БАТУМСКИЕ МОТИВЫ

[i]«Прибой падал, грохоча, на пески. Водяная пыль оседала на листве платанов, и в прохладе садов открывался как будто знакомый и вместе с тем незнакомый город. И я гадал, что это за город… Батум для меня, впервые попавшего к самым южным границам России, был городом необыкновенным, экзотическим, типично восточным».[/i][b]Это — Паустовский.Как и он, я тоже впервые попал в этот город, только через 80 лет. Про прибой, пески, платаны и прохладу садов — все правильно. Так же, как когда-то, на набережной за столиками степенно беседуют старики, мальчишки играют в футбол, и Батумский порт, как во времена Паустовского, пахнет мандаринами и нефтью. Однако… то, да не то. В «типично восточный город» советская власть встроила серые многоэтажные «панельки», на бульваре торгуют сникерсами и чипсами, неоновые огни заманивают в «Bar» и «Casino», Батум уже называется Батуми, а самое главное — это уже не южная граница России, а южный предел независимой Грузии на границе с Турцией. Вот это-то последнее отличие и является, пожалуй, определяющим в жизни сегодняшней Аджарии.[/b][b]Идиотский вопрос [/b]Давайте, призвав мужество и стыд, признаемся в своем невежестве. Что мы знаем об Аджарии? Да почти ничего. — Скажите, — спросил я у сопровождавшего нашу группу московских журналистов представителя главы Аджарии в России [b]Бадри Меладзе[/b], — скажите, аджарский язык очень отличается от грузинского? Это был мой первый идиотский вопрос (сколько я их еще задавал!). А мыслил я так: есть Грузия, а в ней две автономные республики — Абхазия, которая не хочет признавать власть Шеварднадзе, и Аджария, у которой с Шеварднадзе вроде бы все в порядке. А раз есть Аджария, то должен быть и особый народ — аджарцы… Так вот, в этих моих рассуждениях — все сикось-накось. И этнически (насчет особого народа), и политически — относительно Шеварднадзе. Никакого аджарского языка нет, объяснили мне, потому что аджарцы — это стопроцентные грузины, всего лишь живущие в Аджарии (а не в Кахетии, к примеру). И говорят они, и поют (хорошо поют!) на языке Шота Руставели. Автономной же республикой их сделала опять-таки советская власть, учитывая (в том числе), что три века (до 1878 г.) Аджария была под властью Турции, вследствие чего значительная часть населения этого края исповедовала мусульманство. Минареты и сейчас украшают город, но христианство уже давно и прочно доминирует у батумцев, среди которых 30 процентов — русскоязычных.Что же касается автономии, то, пожалуй, да — есть эта автономия. Но этнос тут — ни с какого боку. Здесь сплошная политика. То есть именно Шеварднадзе и его отношения с президентом Аджарии Асланом Абашидзе. Но о Шеварднадзе — чуть позже, а сейчас — об Абашидзе.[b]Культ без пропаганды [/b]Аслана Абашидзе в Аджарии все до единого именуют президентом. И не только потому, что произносить его официальную должность было бы всуе слишком длинно: «Председатель Верховного Совета Аджарской Автономной Республики — Глава автономной республики». Для аджарцев он – президент, вождь, учитель, хозяин, лидер, руководитель, выдающийся политик, мудрый государственный деятель и т. д., и т. п., словом, отец родной. Культ? Да, пожалуй, что и культ. Весь вопрос — на чем этот культ замешан. Портретов Абашидзе и верноподданнических «дацзыбао» мы не видели ни на улицах, ни в чиновничьих кабинетах. Рассказов, правда, слышали много. Такой, например.[b]Рассказ помощника: [/b]— После распада Союза преступность у нас была — гаси свет! Тогда Абашидзе собрал всех воров в законе и сказал: «Уезжайте. Или я вас всех арестую». И они уехали. Теперь у нас в Батуми можно спокойно ходить по ночам. Хоть женщине, хоть ребенку. Потому что если что случится, мы виновника обязательно найдем и накажем.— А куда уехали воры-то? — Как куда? В Россию, наверное.Между прочим, такой любопытный факт: последний угон автомашины был в Батуми 6 лет назад. Сегодня автомобиль на стоянке можно не закрывать.