«Оптовки» пытаются выжить

[i]Женщина знала, что ей нужно. Она вошла в ворота «Каширского двора» и уверенно зашагала туда, где это было. Я пошла за ней — мимо пустых и до отказа забитых контейнеров, мимо изнемогающих от скуки продавцов и обалделых покупателей. Мы пришли к ламинированному паркету, навесным потолкам и стенным покрытиям. Несчастный случай произошел прямо на моих глазах. Продавец назвал «хорошенькую» цифру, дама завела глаза, покачнулась и плюхнулась в лужу. Вот тебе раз! Только я приготовилась выступить в защиту ни в чем не повинного торговца полами и стенами, как потерявшую вид особу привели в чувство. Благо на популярном у москвичей рынке, где есть все, «от шурупа до дома», имеется медпункт. Правда, если до 18 августа к местному врачу в основном обращались с ушибами и ссадинами, то с вступлением кризиса в тяжелую фазу в народе участились случаи внезапных обмороков, истерик и психических срывов. Оказывается, даме «сплохело» потому, что ей не хватило каких-то двух квадратных метров ламината, за которыми она и пришла туда, где два месяца назад покупала напольное покрытие.И вдруг ей закатили сумму, почти равную той, которую она в свое время выложила за все. Как я ее понимаю! Представьте себе журналистку «ВМ», ходящую под дождем и порывистым ветром от контейнера к контейнеру, от прилавка к прилавку и везде с завидной настойчивостью задающую один и тот же вопрос: «Как идет торговля?».[/i]Я искала продавца удачливого.Чтобы он спокойно и с улыбочкой сказал: «Более или менее...». Вы полагаете — не реально? На Каширском рынке таких действительно не было. Все ругали власть имущих, «вогнавших страну в кризис», смачно сетовали на то, что покупатели «завязали» с ремонтом квартир и строительством дачных домов — «сами видите, какие у нас цены», сочувствовали новоиспеченным безработным — «скоро будем в их числе», матерясь, негодовали по поводу постоянных проверок торговой и налоговой инспекций, которые «даже в самых идеальных случаях умудряются находить нарушения и взимать немыслимые штрафы — «нашли момент!» ...Мы так мечтали о хорошей жизни, о налаженном быте, об изысканных квартирах, похожих на квартиры людей, живущих в Париже, Лос-Анджелесе, Вене, Берлине. О хорошей одежде, хорошей зарплате. Ради этого мы махом покончили с прошлым, научились карабкаться, выживать, в конце концов жить. И вот теперь, судя по всему, мы вынуждены постигать куда более трудную науку — не выживать, не карабкаться и не мечтать о хорошем. Дались нам теперь эти новомодные журналы по интерьеру и дизайну, не так давно помогавшие творить и действовать, а теперь неделикатно подчеркивающие нашу нищету и безысходность положения! Эти все еще по инерции. «Торгующие» керамической плиткой, обоями, дверями, ковролинами, стенными панелями и сантехникой предприниматели, вложившие в товар свои кровные, вдруг стали догадываться, что и они с этим своим изрядно подорожавшим товаром оказались в числе неудачников. А ведь совсем недавно их деятельность считалась доходной и... перспективной.Первыми схватились за головы те, кто взял стройматериалы на реализацию, — принял по одной цене, а расплачивается по другой, с учетом нового курса. Один мой знакомый, оказавшийся в такой беде, продал дачу, машину, гараж... Хотел застрелиться.Его отправили в психиатрическую больницу. Жена с детьми уехала в деревню. Что будет дальше, не знаю.Немногочисленные покупатели «Каширского двора» (в выходные дни их бывает побольше) кое-что все-таки покупают: бутылку лака, гвозди, веревку, керосин, выключатель, светильник для ванной комнаты. Не хлебом же единым...Хотя без светильника проживешь, а вот без хлеба — никоим образом. С начала финансовой лихорадки прошло полтора месяца, однако те, кто торгует на продовольственных рынках, так и не пришли в себя. Большинство из них работает либо себе в убыток, либо без прибыли. Но дела не оставляет. Самых стойких удерживает либо «проплаченная» аренда, либо надежда на будущее. Однако обратите внимание, сколько мест и павильонов сдается, и вы поймете, сколько таких, кто все же не выдержал.Долго, с трудностями «подбирались» бывшие сотрудники одного из НИИ Олег с Сергеем к тому, чтобы открыть в Москве свой продовольственный павильон. Торговали на Черкизовском рынке кожаными куртками, потом в Новогирееве продавали ленинградский шоколад, познакомились с оптовиками с Севера, нанялись на работу в их фирму и стали отправлять сибирякам контейнеры со сгущенкой, сухофруктами и геркулесом.