Зависимость не лечится

[i][b]«Пьянство – это тяжелый труд», – вздохнул как-то однажды Гарик Сукачев (нет-нет, да и вычеркивает на гастролях из концертного райдера требования о предоставлении ему в гримерку, гостиницу водки – делает себе выходные). Многие знающие суть вопроса с ним согласились. Иногда действительно хочется уйти в бессрочный отпуск, вот только эта «работа» истинного трудоголика не отпускает. Тогда остается снимать трубку и дрожащим, немытым пальцем набирать номер… Не Гарика Сукачева, а информационно-консультативной службы фонда «Нет алкоголизму и наркомании» – 126-04-51. Никто не догадается – анонимность гарантируется. Внимание и деликатность консультанта – тоже. Выслушают и пригласят. Подберут программу выздоровления. Фонд НАН – гуманитарный, некоммерческий, никаких денег там...[/b][/i]– Задача консультантов на первичном приеме – дать рекомендации. В первую очередь это посещение групп взаимопомощи, – объясняет «ВМ» [b]Лариса Анатольевна ГОНЧАРОВА, программный директор фонда НАН[/b].– Группа взаимопомощи – один из самых эффективных методов решения проблем, которые мешают человеку жить. А мешает жить каждому свое. В Москве таких групп уже достаточно, и «зависимым» гражданам есть из чего выбирать. Анонимные алкоголики и наркоманы уже на слуху. Но есть еще анонимные курильщики, игроки, ВИЧ, эмоционалы, депрессивные переедающие (обжоры) и анонимные сексоголики. Здесь не до смеха, все очень серьезно – ломаются судьбы, распадаются семьи, жизнь дает трещины…– Алло, слушаю… Да, добрый… Да, да… Бесплатная и анонимная консультация, но предварительно нужно записаться по телефону… Да, пожалуйста… – Альбина Степановна, диспетчер фонда. «Сидит на телефоне» более пяти лет. Говорит, что уже по голосу научилась определять, какая у человека проблема, чем помочь и в какую группу, к какому специалисту направить. – Сейчас звонила девушка. Она алкоголичка, ее зовут… скажем, Марина. Ей нужна реабилитационная программа. Я предложила ей «Спасательный круг». Завтра она придет на консультацию.В день Альбина Степановна отвечает на 15–50 звонков – «Иногда приходишь домой, и язык не ворочается».В фонд обращаются не только зависимые, чаще – их близкие родственники.– Вот только что звонила мама алкоголика. По голосу чувствуется – очень пожилой человек. Сыну около 40 лет, пьет, не работает… Его и «зашивали» на три года. Но это – временный уход от проблемы. Я предложила ей консультацию.Бывает, что разговор не получается. У зависимых – нервы как натянутые струны: «Случается, что и матом могут послать». Альбине Степановне приходится лишь сохранять хладнокровие и доброе чувство юмора (что у нее прекрасно получается): «А что делать? Они ведь больные люди».Стол, на котором стоит телефон диспетчера, находится в библиотеке наркодиспансера № 12: стеллажи с книгами, видеокассетами, уютно, тихо работающий телевизор (фильм опять же профильный – о наркоманах) не мешает нашей беседе (ее прерывают лишь звонки).Лариса Гончарова говорит, что пик активного роста наркомании уже прошел. Примерно с начала 90-х до 2000 года у молодежи была мода курить «травку» и колоться – «там вал просто шел». Многочисленные коммерческие реабилитационные центры, зарабатывающие на «зависимых» огромные деньги, еле-еле справлялись с больными. Тогда наркоманов было гораздо больше алкоголиков. Но мода на наркотики прошла. И теперь, по словам Ларисы Гончаровой, алкоголиков к ним обращается больше.И… «повалили игроки». Азартные игроки – новое веяние. Здесь и посетители дорогих казино, и ловцы удачи у уличных автоматов. Просаживают все до нитки. Еще Достоевский о таких писал.– Игроки?.. – строгая Лариса Анатольевна при этом слове начинает улыбаться. – Они чудненькие, с ними работать легче. Они готовы помогать нам (сами приходят к нам консультантами). Но мы работаем с их душами и, к сожалению, не можем решить проблему их долгов.Опять звонок. Альбина Степановна на посту: « …А сколько сыну лет? Вас интересует что-то типа общины? У нас нет информации по общинам, но я могу сказать, где вы ее можете получить. Но важно, чтобы мальчик сам туда захотел…»– Вот тоже ситуация! – Альбина Степановна делает какие-то пометки в толстой тетради. – Человек работает в Ираке. Два дня назад у него умерла жена. Человек приехал ее похоронить. А дома – сын наркоман, 28 лет. Отец не может оставить его одного, иначе останется без квартиры, без ничего. И куда его деть? У наркомана век недолог. Пять-семь лет от начала употребления и – привет.Встречаются, правда, и «старожилы» – 45–50 лет. Но это в основном люди, употребляющие «травку». От марихуаны обычно не умирают. Но это – ступенечка к героину, сообщает мне сотрудник фонда, специалист по социальной работе Наталья Степановна Топал. Чаще всего пристрастившиеся к «травке» потом подсаживаются на более серьезный наркотик – «растет доза, растет толерантность…»От Натальи Топал корреспондент «ВМ» услышал самую горькую правду в своей жизни: «Зависимость не лечится. Она на всю жизнь». Однако хоть и слабое, но утешение:– Но с ней ([i]с зависимостью[/i]. – [b]А. М.[/b]) можно научиться жить. Как и с любой хронической болезнью.Российский гуманитарный фонд «Нет алкоголизму и наркомании» как общественную организацию учредили в 1987 году. Профессиональные наркологи убедились: традиционная репрессивная наркология зашла в тупик. Загнать бесправного алкоголика в ЛТП – намного легче, чем решить проблему.– Если биологический аспект болезни как-то можно решить за счет лекарств, то психосоциодуховный – нисколько. И эти врачи стали искать другие пути, – рассказывает Лариса Гончарова. – Общественная организация дала возможность внедрять новые технологии. Десять лет назад было невозможно, чтобы консультант, имеющий опыт собственного выздоровления, работал в наркологии.О своих успехах сотрудники фонда не рапортуют. О процентах выздоравливающих не говорят. Как считает Лариса Гончарова, это «некорректно»:– Когда говорят в рекламе, что после лечения в каком-то наркологическом центре 70–80% зависимых бросают употреблять наркотики, то это неправда. Если, допустим, в течение двух недель человек не употребляет, тогда так и надо говорить: в течении двух недель. Но когда говорят о проценте выздоравливающих, это – заведомая ложь. Потому что человек может сорваться через полгода, через год, через три года…Эта болезнь на всю оставшуюся жизнь. Мы ведем лишь статистику людей, которые к нам приходят.