[b]— Михаил Геннадьевич, не успели затихнуть споры о реформе ЖКХ, как в Москве началось стремительное повышение тарифов, а в Приморье и вовсе возобновился прошлогодний энергетический кризис… [/b]— Непроработанность реформ и стремление их авторов решать все проблемы за счет терпеливого и не обладающего почти никакими реальными правами населения привели к тому, что слово «реформатор» воспринимается как ругательство, а слово «реформы» – синоним слова «уничтожение». Однако если раньше энергия реформаторов была направлена преимущественно на относительно далекие от обычного человека сферы вроде макроэкономического равновесия, бюджетной политики и фондового рынка, то в последние месяцы они сконцентрировались на том, что непосредственно касается каждого: на системах жизнеобеспечения. Как показал опыт, жить в стране с рухнувшей промышленностью, обесцененным рублем и дырявым бюджетом можно.Жить без тепла, света, воды и канализации –- нельзя.Действительно, положение ЖКХ ужасает. 12–15% жилищного фонда нуждается в капремонте, износ инфраструктуры достиг 60%, за 10 лет реформ число аварий выросло в 5 раз. Это та сфера, где промедление воистину подобно смерти, где необходимо глубокое и немедленное оздоровление хозяйственных отношений. Однако парадокс состоит в том, что как раз о последнем-то реформаторы и не думают.Скороговоркой произнося дежурные фразы о развитии конкуренции и привлечении инвестиций (договариваются даже до широкомасштабного привлечения иностранных инвестиций), все внимание представители правительства уделяют совершенно иной теме – кардинальному повышению тарифов.Никто и не думает об улучшении работы ЖКХ. Никто не думает о конкретных проблемах миллионов россиян, ютящихся в бараках и лачугах, всевозможных балках, самостроях и нахаловках, с одной стороны, и жителях «хрущоб» с истекшим сроком годности, просто-напросто грозящими новыми техногенными катастрофами. Сгнившие (даже в богатейшей Москве!) коммуникации поминаются с единственной целью: обосновать единственное конкретное содержание реформы – повышение тарифов.[b]— А разве есть какой-то иной способ решения проблем ЖКХ? [/b]— Один из самых «неудобных» для реформаторов губернаторов, Россель, предложил общероссийский план действий по энергосбережению «Семь шагов к теплу и свету»: энергетическая паспортизация всех предприятий; проведение энергетических обследований (энергоаудитов); лицензирование теплоисточников; создание системы непрерывного образования по энергосбережению; гибкая тарифная политика; пропаганда энергосбережения через СМИ; введение стандарта по экономии топлива и энергии.Некоторые меры из этого списка (например, пропаганда и образование) могут вызвать грустную улыбку, но важна сама попытка системного подхода, стремление добиться не только усиления тарифной нагрузки на население, но и снижения издержек. Однако под прикрытием разговоров о конструктивном сотрудничестве, взаимодействии и доработке все альтернативные взгляды на реформу ЖКХ, как это всегда было со всеми реформами, были проигнорированы реформаторами.Единственный элемент политики в области энергосбережения, о котором говорится много и с воодушевлением, – установка в домах счетчиков потребления тепла. Чувствуется, что основная часть разработчиков реформы живет если не в коттеджах, то в новом высококачественном жилье, оборудуемом такими счетчиками. Беда в том, что они, вопреки распространенному мнению, не ведут к экономии тепла как такового. Их цель иная – позволить платить только за реально потребленное тепло, «сбрасывая» оплату потери тепла на теплотрассах, превышающие 30%, на остальных, менее «продвинутых», а точнее – менее обеспеченных граждан. В результате, чем большее количество домов оборудовано счетчиками, тем дороже приходится платить за тепло остальным, так как на их плечах концентрируется оплата неизменных потерь. А средств на модернизацию теплотрасс как не было, так и нет.Реформаторы гнут свою линию: столкнувшись с неэффективностью естественных монополий ЖКХ, они даже не пытаются поставить их под контроль и оздоровить, а заставляют расплачиваться «за все» население.