[b]– Девушка, вы танцуете?– ДА!!!– А я – пою![/b]Вот прямо убила бы этого хама, остряка-самоучку из давнего фильма! Так плюнуть в душу, разбить такие надежды! Как она ждала его – того, кто пригласит наконец-то танцевать! И как я ее понимаю. Когда никто не выбирает на танцах. Когда стоишь, «платочек в руках теребя». Помните, наверное, старую советскую песенку про то, что на «десять девчонок по статистике девять ребят». А вы, дорогие читательницы и читатели наши, танцуете? Хоть изредка? Нетнет, я не про дискотеки. Танцевальные марафоны, чемпионаты мира по бальным, латиноамериканским и прочим рок-н-ролльным танцам я тоже не имею в виду. Я про совсем-совсем другое.[b]«Наташа танцовала превосходно»[/b]Я вот о чем: [i]«В этот же вечер третьего дня праздников должен был быть один из тех балов у Иогеля (танцовального учителя), который он давал по праздникам для своих учеников и учениц… У Иогеля были самые веселые балы в Москве. Это говорили матушки, глядя на своих adolescentes, выделывающих свои только что выученные па; это говорили и сами adolescentes и adolescents, танцовавшие до упаду; это говорили взрослые девицы и молодые люди, приезжавшие на эти балы с мыслию снизойти до них и находя в них самое лучшее веселье… Иногда танцовывали даже pas de shale… Но на этом, последнем бале танцовали только экосезы, англезы и только что входящую в моду мазурку».[/i]Толстой Лев Николаевич. «Война и мир». Том, естественно, второй.Ну, а сто пятьдесят страниц спустя, понятное дело, первый бал Наташи: [i]«Они были вторая пара, вошедшая в круг. Князь Андрей был одним из лучших танцоров своего времени. Наташа танцовала превосходно. Ножки ее в бальных атласных башмачках быстро, легко и независимо от нее делали свое дело, а лицо сияло восторгом счастия».[/i]Эх, жили люди. ТанцОвали! А слова-то какие: экосезы, англезы… И все такие сложные, с фигурами, которые надо было специально долго разучивать, и не сбиваться, и не путать. Как же, черт возьми, это было красиво, красиво, КРАСИВО! На вощеном полу, в огромной зале, при свечах. И длинные платья-шлейфы-веера дам, и белые лосины кавалеров-кавалергардов. И «восторг счастИя» в девичьих глазах.Ох, сейчас заплачу.[b]От сложного – к простому?[/b]Еще в детстве потрясла меня одна простенькая, в сущности, мысль, но додумалась я до нее сама, своим умишком: ведь он, Толстой, писал о людях и вещах, для него обыкновенных, о том, что окружало его каждый день, что было в порядке вещей того времени.Высокие чувства и высокие мысли – само собой, но ведь кроме них – такой огромный пласт культуры повседневной! Культуры в смысле человеческого быта – бытовщинки, уж извините за словечко. Как одевались люди, что ели на ужин, как проводили вечера… А теперь попробуйте «вынуть из Толстого» танцы, балы, все эти экосезы и мазурки, все эти pas de shale. Попробовали? Да это просто невозможно – «вынуть» из Толстого! Как из жизни. Но «вынулось». И ушло.Как же низко мы пали! В смысле танцев. Не на «чемпионатах мира по танго», а в быту, в жизни, когда для себя, для души. В какой, прости господи, примитив вляпались! Только и дел, что «быстрый танец – медленный танец». Или дикие «вспрыжки», или унылое топтание на месте.Куда все делось? Ну да: революция, буржуазные пережитки и т. д. и т. п. Но, простите, еще в 20–30-х годах были у нас и чарльстон, и тустеп.Кому помешали? Да и в военных 40-х, и послевоенных 50-х танцевали же фокстроты! Куда ушло? Нет, падать и опрощаться стали мы значительно позже. Так получается.[b]Под патефон[/b]«Цыган», «Брызги шампанского», «Утомленное солнце», «Куст сирени», «Китайская серенада», «Дождь идет», «Блондинка», «Цветущий май»… Цфасман, Утесов, Лундстрем! О, эти старые пластинки, эти мелодии наших бабушек и дедушек! И черные дерматиновые чемоданчики со специальными отделениями для пластинок апрелевского завода, с красными кружочками-этикетками, что они «на 33 оборота»! Патефоны, а потом проигрыватели – какой праздник, какое семейное торжество обходились без них? А как они танцевали, наши бабушки и дедушки, наши мамы и папы в 30-х, 40-х, 50-х! Пусть не в вощено-паркетных залах, а в комнатушках-коммуналках московских, с выходом в длиннющий коридор на двадцать восемь комнат. На Ордынке, на Полянке, на танц-верандах или в городском саду, где играл духовой оркестр. Да, не «экосезы с англезами», а танго с фокстротами, но ведь это тоже огромный, поразительный пласт культуры, городской культуры. Человеческого быта и бытия, а короче, жизни.