Они были рады возможности выпить, чтобы немного расслабиться.29 апреля в четыре часа утра Гитлер подписал политическое завещание, назначив Геббельса своим преемником на посту канцлера Германии.30 апреля около полудня Гитлер попрощался с теми, кто его еще не бросил. Он был в неизменном серо-зеленом френче и черных брюках. Он пообедал со своими секретаршами и кухаркой и ушел к себе. В столовой начались танцы – таким образом оставшиеся в бункере, вероятно, хотели снять напряжение. Танцующим говорили, что фюрер готовится к смерти, но они не обращали на это внимания.Гитлер боялся, что приготовленный для него яд не гарантирует быструю смерть. Он приказал проверить его на своей любимой овчарке. Собаку заманили в туалет, раскрыли ей пасть, сунули туда ампулу с ядом и раздавили щипцами. Минуту спустя зашел Гитлер и безучастно посмотрел на труп своей любимицы.[b]Сжечь фюрера![/b]Штурмбаннфюрер СС Эрих Кемпка, личный шофер фюрера, был последним из группы доверенных лиц, которые имели право без доклада входить в служебные и личные апартаменты Гитлера. Адъютант Гитлера штурмбаннфюрер Отто Гюнше сказал ему, что фюрер мертв, и попросил двести литров бензина.– Как это произошло? Он же был совершенно здоров.Гюнше указательным пальцем ткнул себе в рот, показывая, что Гитлер застрелился.– А где Ева? – продолжал расспрашивать Кемпка.– Шеф выстрелил себе в рот, и голова упала на столик. Ваза с цветами опрокинулась. Вода пролилась на Еву.– Она тоже застрелилась?– Отравилась.Слуга Гитлера Линге и врач Штумпфеггер вынесли тело Гитлера, завернутое в темное одеяло. Еву на руках вынес Мартин Борман. Она была в черном платье. Оба трупа положили рядом.– Это твоя идея сжечь тела? – Кемпка спросил Гюнше.– Приказ фюрера. Он сказал: «Не хочу, чтобы после смерти меня выставили напоказ в русском паноптикуме».Кемпка разорвал тряпку. Геббельс протянул ему коробок со спичками. Кемпка дал тряпке пропитаться бензином, поджег край и бросил. Пламя вспыхнуло. «Через полчаса, – расскажет позднее один из эсэсовцев, – опознать Гитлера уже было невозможно – настолько он обгорел».Они жгли трупы почти пять с половиной часов. Примерно в одиннадцать ночи останки почти полностью сгоревших трупов завернули в брезент, опустили в одну из воронок перед входом в бункер и засыпали землей.Геббельс тоже решил покончить с собой. На тот свет он отправил и шестерых своих детей. Все они получали имена, начинавшиеся с буквы Х – первой буквы фамилии Hitler. Детей звали: Хельга, Хильде, Хельмут, Хольде, Хедда и Хайде. Старшей, Хельге, было двенадцать лет, самому младшему – всего четыре.Кухарка фюрера Констанция Манциали умоляла оставить детей в живых, обещала спрятать их и позаботиться о них, пока все не успокоится. Но жена Геббельса Магда отказалась.Дети были в длинных белых ночных рубашках, когда им дали горячего шоколада, а потом ампулы с ядом. Магда Геббельс силой заталкивала ампулы с синильной кислотой в горло своим детям. Все шесть тел в белых рубашечках выложили в ряд.Йозеф Геббельс застрелился, как и Гитлер. Магда Геббельс, как и Ева Браун, отравилась. Их тела тоже были облиты бензином и сожжены.Когда советские войска захватили бункер, они сразу же начали искать труп Гитлера. Судебные медики осмотрели сильно обгоревшие тела и пришли к выводу, что найден труп Гитлера. Внешнее опознание было невозможно. Но сравнение сохранившихся челюстей, зубных протезов с рентгеновскими снимками, найденными в клинике, где лечили зубы Гитлер и Ева Браун, показало, что обугленные трупы принадлежат именно им.Советская судебно-медицинская комиссия утверждала, что в полости рта трупа Гитлера обнаружены осколки раздавленной ампулы с ядом. Однако следов яда найти не удалось.Немецкие эксперты отрицали саму возможность того, что в обгоревшем трупе можно обнаружить осколки стекла. В 1946 году при дополнительных поисках в той воронке, где обнаружили трупы Гитлера и Евы Браун, нашли левую теменную кость черепа с выходным пулевым отверстием. Стало ясно, что Гитлер все же застрелился.[b]Задание Андропова[/b]Сталин скрыл даже от маршала Жукова сообщение о том, что труп Гитлера найден. То ли вождь не поверил чекистам, то ли считал полезным по внешнеполитическим соображениям делать вид, будто Гитлер еще жив и где-то скрывается.Советские представители стали утверждать, что Гитлер на самом деле находится в британской зоне оккупации. Это ставило союзников в неудобное положение. На Потсдамской конференции Сталин заявил, что труп Гитлера не найден и фюрер укрылся, видимо, в Испании или в Южной Америке. Так появилась почва для слухов о том, что Гитлер бежал на подводной лодке.Останками Гитлера занималась советская военная контрразведка. Задача состояла в том, чтобы скрыть от немцев место его захоронения.Судя по документам, сохранившимся в архивах КГБ, его выкапывали и хоронили минимум шесть раз. Возможно, что и больше. В конце концов то, что осталось, зарыли в немецком городе Магдебурге, под окнами отдела контрразведки 3-й советской ударной армии.В 1970 году председатель КГБ Андропов предложил Брежневу окончательно уничтожить мощи Гитлера с тем, чтобы поклонники фюрера никогда не смогли бы устроить его могилу и превратить ее в место поклонения.Записка Андропова была написана от руки в одном экземпляре. Брежнев, Подгорный и Косыгин согласились с предложением председателя КГБ.Задание Андропова исполнили три офицера особого отдела 3-й армии в ночь с 4 на 5 апреля 1970 года на территории советского военного городка в Магдебурге.Ночью они выкопали останки фюрера – это были фрагменты костей, переложили их в заранее приготовленные деревянные ящики, отвезли их подальше, облили бензином и сожгли. Пепел запихнули в вещмешок и развеяли у ближайшей речушки...В Германии сегодня можно найти людей, которые носят фамилии Гесс, Гиммлер, Роммель, но не осталось ни одного Гитлера. В телефонных книгах Федеративной Республики можно обнаружить Хистера, живущего в Майнце, троих Хирцлеров во Франкфурте, Хитера в Эсслингене.Двадцать один Хитцлер обосновался в Штутгарте. Есть Хиплер, Хеткер, Хистер, Хитис. А вот Гитлера нет. В Австрии такая же ситуация.Последний из Гитлеров, не выдержав, сменил фамилию десять с лишним лет назад. Эта фамилия всегда была редкой в Германии и Австрии, теперь она исчезла. Надо надеяться, навсегда.