Выборгское противостояние

[b]В многочисленных сообщениях о бурных событиях на Выборгском целлюлозно-бумажном комбинате почти ничего не говорится о главном — что привело к столкновению и почему работники комбината встали у проходной еще в феврале прошлого года и заявили: «Они сюда больше не пройдут».[/b][i]История о том, как современный, вступивший в строй в 1989 году комбинат стал банкротом, банальна. Сначала — скорая приватизация, в ходе которой предприятие оседлала сплоченная группа «деловых людей».Дальше — разграбление. Руководство покупало у одной своей фирмы сырье по завышенной цене, другой продавало продукцию по заниженной. Комиссия КРУ Минфина, например, в ходе ревизии установила, что некоей фирме «Родник» была продана партия обоев по цене 7,7 млн.рублей за тонну при себестоимости 33,4 млн. рублей. И таким сделкам нет числа.Предприятие, словно подержанный автомобиль, переходило от хозяина к хозяину. Но при любых владельцах в руководстве оставались все те же люди, а на комбинате вершились все те же дела. В кратчайшие сроки ЦБК выжали как лимон. Затем появился арбитражный управляющий.В сентябре 1997 г. ЦБК выставили на торги. Проведены они были виртуозно. Предприятие, в которое государство вложило в свое время 700 млн. долларов, было продано оффшорной компании «Нимонор» за 187 млрд.«старых» рублей, то есть за 30 млн. долларов. И если бы покупатель заплатил эти 30 миллионов! Но в договор купли-продажи были включены такие условия, что «Нимонор» мог фактически не платить ничего, кроме первого обязательного транша. Компания так и поступила, получив право собственности на Выборгский ЦБК за 3 млн. долларов.[/i][b]Стачка отчаяния [/b]Планы новых хозяев недолго оставались секретом. Предполагалось устроить на базе комбината лесопилку, оставить на ЦБК 800 рабочих, уволив оставшиеся полторы тысячи человек, пилить лес и гнать его за рубеж. Впрочем, и это в лучшем случае. В худшем — комбинату грозила распродажа оборудования, в том числе и современной бумагоделательной машины.Люди все видели. И то, что новые хозяева не собираются дать им работу и зарплату, и то, что в качестве руководителей пришли те, кто уже несколько лет разорял предприятие. А это означало, что безработица и голод грозят на многие годы вперед.В поселке уже знали вкус лепешек из «Геркулеса» и пирогов из киселя-концентрата. Рабочие настоялись в очередях в заводскую столовую, где иногда раздавали котлетки для детей. В Советском семьи, где были пенсионеры, считались счастливыми: у них были деньги на хлеб. Во многих семьях куска хлеба не видели неделями, питались картошкой да капустой с огорода. Но люди терпеливо ждали, если в результате торгов появится настоящий хозяин-инвестор, если он сумеет запустить два года стоявшее производство... Но не дождались.Вспыхнула стачка. 5 февраля 1998 г. стачком Выборгского ЦБК постановил: представителей «Нимонор» на предприятие не пускать до тех пор, пока компания не выплатит полностью 30 миллионов долларов, из которых должны были быть погашены колоссальные долги по зарплате. А чтобы требования были услышаны власть имущими, работники комбината своими телами перекрыли международную автотрассу «Скандинавия».Только тогда правительство области обратило взор на отдаленный поселок. Была создана комиссия, которая долго изучала обстоятельства дела и пришла к выводу: да, череда прежних хозяев и арбитражный управляющий действовали не в интересах предприятия и трудового коллектива, но строго в рамках закона.Однако стачечники стояли на своем: пока не будет выплачена полностью вся сумма, которую компания «Нимонор» обязалась вложить в комбинат по условиям торгов, новые «хозяева» на ЦБК не войдут. А поскольку к тому времени уже было ясно, что деньги комбинат не дождется, коллектив принял решение: запускать комбинат своими силами. Трудовым коллективом был избран новый директор комбината. Им стал Александр Ванторин. Бывший военный летчик, прослуживший 25 лет в стратегической авиации, не убоялся ответственности, хотя запуск комбината без денег при жесточайшем противодействии местных властей казался почти нереальным.[b]Народный директор [/b]В первые месяцы единственным банковским счетом комбината был расчетный счет профкома. Единственным производством, которое удалось запустить на остатках ранее произведенной бумаги, — цех по производству обоев. Зарплату выдавали в профкоме, и хватало ее только на хлеб — по 150, 200, 300 рублей в месяц.Все полученные наличные деньги собирались в профкоме, там их распределяли и выдавали людям. Затем председатель профкома Осип Кикибуш подкалывал приходные ордера и ведомости на зарплату и сдавал в бухгалтерию на подпись конкурсному управляющему, который попрежнему занимает свой кабинет. Затем документы уходили в прокуратуру. Никто не обольщался тогда по поводу законности такой бухгалтерии. «Нарушения у меня есть, — говорил Осип Кикибуш, — зато хищений нет. У прежних хозяев было наоборот».