ЮРИЙ НИКИФОРОВ: ДЛЯ МЕНЯ ЭТО ПОСЛЕДНИЙ ШАНС

[i]Когда улетал Карлсон, он обещал вернуться. Но когда в 96-м из сборной уходил Юрий Никифоров, он однозначно заявил, что при нынешнем руководстве РФС его ноги в главной команде страны не будет.Однако, как говорится, все течет, все меняется. Изменил свое решение и наш «отказник», сменил обиженную позу «невозвращенца» на привычное для себя место центрального защитника национальной сборной России. Команде он нужен.[/i][b]— Вот интересно, Юра, а можно сравнить ощущения чемпиона Голландии и чемпиона России? [/b]— Там торжества по случаю победы команды превращаются в настоящий праздник для всего города. Не так, как у нас: торжественный вечер — и все. Грандиозное шоу. Мы проехали в открытом автобусе через весь Эйндховен, народ завалил нас цветами, все кричат, приветствуют, везде гуляния, шампанское рекой и люди радуются, будто мы чемпионами мира стали. Здесь нам сто очков вперед дадут. Молодцы. Поставлено действо по высшему классу.[b]— Но какой из чемпионатов, по-твоему, выиграть сложнее — России или Голландии? [/b]— Тут трудно сравнивать: в России и в Голландии играют в совершенно разный футбол. Могу только сказать: не уверен, смог бы чемпион России выиграть «золото» в Голландии, а чемпион Голландии стать первым в России.[b]— Как футболисту тебе где интересней играть: в «Спартаке» или в ПСВ? [/b]— Сейчас у нас главный тренер — бельгиец Эрик Геретс, и хотя он бывший защитник, но исповедует практически тот же футбол, что и Олег Романцев в «Спартаке». Акцент делается на коллективную игру, многоходовки, забегания, активные фланги и с упором на атаки с ходу. И сейчас на поле я чувствую себя в родной стихии, как будто и не уходил из «Спартака». Наш стиль — это атакующий футбол.[b]— Но какие-то отличия есть? [/b]— Только одно: мы играем в обороне без либеро, и четыре защитника располагаются в линию.[b]— Скажи, пожалуйста, насколько трудно было тебе принять решение вернуться в сборную? [/b]— (после долгой паузы). Мне тяжело отвечать на этот вопрос, потому что когда я отказался играть за сборную, то сделал это по вполне конкретным причинам. Но дело прошлое, так что лучше не будем вспоминать. А вернуться решил после серьезного разговора с Олегом Ивановичем. Потом еще перезванивался несколько раз с Валерой Карниным, Витей Онопко, расспрашивал обо всем. Ребята сказали, что в команде многое изменилось в лучшую сторону, что прежних, сволочных проблем уже нет. Ну и приехал.[b]— Какие аргументы привел в разговоре с тобой Романцев, чем он мотивировал необходимость твоего возвращения в национальную команду? [/b]— Олег Иванович начал с собственного примера. Напомнил, что после того, как мы, мягко говоря, облажались на чемпионате Европы в 1996 году, он тоже заявил, что больше никогда не возьмется тренировать сборную. Но сказал, мол, та грязная вода утекла и сейчас не время вспоминать старые обиды, а нужно думать о будущем. И если он все-таки вернулся, то почему бы и мне не переосмыслить свою позицию, тем более, если я могу быть полезен команде. Я серьезно подумал над его словами, с супругой тоже посоветовался и решил: надо возвращаться.[b]— И с каким настроением ты приехал в команду? [/b]— С прекрасным! Я очень давно не видел ребят и, конечно, был страшно рад снова оказаться вместе с Карпиным, Онопко, Аленичевым, Титовым, Мостовым. Пообщаться со старыми друзьями, которых сто лет не видел — это же настоящий кайф! [b]— Ну а заодно и на чемпионат мира пробиться не помешало бы… [/b]— Конечно, конечно! Тем более что для меня это последний шанс попасть на мировую фиесту. В 2002-м мне будет уже 32 года, поэтому очень бы хотелось достойно завершить карьеру. Сейчас мы лидируем в группе, и если в каждой оставшейся игре будем биться за победу, не щадя себя, то обязательно получим путевку на первенство мира.[b]— Но тут возникает каверзный расклад: с одной стороны, игрок национальной команды — это особый статус, престиж, авторитет, а с другой — деньги-то игрок получает в клубе, и если, не дай Бог, сломают человека — на что жить? Каждому хочется вернуться в клуб живым и здоровым, поэтому не затаится ли у сборника в подсознании вполне понятная мыслишка — как бы чего не вышло? [/b]— Да, за сборную выступать престижно. И для меня лично, и для моего клуба. Но это действительно очень серьезная проблема. Вспомните, Омари Тетрадзе только-только переехал в итальянскую «Рому», заиграл, в основу пробился и на тебе — сломали в игре за сборную. Два года человек потратил, чтобы вернуться, наконец, на поляну.А вот Андрей Пятницкий так и не сумел восстановиться, и пришлось ему бутсы на гвоздь повесить. Безусловно, эти вопросы должна решать федерация, ведь необходимо обеспечить людям страховую защиту на случай травмы. Конечно, игроки рискуют получить тяжелое повреждение и надолго остаться без работы. Но у нас в сборной все ребята до конца выкладываются в каждом эпизоде, никто не прячет ноги и не избегает самой жесткой борьбы. И если кто-то будет говорить, что мы не любим Россию, не хотим за нее играть — это полная чушь! Мы будем биться за страну на сто процентов.[b]— Что ж, посмотрим-посмотрим… Такой настрой, конечно, радует. А скажи, пожалуйста, слова нового гимна своей страны ты уже выучил? [/b]— Пока даже в глаза не видел этот текст.[b]— Но собираешься выучить-то? [/b]— Ну не знаю… В принципе надо бы, конечно… [b]— А то, что мелодия осталась старая, советская, знаешь? [/b]— Знаю.[b]— И твое отношение к этому? [/b]— А мне все равно: старый гимн — новый гимн. Политика мне по барабану, я этим совершенно не интересуюсь. Но если бы от меня что-нибудь зависело, я бы предпочел, чтобы мы снова жили в СССР.[b]— Самое сильное впечатление от голландского футбола — это… [/b]— При любом счете — 0:3, 0:4 — никто не бросает играть. Сколько бы ни проигрывали мячей, все равно здесь люди бьются, как сумасшедшие, до последней добавленной секунды. Это просто потрясающе! В России такого не увидишь.