Скопили деньжат, арендовали на продовольственных рынках два павильона, договорились на мясокомбинате о закупке колбасы, ветчины и сосисок, на кондитерских фабриках взяли конфеты, печенье и пряники и наконец-то открылись. Но надо же было такому случиться, что мечта товарищей сбылась в тот день, когда резко подскочил курс доллара — 18 августа! Помните, какой был на рынках переполох? Даже опытные продавцы не знали, торговать или закрываться, поднимать или не поднимать цены, если поднимать, то насколько. А эти были в шоке. Выросла арендная плата за павильоны — надо было платить разницу. За мясопродукты запросили такую сумму, от которой глаза выскочили из орбит. За конфеты тоже предстояло расплачиваться по новому курсу. Но отступать было некуда. Спали по три часа в сутки, крутились так, что близким делалось не по себе. И вот вчера заплатили деньги за аренду павильонов на следующий месяц. Оба в долгах, как в шелках.Однако мужики относятся к своему новому делу не только по-коммерчески — по-человечески.— Если «население» продовольственных рынков сейчас не затянет пояса, не перетерпит, закроет свои павильоны, то где, скажите, небогатые и малоимущие (а их большинство) будут доставать продукты — они же не прокормятся, покупая еду в магазинах, в которых товар дороже нашего, — сказал один из «дебютантов».— Полагаю, что ваши слова следует понимать так: колбаса, которую вы продаете, несмотря ни на что, дешевле магазинной? — Стараемся. Хотя это называется «донкихотством».Сколько мы разговаривали? — минут пятнадцать-двадцать. За это время в павильон заходили не только те, кто спокойно покупал сосиски или сливовую карамель и уходил. Зашел подвыпивший дядька, попросил завесить батон колбасы и, когда ему назвали цену, чуть не опрокинул прилавок: — Убью, гады! Я всю жизнь работал на Заводе Ильича и на колбасу не заработал. Да за такие деньги можно «Мерседес» купить! Ничего не поделаешь, дядя, дорогая нынче колбаса и вряд ли в ближайшее время будет дешевле. Между прочим, на днях отпускная цена на вареные колбасы на большинстве мясоперерабатывающих предприятиях опять увеличилась. Так что многим из нас нужно либо настроиться на вегетарианство, либо, как в той сказке, ходить в мясные ряды с ломтями хлеба — вдыхать колбасные запахи, есть хлеб и представлять, что это бутерброд с ароматной «докторской» или «сервелатом».Прежде чем войти в павильон, аккуратная старушка вытерла ноги о резиновый половик. Она долго стояла у прилавка, долго смотрела на колбасу и «кондитерку», наконец решилась: — Вы меня извините, пожалуйста... Не могли бы вы отдать мне крошки от печенья — совсем нет денег... Соседка научила, она иногда к вам приходит.И просит...Ни на секунду не задумываясь, Олег выдал бабушке пакет с печеньем, отрезал вареной колбасы. Та пошла восвояси счастливая, если, конечно, так можно назвать человека, которому не на что питаться.— Знаете, сколько тут таких ходит! Этот ящик с печеньем — для них. Печенье сытное, нежесткое и недорогое — в общем то, что надо...— А не боитесь с этой своей благотворительностью окончательно вылететь в трубу? Подозреваю, что вы сами вряд ли приносите домой печенье и колбасу.Да и зарплату тоже, поди, не носите.Но какой настоящий мужчина признается в том, что у него неважно с бизнесом!..В Москве 235 рынков и оптовых ярмарок. Несмотря на то, что торговлю здорово лихорадит, все они пока открыты. Я не знаю, посчитали или нет в Департаменте потребительского рынка Измайловский вернисаж.Вряд ли, потому что хоть он и рынок, но не потребительский, а художественный. Однако народа там не меньше, чем на самом большом продовольственном. А ведь у людей не хватает денег даже на хлеб. До чего, однако, в нас сильна любовь к искусствам! Извечная жажда хлеба и зрелищ неистребима. Вы наверняка знаете, что бывает, если народные массы лишить того и другого...В последнее время в Москве закрылись почти все крупные художественные салоны — в том числе знаменитый салон на Октябрьской, «Русский сувенир» на Кутузовском проспекте. И не следует надеяться, что рано или поздно таблички «Ремонт» и «Закрыто» превратятся в «Салон работает...». В Московском комитете по культуре мне сказали, что все бездействующие ныне худсалоны были под контролем российских властей, которые, по всей видимости, дали разрешения на аренду зданий, в которых они размещались, коммерческим структурам. Так что наши любимые художественные магазины вряд ли возобновят работу. Для живописцев, графиков и прикладников это просто «караул». Для нас почти трагедия — куда, позвольте-ка спросить, теперь идти за подарками к Рождеству, ко дням рождения родных и близких, к Восьмому марта и Дню строителя, за сувенирами для заграничных поездок, за рисовальными кисточками и «чернореченскими» красками? В Московском комитете по культуре сожалеют, что так получилось, однако считают, что наступило время маленьких частных салонов, их уже немало в Москве. Правда, никто понятия не имеет, сколько, потому что частные художественные салоны нигде не учитываются. Я же наверняка знаю, что большинство появившихся некоторое время назад таких магазинчиков были повержены налогами и арендной платой. Не сегодня-завтра начнут закрываться оставшиеся. Об открытии новых не может быть и речи. Так что даже ленивые художники теперь ходят на вернисажи, где за определенную плату можно торговать самостоятельно....