А потом удалось зарегистрировать ЗАО «Выборгский целлюлозно-бумажный комбинат», учредителем которого стала профсоюзная организация. Появился свой счет в банке. Экономический советник генерального, бывший директор комбината Владимир Найдин, используя старые связи, меняя мазут на целлюлозу, обои на реактивы, готовил к запуску бумагоделательную машину — главное богатство комбината.Сказать, что это было трудно, значит не сказать ничего. Строителям Днепрогэса и Комсомольска помогало правительство. А здесь — выжидательная позиция областных властей, открытая ненависть властей районных, постоянныхй экономический саботаж. Осенью прошлого года, приехав на комбинат, увидела потемневшие лица. «Мы запустим машину, если люди выдержат еще месяц, — сказали в дирекции. — Но все уже у последнего предела».Комбинат начал набирать обороты. Сейчас загрузка у него — 60%, средняя зарплата — 1800 рублей. Удалось выплатить порядка 9 миллионов рублей старых долгов, а прибыль комбинат начнет давать, когда выйдет на загрузку 80% мощностей.Говорить, что Выборгский ЦБК — банкрот, значит просто не понимать происходящего. Да и кредиторы комбината — люди совсем не наивные — поверили, что долги будут погашены. В июле нынешнего года члены комитета кредиторов избрали председателем комитета... Александра Ванторина, полагая, что только народный директор может гарантировать возврат прежних вложений.[b]Расстрелянный закон [/b]10 февраля 1999 г. прокурор Ленинградской области возбудил дело о признании торгов по продаже Выборгского ЦБК недействительными. Оказалось все же, что далеко не все было, как утверждала губернаторская комиссия, по закону. А в мае права на комбинат перекупила некая английская фирма «Алцем Юкей Лимитед». В России эту компанию представляют известные бизнесмены во главе с г-ном Сабадашем, «водочным королем» Санкт-Петербурга. Но с каких это пор у нас разрешено торговать имуществом, оспариваемым по суду. Об этом, кстати, напоминал в письме от 16 августа нынешнего года замминистра Мингосимущества С. Моложавый.«До решения вопроса о законности сделки по продаже Выборгского ЦБК вышеуказанной компании (имеется в виду «Нимонор». — Е. П.) распоряжаться его имуществом не представляется возможным», — говорится в этом документе. Тем не менее старый «хозяин» распорядился, а новый всерьез вознамерился этим имуществом завладеть.Новые «хозяева» обещали стабильную работу и вдвое большую зарплату, но и «Нимонор» много чего обещал. Коллектив, похоже, готов доверять только избранному им самим директору. Тогда началась подготовка к захвату.Сначала шла психологическая подготовка — на ЦБК из разных источников шли предупреждения о готовящемся штурме. Люди круглосуточно дежурили на комбинате, не прекращая работать.Но... никто не приезжал, вплоть до 9 июля.В тот день явились новые «хозяева» с тремя десятками личных охранников г-на Сабадаша и шестью бойцами спецгруппы «Тайфун», предназначенной для усмирения бунтов в тюрьмах. Они заняли кабинет директора, третий и четвертый этажи заводоуправления. А затем собравшиеся по тревоге работники комбината взяли здание штурмом. О том, что произошло на Выборгском ЦБК 14 октября, знает весь мир. Судебные приставы, приехав в два часа ночи во главе многочисленных вооруженных бойцов тюремного спецназа и частных охранников, избили охрану комбината, захватили помещение. Они прекрасно знали, куда идут и что будет, так что последовавшее затем побоище можно с уверенностью назвать спровоцированным. Против рабочих применили газ, устроили стрельбу в помещении предприятия, где любой выстрел чреват непредсказуемыми последствиями, захватили заложников, полностью разгромили рабочую столовую, которой на комбинате очень гордились.И все это для того, чтобы, пользуясь постановлением арбитражного суда годичной давности в пользу так и не заплатившего «Нимонора», ввести в права владения «хозяев», которые не только приобрели оспариваемое по суду имущество, но даже не предъявили руководству комбината свидетельства о собственности или хотя бы договора купли-продажи.Законный собственник? Эту тему еще можно обсуждать, когда речь идет о компании «Нимонор», но при чем тут фирма «Алцем»? Попробуйте продать квартиру, по поводу которой родственники судятся, никто и никогда не зарегистрирует такой сделки. Квартиру — нельзя, а завод — можно? Стало быть, дело только в цене? Люди поселка Советский ничего не просят — ни гуманитарной помощи, ни дотаций, ни кредитов Международного валютного фонда. Они надеются, что законы нашей страны хотя бы изредка будут сообразовываться с интересами людей, которые в ней живут. Не пора ли, кстати, поторопить арбитражный суд, вот уже восемь месяцев маринующий протест областного прокурора. А то в следующий раз судебные исполнители могут прийти на ЦБК и с артиллерией.