Фрекен Бок для малыша

[i]Ребенка в нашей стране защищает масса законов и конвенций – как международных, так и федеральных. Десятки организаций – от государственных до общественных – призваны следить за тем, чтобы каждый ребенок имел право на жилье, здоровье, образование, отдых, неприкосновенность и уважение личности. Но достаточно выйти на улицы города, спуститься в метро, чтобы увидеть сотни маленьких попрошаек и бездомных детей. Многим «семейным» детям также живется не намного лучше. А ведь есть еще детские дома и приюты…[/i][b]Чтобы выбрать сорт пива, информации достаточно[/b]– Мы занимаемся жалобами граждан на конкретные нарушения прав ребенка, даем юридические консультации, можем проводить собственные расследования, обращаясь в соответствующие госорганы, направляем сотни ходатайств, обязаны предоставлять ежегодный доклад о своей деятельности депутатам Мосгордумы и мэру города, – рассказывает [b]Уполномоченный по правам ребенка в столице Алексей ГОЛОВАНЬ[/b]. – Сейчас, например, совместно с прокуратурой города проводим проверку Департамента образования по вопросам российского и международного усыновления. Предварительный вывод таков: мы больше открыты для международного, чем для российского усыновления.[i]«К Уполномоченному обратилась гражданка Г-ва Я. В., которая познакомилась с 2-летним воспитанником дома ребенка № 5 Матвеем У. в Детской городской больнице им. Филатова, где находилась на лечении ее несовершеннолетняя дочь.Заявительница полюбила мальчика, а затем изъявила желание его усыновить, получив заключение органов опеки и попечительства. Однако в доме ребенка ей сообщили, что она не может усыновить мальчика, поскольку уже подготовлены документы на усыновление его иностранными гражданами.После вмешательства Уполномоченного Матвей У. был передан на усыновление в семью жительницы Москвы».[/i][b](Из доклада Уполномоченного за 2004 год)[/b][b]– Алексей Иванович, не все ли равно, кто усыновит ребенка – россияне или иностранцы? Сирот, к сожалению, хватит на всех. Не боитесь, что ваша позиция вообще лишит детей права на семью?[/b]– Я считаю, что мы должны делать все, чтобы передать ребенка из сиротских учреждений в семьи, и если нет возможности это сделать в России, то надо готовить его к усыновлению за границей. Но если действительно отсутствует возможность устроить ребенка в российскую семью.Сейчас достаточно много россиян хотят и могут взять ребенка, но им сообщают: для вас у нас детей нет или они все больные, вы таких не возьмете. А сами в нарушение законодательства отдают детей иностранцам. Я считаю, что в Москве надо коренным образом менять систему устройства детей в семьи, отдавать их не только на усыновление, но и под опеку и попечительство, на патронат. Сейчас в городе в домах ребенка воспитываются около 1700 детей до 4 лет, в детских домах и школах-интернатах находятся 3,5 тысячи детей, есть еще дети, которыми занимаются органы соцзащиты. Думаю, что усилиями москвичей и властей города эти цифры легко могут уменьшиться в два раза.У нас сейчас уже сформировался средний класс, для которого какие-то вещи являются модными и престижными – отдых за границей, новая иномарка и так далее. Почему бы не сформировать еще один стереотип: нормально, и общество это всячески одобряет, брать ребенка-сироту на воспитание, под опеку? И еще, конечно, нужна политическая воля. Например, в администрации Калужской области больше года назад создали комитет по приемным семьям, поставили задачу в течение пяти лет закрыть все детские дома. И процесс, как говорится, пошел. А ведь Калужская область по сравнению с Москвой – бедный регион.[b]– Кампании в нашей стране всегда плохо заканчивались.[/b]– Так ведь все надо делать с умом! Почему с патронатными семьями в Москве долгие годы работал только один детский дом? Патронатные родители в обязательном порядке получают сопровождение психолога, социального педагога, юриста, государство им выплачивает пусть маленькие, но деньги на содержание ребенка, дети не теряют ни одной льготы, которая им положена по закону, но воспитываются не в казенном доме, а в семье, и это всегда лучше.