АЛЕКСАНДР Ф. СКЛЯР.САМ СЕБЕ ВЕРТИНСКИЙ И САМ СЕБЕ ПИАР

[i]С Группа «Ва-банкъ» мне всегда казалась очень серьезной и строгой. Слишком много концепций.Сплошная философия и культурология. Прямо не «Ва-банкъ», а какой-то «Ва-Бах». В ноябре группа шумно отпраздновала 15-летие и выпустила пластинку «Босиком на луне». Но когда я пришел к Александру Ф. Скляру брать интервью, он был, как обычно, серьезен.[/i]— Сидел я вчера и думал такую думу. Вот делаем мы интервью. Как много людей, прочитав его, захочет купить наш альбом? Если их наберется хотя бы десять человек — это уже хорошо. Это я о результативности всех наших усилий.[b]— Обычно музыканты говорят, что их продажи не интересуют… [/b]— Они это делают по двум причинам: либо по глупости, либо по молодости. Или просто лукавят. А зачем тогда вообще музыку выпускать? Но сильно париться на эту тему тоже не стоит. Вот мы вам делали-делали «Нижнюю тундру» два с лишним года.Ломовой альбом! Мы открыли новый жанр в нашей стране. В электронном смысле на него можно равняться. Но он оказался слишком сложен для восприятия нашей аудиторией, воспитанной на «Ласковом мае». И что теперь? Биться головой о стенку? Так же и сейчас. «Босиком на луне» — очень хороший альбом. Недавно его послушал как бы со стороны, будто бы мне его принесла какая-нибудь молодая группа. Что ж, я был бы рад, услышав такой материал у новичков.[b]— Мне кажется, новые песни стали доступнее, что ли? [/b]— И гораздо более лиричными. Мы его писали в очень хорошем настроении. Хотели отметить пятнадцатилетие только при условии, что к тому времени запишем и выпустим новый альбом. От момента принятия этого решения до выхода альбома прошло два с половиной месяца — нереально маленький срок. Потом провели презентацию. Нам никто не помогал, мы все приготовили сами — начиная от пригласительных билетов и кончая водкой «Ва-банкъ». Устроили специальный концерт, в котором участвовали все наши проекты. Чтобы было понятно, что из чего вытекает.[b]— Скляр соло и Скляр с «Ва-банком». В чем разница? [/b]— Есть вещи, которые не очень вяжутся со стилистикой группы. Но тем не менее они имеют право на существование, коль скоро мне, творцу, они интересны. В сольном проекте я абсолютно свободен. Я могу путешествовать куда хочу — на остров цыган, архипелаг танго, континент Вертинского. Все равно «Ва-банкъ» — центральный материк. Поплаваешь на кораблике по островам — и снова возвращаешься к группе.[b]— В ваших «путешествиях» к Вертинскому вы соревнуетесь с БГ, который тоже перепевал его песни? [/b]— У меня один-единственный соперник — это я сам. В том, что мой взгляд на Вертинского особенный, я уверен на сто процентов. С моим тембром голоса, совершенно не похожим на Вертинского, с моей эмоциональностью, с моей системой взглядов. Я даже песни выбираю особенные, с трагическим оттенком. Мне неинтересно петь песенки Вертинского, мне интересны песнищи! Почему он, грустный, изломанный Пьеро, вдруг спел «Но и я кого-нибудь зарежу под осенний свист»? Я для себя пытаюсь это открыть.[b]— Вы по жизни путешественник? [/b]— Я всю жизнь хочу понять водную стихию. География для меня — не политическая карта мира. Это романтическое путешествие на пиратском корабле. Ожившие образы Стивенсона, вечная погоня за Белым китом. Жизнь так сложилась, что я не Конюхов, но внутри себя могу путешествовать куда угодно.[b]— Песен с нового альбома пока не слышно по радио. Насколько велик его потенциал в плане хитов? [/b]— На мой взгляд, пять-шесть песен вполне могут стать хитами. Но я никогда не обивал пороги радиостанций. Для меня важно, что эти песни есть.[b]— Мне всегда казалось, что ваши самые раскрученные песни — «Эльдорадо» и «Маршруты московские» — являются самыми «не-вабанковскими»… [/b]— Не скажите! «Маршруты», конечно, легкая песня. Но в ней точно поймано настроение уходящей Москвы. И этим она отличается от большинства простеньких хитов на городскую тему. Что касается «Эльдорадо», это вообще песня особенная! На мой взгляд, одна из лучших песен ушедшего века! Вне зависимости от того, кто ее исполнил. Это песня Евгения Головина, но для меня это самая «вабанковская» песня.Я столько в нее вложил! В ней воплощено все, что я хотел сказать, когда создавал группу. Если бы еще не этот ужасный клип… Я от него всячески открещиваюсь, вплоть до того, что хочу снять еще одно видео.[b]— «Машина времени» незадолго до вас тоже выпустила новый альбом, и на презентацию почти никто не пришел. Ваши гости едва уместились в клубе. У вас действительно так много друзей? [/b]— Мы по-другому подошли к самой идее презентации. Мы сами делали приглашения, сами их рассылали и даже развозили. В список мы включили тех людей, которых хочется видеть, а не тех, кого собрали пиар-агентство и выпускающая компания.[b]— Когда вы стали Александром Феликсовичем? [/b]— В 1991 году на радио «Максимум». Я вел программу «Учитесь плавать»: «Добрый вечер! С вами Александр Ф. Скляр». Это была такая радийная фишка. Теперь многие стали так подписываться.[b]— Какие периоды прошел «Ва-банкъ» за 15 лет? [/b]— Ранний романтический период, о котором почти никто не помнит. Потом пришел черед панкообразного периода. Именно панкообразного: панками мы никогда не были. Хотя если понимать панк как антиистеблишмент, то я и сейчас панк. Потом панк стал принимать более жесткие формы и превратился в хард-кор. Хард-кор перемежался акустическими работами. Затем был гибрид жесткой подачи и романтической составляющей. Электронный период, «Нижняя тундра». Сейчас все это устаканилось.[b]— Причисляете ли вы себя к поколению «русского рока» — «Алисы», Бутусова, «ДДТ»? [/b]— Причисляю, конечно. Хотя бы в силу тех лет, которые нас связывают. Я не хочу оценивать творчество этих коллективов. Сейчас они матерые дядьки, но рок-н-ролл по-прежнему слушает молодежь. Как писать для молодежи и при этом не быть молодежью? Каждый сейчас справляется с этой проблемой. И мне очень любопытно на них глядеть.