И чья-то бабушка до сих пор плачет, заслышав «Рио-Риту», потому что именно эта пластинка играла, когда провожала она на войну своего любимого, мужа своего, не вернувшегося… А какой Новый год обходился без «Брызг шампанского» – в прямом и переносно-танцевальном смысле! …Кто сказал, что устарели? Вальс тоже списывали в устаревшие, а куда без вальса-то? Хоть венского, хоть старомосковского какого-нибудь – «Березки» или «На сопках Маньчжурии», – скажите, куда?! Все возвращается на круги своя – в том числе и на танцевальные круги. (А? Как сказала?) Возвращается, возвращается, уверяю вас.Потряслись на дискотеках, попрыгали, подрыгались, потоптались под невнятное «медленно-быстро», повертели задницами в разных-ихних «ламбадах». И надоело. Приелось. Идешь по переходу к метро – что заводят в киосках, где торгуют кассетами-дискетами? Танго! Не просто заводят – ими торгуют! Включаешь телевизор, а там ретросериал, вроде «МУР есть МУР». Что играют? Танго «Солнца луч упал на ваш портрет…» А по какому-то дециметровому каналу однажды видела передачу, длинную такую, на полтора часа. Пригласили танцмейстера, инструктора с ассистенткой, так они чуть не все эти полтора часа учили народ правильно и красиво танцевать венский вальс! И в газетах, и в вагонах метро та же реклама: «Школы танцев». Говорят, отбою нет от желающих.Я же говорю: возвращаемся! …Ну что вам еще про вальс и танго рассказать? Может, лучше сами станцуете? Не забыли – как? А если забыли, песня подскажет: «Вальс начинается – дайте ж, сударыня, руку! И раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три…» А еще пригласите маму. На вальс. Или фокстрот. Или танго ее молодости. Пригласите, право же! Сделайте доброе дело.[b]ТАНЦЕВАЛЬНЫЙ ЛИКБЕЗФОКСТРОТ[/b][i]Полное название танца – медленный фокстрот. Этот танец танцуется в ритме 4/4 и темпе 120 ударов в минуту. Более быстрый танец подобного типа назывался «One step» или «Two Step». Помните танец Пуговкина в «Свадьбе в Малиновке»? «Втустепь»? Так это и был «тустеп»![/i]По легенде, фокстрот был придуман в 1914 году американским актером водевиля Гарри Фоксом, якобы именно ему пришли в голову (или лучше сказать, «в ноги») знаменитые па этого танца. Есть, впрочем, и другая версия, что название произошло из-за лисы (Fox), поскольку только она якобы имеет необычную походку среди животных, когда ноги ставятся в одну линию – след в след.[b]КОТИЛЬОН[/b][i]В «Гусарской балладе» Шурочка говорит Ржевскому: «Я вам оставила последний котильон!»[/i]Название происходит от французского слова cotillon – «нижняя юбка», была такая популярная песенка. Про нижнюю юбку. Ох, уж эта «ля Франс»! Танец, распространенный в конце XVIII и начале XIX веков. Из Франции котильон попал в Англию и Америку, где его стали исполнять как заключительный раздел кадрилей. Разнообразные па и фигуры котильона исполняются первой парой практически под любую музыку, а затем повторяются всеми танцующими.[b]ПАСОДОБЛЬ[/b][i]Название «Paso Doble» на испанском означает «два шага».[/i]Пасодобль основан на бое быков – так утверждают знатоки. Танцоры как бы изображают тореро и его плащ, а характер музыки соответствует процессии перед корридой.[b]РУМБА[/b][i]Переходим в другое полушарие.[/i]Румба – танец африканских негров, привезенных на Кубу в конце позапрошлого века. По испански слово «rumbo» означает «путь», а «rumba» – «куча мала», а «rhum» – это сорт ликера, популярный в Карибском бассейне: берите любое из этих слов, и вам будет все понятно про этот танец! Короче говоря, испанские мелодии и африканские ритмы: адская смесь![b]ЧА-ЧА-ЧА[/b][i]В 1952 году английскому преподавателю бальных танцев Пьеру Лавелю во время поездки на Кубу показали вариант румбы с дополнительными шагами[/i].Ушлый англичанин быстренько оформил этот вариант как отдельный новый танец. Название, возможно, произошло от быстрого кубинского танца «Guaracha»(гуарача). Этот танец был популярен в Европе в конце прошлого столетия.[b]ПОЛЬКА[/b][i]Вообще-то, правильнее было бы не «полька», а «чешка», потому что этот веселый крестьянский танец родился в тридцатых годах ХIХ века в Восточной Богемии, сейчас это часть Чехии. Но дело в том, что pulka по-чешски «половина» – и в данном случае это имеет отношение не к национальности, а к способу танца. Вроде как «вполноги».[/i]Легенда гласит, что танец был придуман сельской девушкой Анной Слезак: дескать, напевая чешскую народную песню о том, как «дядя Нимра купил Симлу – белую лошадь», она и придумала те самые прыжки, которые есть в польке. В общем, девушка оказалась шибко прыгучая, но главное – танец прижился! Более того, в середине позапрошлого уже века началась повальная «полькомания», которая охватила вслед за Европой Англию и даже проникла в Америку.