Окоченев от холода, мужчина запихнул свои романтические пейзажи в холщовый мешок, взвалил на плечо и поплелся к метро, даже не вспомнив о том, что проезд на этом виде транспорта необходимо оплачивать.Через полчаса он вернулся. Вот, собственно, и вся история. Небольшое уточнение: художник заплатил за воскресное место на Измайловском вернисаже восемьдесят пять рублей и ничего не продал. Представьте, какими глазами посмотрит на этого человека жена, у которой были взяты последние хлебные деньги! Я решила его подбодрить: — Почем «березки»? — Семьдесят! — надо было видеть гамму эмоций, отразившуюся на не лишенном достоинства лице! Через несколько секунд семьдесят долларов превратились в тридцать... в двадцать... и в десять. Да тут рама потянет на десять! Я уж не говорю про холст и краски, про то, что человек трудился, испытывал вдохновение... Целый час мы активно пытались продать живописные березки за десять долларов (в рублевом эквиваленте). Березки нравились. Но не «уходили». Не позавидуешь сейчас обедневшим москвичам, приходящим на уникальный вернисаж не как на рынок — как на выставку. А художникам тем паче.Однако радует благородство руководства этой ярмарки. Среди художников немало таких, которые не в состоянии арендовать торговое место. Им делают скидки либо позволяют торговать бесплатно на так называемом пятачке. Знамо дело, там на газетах «раскладываются» не только художники, но и те, у кого в доме пока еще есть, что продать. Чем только не торгуют «нехудожники» — и потрепанными веерами, и графинами, и старинными географическими картами, и дореволюционными пуговицами, и кружками «Напейся-не облейся!», и деревянными счетами...Судя по тому, что лежит на «прилавках» у этих людей, нетрудно догадаться, что почти каждый живет с одной-единственной заботой — не помереть от голода.Рассказывают, что один старичок простоял на «пятачке» с утра до вечера два дня подряд — продавал именной портсигар и медаль «За отвагу». Но не продал. А дома возьми да и помри! То ли от голода, то ли от истощения организма — здесь толком не знают... Что же касается стоящих в этом месте художников, то многие из них торгуют такими произведениями живописного и декоративно-прикладного искусства, что сердце сжимается от жалости — цены за работы, явно занижены. В художественном салоне или за границей нашей родины за них заплатили бы в десять раз дороже. Но на «пятачок» иностранцы даже не заглядывают.Так что не судьба...Зарубежные гости ходят там, где раскинулись роскошные платные прилавки с многоместными матрешками, сарафанами, косоворотками, расписными досками, лоскутными фартуками, самоварами, берестяными туесами и куклами на чайник. Иногда поднимаются по деревянной лестнице на холм, где выставлены живописные полотна. Платят в долларах. В хороший день на вернисаже можно разбогатеть баксов на сто, а то и больше. В плохой — ничегошеньки.Надежда на хороший день не покидает творческих людей ни в дождь, ни в холод. В отличие от них торговцы вещевых рынков пребывают в депрессии. Поднялась арендная плата за места.Из-за этого, к примеру, на вещевом рынке в Кузьминках состоялась забастовка продавцов (между прочим, эти продавцы добились-таки своего). Волей или неволей пришлось увеличить цены на вещи. Ботинки, брюки, блузки, юбки и пальто начали плохо сбываться. Многим продавцам стало не на что закупать товар (на реализацию вещи лучше не брать, да их и не дадут). Было «тряпичникам» тяжело, стало еще тяжелее, хотя казалось, хуже не бывает. Ну а нам-то каково! Мы продолжаем толпами ходить по вещевым ярмаркам. Но падаем духом — нет, не приобрести теперь большинству москвичей ни зимних сапожек, ни кожаных курток, ни шерстяных фуфаек......И не достроить дач, не отремонтировать квартир, не купить на Измайловском вернисаже деревянную «птицу Счастья». Хотя в Измайлове «птицы Счастья» всего-навсего по тридцать пять.Рублей, разумеется. Их покупают иностранцы. За два доллара.Под флагом Ленина вперед к победе… Конец дня.