[b]Еще один рассказ (поведала продавщица газетного лотка): [/b]— У меня очень болела дочка. Саркома руки. На операцию нужно было три тысячи долларов. Помогли люди — кто давал деньги, кто снимал с себя золотое кольцо, — у нас же все друг друга знают. Операцию сделали, но мы жили в сыром подвале, и я пошла к Абашидзе. Он приказал: «Дать квартиру и обставить ее». На той неделе я встретила его на улице. Он спрашивает: «Все сделано?» Я говорю: «Наполовину». — «Как наполовину?» — «Квартиру дали, но без обстановки». — «Завтра этот чиновник будет уволен». Вот такой человек! Впору прослезиться. Когда я передал эту историю Бадри Меладзе, который просто влюблен в Абашидзе, он просиял, как будто его наградили орденом.— А что я вам говорил! Вы все думаете, что это пропаганда. Какая пропаганда! Я разве вас подводил к этой женщине? Вы же без меня по городу гуляли.Видит бог, встреча была случайной. И не единственной. Абашидзе в Аджарии действительно любят. Наверное, не в последнюю очередь за то, что свой. И не просто свой, а исторически, издревле свой. «Батоно Аслан» — прямой потомок древнего княжеского рода Абашидзе, который аж с 1463 года правил Аджарией.Более того, памятник его деду — Мемеду Абашидзе — стоит в центре Батуми. В 1918–21 гг. он был первым председателем парламента досоветской («буржуазной») Аджарии, за что и чтим. За это и был расстрелян большевиками в конце 30-х.Своего любят, это понятно. Но ведь не только за это. А за что еще? Проще всего ответить на этот вопрос вопросом: а за что в Москве любят Лужкова? [b]«У вас — Лужков, у нас — Абашидзе» [/b]Сравнение «Лужков — Абашидзе» у наших аджарских собеседников не сходило с языка: «Они же оба строят!» Лужков — храм Христа Спасителя, Абашидзе — православный собор, Лужков — Лужники, Абашидзе — Дворец шахмат, Лужков — Новую оперу, Абашидзе — университет и т. д.Разумеется, в Батуми и темпы, и масштабы поменьше. Так ведь и возможности не те. Бедно живет Аджария, и я вам сейчас покажу это в цифрах. В какой валюте будем считать? Гуляя по Батуми, постоял у дома, где за год до смерти Есенин написал свои пронзительные «Персидские мотивы».Я спросил сегодня у менялы, Что дает за полтумана по рублю… Современные «менялы» дают за 1 американский доллар 2 грузинских лари. Но чтобы не морочить вам голову, давайте считать в долларах. Итак, пенсия — 6 долларов, анализ в больнице — 5 долларов, 1 кг хлеба — 0,5 доллара, столько же стоит литр молока, бутылка местного пива, литр бензина. Зарплата в 50—60 долларов считается очень даже хорошей, 100—150 — редкой удачей, 250 — невиданно высокой.Однако на «культовый» рейтинг Абашидзе эти цифры как бы не влияют.Причина проста — остальная Грузия живет еще хуже. «Там месяцами зарплату и пенсию не платят, а у нас — всегда в срок!» Знакомые мотивы, не правда ли? А главное — господствует твердое мнение: если бы Абашидзе не мешали, Аджария жила бы намного лучше.— Вы представляете, — горячились наши хозяева, — Аджария дает в бюджет Грузии в 10 раз больше, чем все остальные регионы вместе взятые. А по территории мы меньше всех! Про территорию можно было бы и не говорить. При чем здесь размеры? У Аджарии есть то, чего нет у других, — морской порт, железная дорога, аэропорт, нефтеперерабатывающий завод, курорты… — А как все это используется?! — слышу я в ответ. — Порт стоит, курорты пустуют. А почему? Тбилиси не дает развиваться.Не так давно Абашидзе съездил в Китай и стал фанатом идеи превращения Батуми в свободную экономическую зону. Как, например, в Гонконге.— За четыре года мы бы заработали 30 миллиардов долларов! У этой идеи есть тоже свое историческое прошлое. В 1878 году Батуми был объявлен порто-франко и имел этот статус восемь лет. Благодаря этому в Аджарию потек иностранный капитал — «Братья Нобель», Ротшильд, Сименс… Где они сейчас, эти инвесторы? — Будет свободная экономическая зона — будут и инвестиции.Но все, что предлагает Абашидзе, отвергается с порога.— Кем? — Известно кем — Шеварднадзе. Вы знаете, что 97 процентов людей в Грузии живут за порогом бедности? Не гарантирую точности цифр — не проверял. В том числе и такую: за последние пять лет Грузия получила в виде разного рода иностранных грантов 5 млрд. долларов. То есть по 15 тысяч долларов на каждого жителя.— Где эти деньги? — спросили нас, явно ожидая встречного вопроса.— И где же? — Разворовали.— Кто? — Известно кто — окружение Шеварднадзе.