[i]Когда Игорь Леонидович отвечает отказом на просьбу об интервью, не возникает даже мысли попробовать настоять на этом. Безукоризненно вежливое «Извините, мне кажется, я не смогу рассказать вам ничего интересного», сказанное голосом Кириллова, почти убеждает в бесперспективности попыток встретиться.Только для «Вечерней Москвы» в канун новогодних праздников Игорь Леонидович сделал исключение и согласился ответить на вопросы корреспондента.[/i][b]— Игорь Леонидович, как и кто затеплил «Голубой огонек»? [/b]— До «огонька» была передача «Наш клуб». Собственно говоря, это была предтеча «Голубого огонька». Мы вели ее с Анной Николаевной Шиловой. Не вспомню, сколько раз она выходила и как регулярно, раза два в месяц, наверно. На нее приглашались наши великие деятели искусства: Арам Ильич Хачатурян, Тихон Николаевич Хренников, Давид Федорович Ойстрах, Коган... не буду перечислять, потому что всех не назовешь. Приглашались и иностранные гости, «железный занавес» только раскрылся, хрущевская «оттепель», это где-то 59, 60, 61-й годы. Но потом признали, что эта передача... такая... «элитарная». А нужна передача для всего народа. И я уж не помню, кто придумал... В те времена главным редактором музыкальной редакции был Владимир Меркулов. Он, кстати, участвовал и в передачах, сидел за столиком, импозантный, красивый, очень талантливый молодой человек. И вокруг него сплотились талантливые редакторы и режиссеры, которые создавали тогда музыкальные программы на телевидении.Одной из них и был «Наш клуб», который преобразовался в 62-м году в «Голубой огонек». Что такое «Голубой огонек»? Это кафе. Кафе для народа. Не «клуб», «клуб» – это там, у «них», за «бугром»! А у нас должно быть народное кафе. Так как свечение экранов голубое, так и решили – приглашать на «Голубой огонек». Редактор, он же композитор Володя Чернышев написал мелодию вступления. Заставка была – так называемый паук, – панорама Шуховской башни снизу вверх. И она очень красиво смотрелась на черно-белом экране. В общем – принцип вечернего кафе, где собираются музыканты, поэты, популярные и пока неизвестные. Благодаря «огоньку» было открыто множество имен. И вскоре эта передача стала не менее популярной, чем КВН.[b]— Игорь Леонидович, как тогда измерялся рейтинг передач? [/b]— Да никаких этих «рейтингов» не было! Популярность – это когда подхватывают идею и воплощают ее в жизнь на фабриках, в школах, институтах, пионерских лагерях. Свои маленькие КВНы, свои «Голубые огоньки».До сих пор в памяти старшего поколения они остались как праздники. А большие ежесубботние «огоньки» шли в прямом эфире по полтора-два часа и отличались естественностью. То есть люди приходили, говорили. Тогда не было ручных микрофонов, а был «журавль». Искусство наших звукооператоров заключалось в том, чтобы вовремя повернуть, подать этот «журавль» на нужный столик. Я не был первым ведущим «огоньков». Начинали Михаил Ножкин, Борис Брунов и Роза Урузбаева. Но потом поняли, что значительно проще иметь своего штатного человека в качестве ведущего, он всегда на месте, можно в любой момент репетировать или что-то обсудить. И в первую очередь пригласили нас с Анной Николаевной, поскольку мы вели «Наш клуб». Конечно, самыми популярными, самыми торжественными были первомайские, ноябрьские и новогодние «огоньки». Короче, задача была сделать развлекательное зрелище, где зритель был бы соучастником. Тогда не было интерактивного телевидения. Но письма приходили мешками. И по этим письмам с заявками приглашались артисты всех поколений. Вот это и был самый естественный и непредвзятый рейтинг! [b]— А когда «огоньки» шли в прямом эфире, у вас была возможность импровизировать? Или, по слухам, и ваш текст, и даже ответы гостей писались заранее, и упаси боже от него отклониться? [/b]— Ничего подобного. Был условный текст в зависимости от тематики передачи. Да и как можно все предусмотреть? Например, бывали случаи, когда не приезжал гость или приходил другой артист. И наш великий режиссер, к сожалению, покойный, Виктор Сергеевич Черкасов успевал пролезть между столиками и передать записочку, что вместо того-то будет тот-то. Скажу больше, сценарий писался уже после того, как передача прошла в прямом эфире! Никакой цензуры, все было просто. Однажды в Москву приехала часть труппы Ла Скала, и их пригласили на «огонек». Примадонна была очень милая молодая женщина. Но о чем с ней говорить? Я спросил о ее хобби. И оказалось, что она обожает рыбалку. Она с таким жаром о ней рассказывала, что я волей-неволей ей поддакивал, делал вид, что я тоже рыбак. Вот за это я получил нагоняй.[b]— Почему? [/b]— Объяснили так — зачем с молодой женщиной, оперной певицей полпередачи говорить о рыбе? А вот политических деятелей у нас на «огоньках» не было. Гости были обычными людьми со своими всем понятными человеческими проблемами и интересами. И поэтому атмосфера на передаче всегда была душевная, у всех было хорошее настроение. И людям были приятны даже оговорки, а в живом эфире они неизбежны, потому что все соучаствовали. А так никаких препон никто не чинил.Другое дело – репертуар. Но этим занималась редакция. Бывало и так – вся бригада сосредоточена, все подготовлено, артисты все приехали. И вот эта уверенность, что у нас все в порядке, расслабляла и приводила к тому, что с первых же минут шли какие-то технические накладки – не ту камеру включат, не тот микрофон, и тому подобное. До 63-го года все артисты пели без фонограммы, под живой оркестр.[b]— Игорь Леонидович, вам, как зрителю какое зрелище хотелось бы видеть по телевизору в новогоднюю ночь? [/b]— Мне как пожилому человеку, конечно, хотелось бы видеть то, что было раньше. Пусть и смонтированный «огонек», но там присутствует непосредственное общение и жанр разговора, а также песни, популярные именно у народа. Ведь в чем была сила старых «огоньков»? Там исполнялись только те песни, которые любил, пел и воспринимал простой народ. Это подтверждала и заключительная «Песня года», шедшая всегда 2 января. Репертуар ее тоже строился исключительно по письмам зрителей, которые шли на телевидение, как я уже говорил, мешками. Потому я и ушел после пяти лет ведения «Песни», что понял, какая-то группа из Союза композиторов стала влиять на репертуар, пренебрегая письмами и мнением зрителей и не давая лауреатство тем песням, которые принял и поет народ. Потому и «Старые песни о главном», особенно первая серия, имели успех у зрителя, что песни чудесные и народом любимые. Хотя и исполнялись по-другому и другим поколением, недостаточно прочувствовавшим то время, ту эпоху. Но исполнялись все-таки с душой. А название очень удачное, именно старые и о главном, о вечных ценностях.[b]— Кириллов-диктор, ведущий, и Кириллов-человек сильно разнятся? [/b]— Трудно сказать... Чтобы стать хорошим ведущим или диктором, нужно и в жизни избавляться от своих недостатков, стараться быть хорошим человеком. Потому что экран, как рентген, высвечивает и хорошее, и плохое, что есть в человеке.[b]— Игорь Леонидович, только что КВН отметил свое сорокалетие под девизом «40 лет шутя». Какой девиз вы могли бы предложить к сорокалетию первого «Голубого огонька», которое случится в следующем году? [/b]— Дайте подумать... Наверно, так: «40 лет среди хороших людей и песен». И хотелось бы, чтобы этот девиз относился не только к прошлому.