[b]Питерский саммит поставил перед нашей разнопланово мыслящей общественностью ряд трудных вопросов.[/b]Впервые Россия не только участвовала в тусовке высокоразвитых мировых держав, но и держала в руках председательский колокольчик. Символ признания! Но... Все семь высоких гостей представляли страны не только сильные и богатые, не только уважаемые, но и либеральные. То есть страны, где права человека незыблемы, частная собственность священна, пресса свободна, а закон сильнее любого чиновника. Словом, за общим столом в Константиновском дворце был представлен мир, который у нас по традиции называют западным.И неминуемо возник болезненный для наших «пикейных жилетов» вопрос: а мы-то кто? Запад или не Запад? Европейцы или азиопцы? Демократы, то есть сторонники народовластия и свободы человека, или кто-нибудь еще? Дискуссиям в прессе нет конца. Либералы убеждены – пусть в перспективе, но Запад. Профессиональные консерваторы скрипят зубами от досады: а что поделаешь, если десятилетиями все это – Запад, демократия, свобода, Европа – было для них словами ругательными? Как тут договориться пусть не с миром, так хоть друг с другом? Оставить все как есть, не разжигать костер разногласий, не выбирать? Не получится – весь мир на наших глазах делает выбор, а если кто пробует воздержаться, жизнь выбирает за него.Конечно, Россия – огромная страна с тысячелетней историей и великой культурой, отказаться от которой не только глупо, но и невозможно. Вопрос не в том, на чем мы стоим, а в том, куда идем.Впрочем, на практике это уже не вопрос. На Запад идем, на Запад. Это видно по всему. Посмотрите, как одевается молодежь, какие языки учит, какие книжки читает, какие машины предпочитает. Ким Чен Ир и Саддам Хуссейн в качестве вождей популярны разве что у нескольких депутатов. Да и при всем желании на Восток – не получится: упремся в Японию, процветающую демократическую страну. Китаем, правда, до сих пор руководят коммунисты, но это не наши коммунисты: там экономика стала либеральной раньше, чем у нас, и успешно вписалась в мировой рынок, там внешняя политика прагматична, а студенты учатся в США и Европе... А идеология – что идеология! Какой-нибудь десяток лет, и она у них растворится в пространстве, как сейчас растворяется у нас.Россию пугают утратой национальной самобытности, но это лживая угроза: Запад не струганая доска, а лес, в котором вольно растут и сосны, и пальмы, и родные наши березки. В единой Европе хватает места и испанским мачо, и горячим эстонским парням, и датчане, которые вовсе не похожи на греков. Если что и объединяет разноплеменных жителей Запада, так это гуманизм, трудолюбие, свобода личности, равенство перед законом, терпимость к ближнему и дальнему. Но ведь эти традиционные христианские ценности и нам не чужие. Если их приняли японцы – неужели не освоим мы? Говорят, у нас не тот народ – не годится, не сможет, не потянет. Но ведь это ерунда. Миллионы вчерашних, да и сегодняшних россиян работают в Европе и Америке. И кто они там – бомжи? Средний класс и выше! В знаменитой Силиконовой долине русская речь звучит не реже английской.А если любопытно, как на это смотрит сам народ, задайте первому встречному очень простой вопрос: как он хочет жить, как в Швеции или как в Иране?