[b]Орел и змея [/b]Но пора нам поближе познакомиться с самим [b]Асланом Абашидзе[/b]. Главе автономной республики Аджария 63 года, два высших образования — филфак Батумского пединститута (учитель русского и английского языков) и экономический факультет Тбилисского университета, в прошлом — комсомольский работник, директор профтехучилища, зампред исполкома Батумского горсовета, министр бытового обслуживания Аджарии… словом, обычный карьерный «набор» советского руководителя. Как оказалось, и несоветского тоже.Наша беседа длилась почти три часа.[b]— Господин Абашидзе, говорят, вы уже девять лет не были в Тбилиси. Почему? [/b]— Не хочу, чтобы меня убили. На меня охотятся президентские спецслужбы.Уже было 17 покушений, одно ранение было почти смертельным. Стрелял человек из охраны Шеварднадзе. Если я приеду в Тбилиси, меня постараются убить, а потом свалят на какого-нибудь сумасшедшего.[b]— Вы будете участвовать в следующих президентских выборах?[/b]— Чтобы прекратить нынешнюю вакханалию в Грузии, — буду. Велики ли шансы Аслана Абашидзе на всегрузинскую победу? Я не занимаюсь политическим мониторингом и не могу ответить на этот вопрос. Но фигура главы Аджарии, бесспорно, общенационального масштаба. Его политическая партия «Всегрузинский Союз Возрождения» — вторая в парламенте страны. («И это несмотря на явную фальсификацию выборов!» — убеждены его сторонники.) В зале приемов, где шла наша беседа, стоит большая, вырезанная из дерева скульптурная композиция: сидящий на скале орел борется со змеей. Не думаю, что это какая-то политическая аллегория. Но почему-то показалась символичной.[b]Что-то не так [/b]А как живется русским в Батуми? Так же, как и всем. В центре города — уличная растяжка на русском: «С новым учебным годом!» Работают русские школы, на русском языке издается газета, дается время на местном телевидении, принимаются российские телеканалы, у входа в церковь просит милостыню алкаш. К сожалению, русский.— При СССР мы жили здесь как в раю, — говорит русская пенсионерка.Советское прошлое в разговорах вспоминают часто — и русские, и грузины.Вспоминают с нескрываемой ностальгией. Нет, грузины, разумеется, не против обретенной независимости. Но почему, спрашивали нас, мы становимся чужими друг другу? Раньше в летний сезон 150тысячное население Батуми увеличивалось втрое за счет курортников — как «организованных», так и «дикарей». Сегодня великолепные курорты и отели Батуми, Чакви, Кобулети пусты, как «Лужники» в плохую погоду после повышения цен на билеты.Кстати, о ценах на билеты. На поезд до Батуми вы их не купите — железная дорога закрыта из-за Абхазии. А билет на самолет стоит 150 долларов. В один конец! Прикиньте, сколько вы затратите только на одну дорогу, решив отдохнуть с женой и детьми, и тогда вопрос: Аджария или Анталия? — покажется неуместным.Ну ладно, нам, частным гражданам, поехать в Абхазию дорого. Но почему там нет России? Почему Батумский домостроительный комбинат работает с немцами, производство по сборке вертолетов — с американцами, банки Аджарии открывают корреспондентские счета в Англии, Японии, Турции — где угодно, только не в России? Есть страны, где нас в упор не видят, есть страны, где нас едва терпят. В Аджарии нас любят. Но пока это любовь без реальной взаимности.Абашидзе называют в Тбилиси «агентом Москвы». Да, он агент, если понимать под этим словом горячее желание контактов с Россией. Фраза в блокноте, записанная в беседе с Абашидзе: «Шеварднадзе ориентируется на США, но мы-то хотим дружить и сотрудничать с вами». Но пока что российский капитал не вложил в Аджарию ни одного рубля. А единственный шаг навстречу сделал опять-таки Лужков, организовав в мае этого года прошедшие с триумфом Дни искусств Аджарии в Москве.Случилось так, что после Батуми я побывал в Ереване. Там свои болячки, но настроения те же: мы не мыслим себя без России, мы нужны друг другу. Так неужели же, разделившись из-за амбиций дешевых политиков, наши народы навсегда уйдут в разные стороны, чтобы забыть исторические и просто человеческие связи и сердечные отношения? Я пишу этот материал, а в голове вертятся строки когда-то попавшихся на глаза стихов. Автора не помню, а строки запали: Как живешь, генацвале Дато? Как делишки, дружище Аршак? Что-то все в нашей жизни не то, Что-то все в нашей жизни не так… Не знаю, попаду ли я еще когда-нибудь в Батуми. Так хочется в это верить!