У выпускников детдома, как правило, нет никакой мотивации к учебе, труду, ведь когда они были в сиротском учреждении, их полностью содержало государство. Их не готовят к самостоятельной жизни, выпускники не могут адаптироваться к нормальной жизни, и дети этих детей тоже попадают в детские дома. Мне, например, чтобы узнать, как работают сиротские учреждения, совершенно не обязательно туда ехать. Достаточно посмотреть, как складываются судьбы выпускников. Если через пень-колоду, если ребята через одного сидят или пьянствуют, то какие бы навороченные компьютеры ни стояли в этом детском доме, какая бы импортная мебель и игрушки ни были, я понимаю, что воспитания как такового там не было.[b]– Ваш крик души кто-нибудь слышит?[/b]– И мэр Москвы, и его первый заместитель по социальным вопросам Людмила Швецова полностью разделяют эту позицию. Надеюсь, осенью московское правительство примет программу по устройству детей в семьи, которая, в том числе и материально, будет стимулировать москвичей брать сирот. Безусловно, нужна и информационная поддержка: ведь чтобы выбрать тот или иной сорт пива – достаточно включить телевизор, а вот как и на каких условиях можно взять ребенка, практически никто не знает.[b]От чего страдают дети?[/b]– В прошлом году по всей России насчитывалось 170 тысяч неблагополучных семей, то есть тех, кто попал в поле зрения органов внутренних дел, были поставлены на учет. В действительности таких семей, конечно, гораздо больше. Дети там страдают в первую очередь от отсутствия любви, от того, что не могут учиться, лечиться, да и просто нормально питаться. Органы опеки и попечительства, по крайней мере в Москве, из-за недостатка специалистов не в состоянии самостоятельно отследить все такие семьи, они работают по сигналам. Правда, и на жалобы они не всегда вовремя реагируют.[i]«В Москве зарегистрирована несовершеннолетняя Люба М., 1992 года рождения, родители которой решением Кузьминского районного суда были лишены родительских прав.Однако органом опеки и попечительства муниципалитета «Выхино–Жулебино» своевременных мер по устройству несовершеннолетней принято не было. К Уполномоченному поступило обращение соседей по дому, которые сообщили, что вначале девочку забрала к себе старшая сестра в Московскую область, а затем – мать, освободившаяся из мест лишения свободы и продолжающая пьянствовать. Люба живет с ней и, поскольку голодает, просит милостыню у магазина «Перекресток». На обращение Уполномоченного из муниципалитета получен ответ, что Люба проживает у сестры, которая занимается ее воспитанием и материально содержит, ими рассматриваются документы об оформлении опеки – и самое поразительное – «устанавливаются причины несвоевременного устройства ребенка».[/i][b](Из доклада Уполномоченного за 2004 год)– Работники опеки понесли какое-то наказание за то, что Люба вынуждена была стать попрошайкой?[/b]– Насколько мне известно, пока нет. Проблема в том, что работа органов опеки, как, впрочем, и других государственных учреждений, не нацелена на конечный результат, и государственное финансирование от результатов деятельности тоже не зависит. В отчетах пишут «оказана помощь такому-то количеству семей, проведена такая-то работа», а вот сколько неблагополучных семей привели в надлежащий вид – такой статистики нет. Пусть только 20% родителей перестанут пить, пойдут работать – уже дело. Например, сейчас у нас есть информация: мать и отец давно и систематически пьют, их несовершеннолетний сын живет у бабушки, но муниципалитет «Басманный» не назначает ее опекуном по формальным причинам: бабушка – инвалид 2-й группы. А ведь опекуну по закону государство выплачивает 3700 рублей в месяц.