Если отбросить псевдорыночную демагогию, реформа сводится к механическому росту тарифов без всякой попытки заставить монополии использовать имеющиеся ресурсы. Это проявляется и в других сферах городского хозяйства – например, телефонной связи и почты.[b]— Однако реформаторы обещают субсидии всем относительно бедным гражданам. Недаром «полигоном» для реформы выбрана именно относительно богатая Москва… [/b]— Реформаторы игнорируют технологическую невозможность определения реального уровня доходов малоимущих, которые зачастую вынуждены зарабатывать на жизнь в «теневой» экономике. Особый вопрос – процедура выдачи субсидий. Значительную их часть съест аппарат, занимающийся их выдачей, и реформа ЖКХ провалится по тем же причинам, по каким уже провалилась разрекламированная социальная реформа: выяснилось, что рост расходов на аппарат социальных служб полностью компенсирует экономию, и бюджет не получит от реформы дополнительных доходов. Если же экономить на аппарате, в выдающих субсидии службах воцарятся давка, неразбериха и произвол, а реформа ЖКХ станет еще одним символом бюрократического надругательства над населением России. При этом непонятно, из каких денег бюджеты будут платить субсидии.Ведь сегодня население является наиболее аккуратным плательщиком, а основные проблемы отрасли возникают из-за долгов именно бюджета перед монопольно вздувающими тарифы коммунальными службами. Реальная потребность заключается именно в установлении контроля за их деятельностью, но принципиальное нежелание реформаторов заниматься антимонопольной политикой заставляет население оплачивать их лень и некомпетентность. Суть реформ не в том, что бюджеты, ранее не платившие коммунальным службам, теперь почему-то бросятся отдавать деньги населению. На практике все будет проще: бюджет будет не платить не предприятиям ЖКХ, а непосредственно беднейшим слоям населения.[b]— Но ведь какие-то расчеты наверняка делались, и эта проблема не может быть не замечена правительством… [/b]— Губернаторы сквозь зубы признают, что не только в Госсовете, но и в правительстве никто не считал, на сколько вырастут тарифы в результате реформы ЖКХ. А это означает, что и расчетные суммы расходов на поддержку населения являются откровенной фикцией, отражающие не реальные потребности людей, а людоедское стремление реформаторов минимизировать бюджетные расходы (кому какое дело, что вместе с ними минимизируется и население?). В любом случае, даже если правительство умудрится выполнить свое обещание и удержать уровень расходов населения на ЖКХ на уровне 22–25% их доходов, реформа приведет к серьезному падению реального уровня жизни: ясно ведь, что сегодня за жилье платят существенно меньше.Деградирует и социальная структура общества, ибо больнее всего реформа ударит по его наиболее здоровой части – по «среднему классу». По-настоящему богатые не заметят реформы изза высоких доходов, а бедные (особенно столкнувшись с задержками компенсаций) просто перестанут платить за квартиру.Средний класс, худо-бедно адаптировавшийся к рынку (и зарабатывающий в зависимости от региона 100–600 долларов в месяц), вновь станет основной мишенью и жертвой реформаторов.Существенно, что, какой бы непроработанной ни была реформа ЖКХ, дать ей «задний ход» уже нельзя. Правительство заложило в бюджет-2002 сокращение доходов региональных бюджетов, выбивая из-под ног губернаторов табуретку хотя бы относительной финансовой независимости. Регионы потеряют 1,3% ВВП. Это означает принудительное сжатие их расходов, осуществить которые можно только за счет резкой экономии на ЖКХ.Таким образом, регионы финансово принуждаются к реализации заведомо непроработанной реформы ЖКХ. Нет сомнения, что ответственность за последствия этой спешки, перед которыми померкнут ужасы Приморья и Якутии, будет полностью переложена реформаторами на плечи покорных губернаторов.Их дискредитация станет еще одним шагом в укреплении прямого контроля центра за регионами. Сама по себе идея, может, и неплохая – все зависит от степени испорченности, – но это тот случай, когда цель заведомо не оправдывает средства.