Полный бред получается – бабушке надо в ноги поклониться за то, что она не бросила внука, а ей говорят, что либо вернут ребенка родителям, поскольку они не лишены родительских прав, либо отдадут другому опекуну.[b]– Что будете делать?[/b]– Будем обжаловать отказ о назначении бабушки опекуном, поднимать общественность. Вот еще ситуация: мать и двое ее детей были прописаны в доме, который находится в Южном Бутове. В нем не только жить – ходить страшно, он весь разваливается.Поэтому женщина с детьми живет у своего второго мужа, но его родители, которые прописаны в этой же квартире, ее выгоняют. Она с детьми живет в постоянном страхе, что еще чуть-чуть, и они станут бомжами. Префектура в течение двух лет не обеспечивала эту женщину как жительницу аварийного дома жильем вне очереди. И только недавно мы добились, чтобы ее поставили в план на получение квартиры в этом году.[b]– Но ведь и масса благополучных семей с детьми живет в аварийных домах.[/b]– К сожалению, мы не можем, особенно в ситуации, связанной с получением бесплатного жилья, помочь всем. Но вот, например, в позапрошлом году был вал жалоб от жителей пятиэтажек на то, что их сносят, а квартиры дают в других районах города. Мы посчитали, что в этом случае нарушаются не права, а интересы детей – ведь они привыкли ходить в определенную школу, лечиться у конкретных врачей в районной поликлинике, многие жили по соседству с бабушками и другими родственниками. Я не думаю, что мэр принял решение предоставлять жителям сносимых домов новые квартиры в привычных для них микрорайонах только из-за наших обращений. Но, видимо, и они свою роль все-таки сыграли.[b]Новые законы права детей не учитывают вообще[/b]– 122-й закон, который еще называют Законом о монетизации, касается не только взрослых льготников, но и детей. Он, переложив все государственные расходные обязательства с федерального уровня на субъект Федерации, по сути, разделил граждан России по территориальному принципу. Допустим, мы с вами – два выпускника детского дома, только вы живете в Москве, а я – в Пензе. У вас гарантия на получение жилья и пособия после выхода из детского дома сохраняется, поскольку Москва, урезав инвестиционные программы, все социальные обязательства выполняет, а я могу получить только койкоместо в рабочем общежитии.[i]«К Уполномоченному обратилась У., бабушка и опекун малолетнего Алексея, 2003 года рождения. Отец ребенка, хронический алкоголик, получив в связи со сносом по договору мены новую московскую квартиру, никого на праве собственности туда не зарегистрировал, а прописался с сыном на жилую площадь в Серпухове, которую ему приобрели посредники по сделке. Затем беспрепятственно обменял московское жилье на серпуховское, где вскоре был убит. Малыш, как и прежде, проживает с бабушкой в Москве. Из-за отсутствия московской прописки у ребенка возникли проблемы с лечением и дошкольным образованием. У.и ее внук находятся на грани нищеты. Шансов добиться в суде восстановления прав ребенка на квартиру в Москве практически нет».[/i][b](Из доклада Уполномоченного за 2004 год)– Как вы оцениваете новый Жилищный кодекс, который разрешает совершать сделки с жильем, не спрашивая на это разрешения у органов опеки и попечительства[/b]?– И раньше, даже если семья была неблагополучная, но не состояла на учете, органы опеки, бывало, выдавали разрешение на сделки с жильем. Потому что за ним приходил прилично одетый риелтор с генеральной доверенностью, а не приползали родители-алкоголики. Но все же в большинстве случаев, прежде чем дать свое заключение, представители муниципалитета выходили на место, смотрели, что собой представляет семья, и могли решить, производится сделка в интересах ребенка или совсем наоборот. Теперь же, если ребенок не является собственником, о готовящейся сделке органы опеки могут вообще ничего не знать. Допустим, вы продали свою квартиру, деньги пропили, валяетесь теперь где-нибудь под забором в Тверской области. Вашего ребенка отправляют в московский приют, поскольку последнее место прописки – Москва, потом вас лишают родительских прав, ребенок становится сиротой, и после выхода из детского дома Москва ему обязана предоставить жилье. И таких случаев будет масса. В проигрыше от принятия нового Жилищного кодекса окажутся не только дети из неблагополучных семей, а все москвичи. Поскольку ту жилплощадь, которую предоставят сироте, могла бы по очереди получить обычная семья. Я считаю, что уже принятые законы, а также предстоящие реформы здравоохранения, образования, ЖКХ приведут к тому, что многие нормальные семьи вообще потеряют надежду на улучшение жилищных условий, получение достойного образования и медицинской помощи для своих детей, что противоречит не только международным документам, касающимся охране прав детей, но и Конституции России.[b]– Что же делать?[/b]– Бороться. Требовать от депутатов внесения поправок в уже принятые законы, широкого общественного обсуждения новых реформ. И… хорошо, что мы живем в Москве. Поскольку здесь делается все возможное, чтобы смягчить для горожан последствия антисоциальных правовых реформ.[b]Люди! Не будьте равнодушными!– Были ли случаи в Москве, когда дети подавали в суд на своих родителей?[/b]– Нет. Но вообще, я хорошо отношусь к тому, что в соответствии с Семейным кодексом ребенок, достигший 14 лет, имеет право отстаивать свои интересы в суде.[b]– Куда обращаться, если есть информация о том, что ребенка избивают, унижают, ему нечего есть?[/b]– В местные органы опеки и попечительства, в милицию, к районному прокурору, к Уполномоченному по правам ребенка.[b]– Почему уголовное наказание за издевательство или убийство ребенка мягче, чем за те же действия, совершенные в отношении взрослого человека?[/b]– Убийство взрослого и ребенка приводит к одинаковым срокам заключения. Другое дело, если мать убивает новорожденного, то наказание мягче, поскольку считается, что женщина находится в состоянии шока. А еще у нас есть статья 166 УК, которая объединяет в себе ненадлежащее выполнение родительских обязанностей по отношению к несовершеннолетнему и жестокое с ним обращение. То есть если родители просто не дают ребенку еды, оставляют одного в холодном помещении и так далее, но при этом жестоко и, подчеркиваю, систематически не избивают, то их просто лишат родительских прав. А для них это – не наказание, а праздник – детей забрали, никто не мешает напиваться, да и новых детей можно родить.[b]– Реально ли уменьшить количество попрошаек с детьми на улицах города?[/b]– Да, если будет на то политическая воля. И если люди, граждане, не будут равнодушными.[b]ОТ РЕДАКЦИИ[/b][i]Накануне Дня защиты детей у нас получилась совсем уж не праздничная полоса. И не потому, что о проблемах всегда писать легче, чем о чем-то хорошем. Просто их, этих проблем, уже столько, что делать вид «уж нас-то, добропорядочных граждан, они не коснутся» как-то не получается. Дети из группы риска представляют реальную угрозу нашей физической безопасности. Наше равнодушие – реальную угрозу безопасности моральной. Как общество может помочь неблагополучным семьям? Как о них обязано (и обязано ли?) заботиться государство? С какими трудностями – и моральными, и материальными, сталкивались вы, когда растили (растите) своих детей? Довольны ли вы результатами своего воспитания?[/i]Ждем ваших откликов [b]в среду, 1 июня, с 13 до 14 часов [/b]по телефону [b]259-83-91 (доб. 225)[/b].Или пишите в «Вечерку» с пометкой «Социум». И – берегите своих детей![b]Внимание![/b]Приемные дни сотрудников аппарата Уполномоченного по правам ребенка в Москве для бесплатных письменных и устных консультаций (адрес: [b]ул. Новый Арбат, 15, 10-й этаж[/b]):Понедельник, среда – 10.00–17.00,Пятница 10.00–16.00Перерыв на обед с 13.00 до 14.00Запись на прием к Уполномоченному – по телефону [b]202-22-85 [/b]в рабочие дни с 10.00 до 17.00.