Не будем лгать самим себе

[i][b]Февраль 1976 года. В Георгиевском зале Кремля открывается съезд Союза писателей. Я в числе приглашенных. Второй раз в жизни живьем вижу «незабвенного» Леонида Ильича. Он с трудом справляется с приветственной речью, зато потом долго улыбается и машет рукой. Зал отвечает бурными аплодисментами.А в перерыве все устремились в буфет. Еще бы! Где еще в те годы можно было в феврале купить (за смешные деньги) свежие помидоры, красную и белую рыбу и другие деликатесы? Центральная часть буфета была занята огромным банкетным, уже сервированным, столом.[/b][/i]Я купила себе бутерброды с красной рыбой и вожделенные помидоры. А спустя несколько минут за мой столик подсел крупный немолодой человек.Ножей и вилок в буфете не было – они все лежали на банкетном столе. Недолго думая, он встал и взял оттуда столовый прибор. Я так поступить не решилась и, поразмыслив немного, окунула красный помидор в хрустальную солонку и откусила. Человек скрестил руки под подбородком и в упор посмотрел на меня. Я продолжала кусать свой помидор.Сосед улыбнулся: «Господи, как же давно я не видел таких живых и естественных людей!» Так я познакомилась с Павлом Нилиным.Павел Филиппович писал повести и рассказы. Его проза, емкая и точная, настолько драматургична, что почти все его повести и рассказы проживали вторую жизнь – в кино: «Испытательный срок», «Жестокость», «Впервые замужем»… Каждому человеку свойственна только ему одному присущая интонация. По-моему, именно она дает наиболее точное представление и просто о человеке, и об авторе. Интонация почти всех произведений Павла Нилина слегка иронична, чуть-чуть снисходительна, очень человечна и добра.Мне уже давно нравились произведения Нилина, а теперь понравился и автор. И работая в Доме грамзаписи, долго думала, кто бы мог записать эти рассказы так, как они были задуманы автором. Остановилась на Сергее Юрском.Юрский в ту пору был очень знаменит. Он был одним из ведущих актеров БДТ, а кроме того, «медальный» профиль Бендера-Юрского сделал его узнаваемым повсюду. Однако была еще одна причина невероятного зрительского успеха Юрского: сам того не желая, первый секретарь Ленинградского обкомаРоманов своими гонениями на артиста создавал ему невероятную рекламу среди интеллигенции, умножая число поклонников замечательного артиста.Юрский – актер-интеллигент.Таковы были его роли в БДТ, таковы были и его чтецкие программы – Пушкин, Пастернак, Достоевский, Булгаков, Зощенко и многие другие великие поэты и прозаики.Рассказ Павла Нилина «Дурь», который я предложила Юрскому записать на пластинку, по видимости, совсем не его история. Пьяный шофер с тихим отчаянием, как ему кажется, совершенно спокойно пересказывает свою жизнь: как он влюбился в женщину невозможной красоты, женился, родилась дочь.Как его забрали в армию, как мать сообщила, что жена ему изменяет. Но по возвращении он увидел такие сияющие глаза, что решил не поминать прошлое, несмотря на рассказы маленькой дочки про дядю Шурика и про Потапова. Развелся только, когда сам застал жену с другим. Вскоре женился на преданной, замечательной, чуткой Наташе. Но рана в душе все разрасталась и разрасталась, и теперь и нет ничего, кроме этой раны. Кто объяснит, что такое любовь, как она смогла практически уничтожить двух молодых, сильных людей? Ведь и «женщина невозможной красоты» вдруг превратилась в больную старуху. Говорят, дурь все это… Юрский в студии без пиджака. Сидит в своей любимой водолазке, рукава закатал, жестикулирует, пот течет по лицу – некогда промокнуть: «И, может, мне в таком случае уже не выбраться из моего вроде того, что безвыходного положения?..» Юрский закончил чтение.Осунувшееся лицо в капельках пота вопросительно смотрит через стекло студии: «Будем все сначала слушать?» – Вы мне лучше скажите, что такое любовь, – говорю я.– Если б я знал! – растерянно отвечает артист.Темперамент Юрского потрясающ. Сергей Юрьевич – человек неутолимый: он никогда не может утолить свою страсть к поискам новых произведений для себя, новых форм и новых жанров.Как по-разному звучит его голос в пластинках Павла Нилина, Василия Шукшина и Михаила Зощенко! Хотя и герои, и ситуации в чем-то схожи. Однако в исполнении Юрского это не просто разные люди и обстоятельства, но и разные миры. Актер записал много различных произведений на пластинках, и все ихневозможно было достать, хотя тиражи неоднократно повторялись.В начале 1980 года я предложила Павлу Филипновичу Нилину самому записать на пластинку любой из его рассказов. Он выбрал «Тромб». Эта простая история, впрочем, как все у Нилина, как-то незаметно погружает вас в глубины чужой жизни. Читал Павел Филиппович так, будто никакой интонации и не существует вовсе: спокойно, размеренно, без каких-либо красок, без подъема и понижения голоса, без чувств и эмоций.В чем его суть? Прошлое не исчезает, оно никуда не девается, оно существует и очень не любит, когда о нем забывают или делают вид, что его не было. Однажды оно отомстит за такую забывчивость.Так случилось и в этом рассказе. Его герой, Мещеряков, на похоронах своего старого друга вспоминает, как четверть века назад, студентами, они ездили «на картошку». И как одна очаровательная девушка подвернула ногу, и как он нес ее по мостику через речку. Он вспоминает, как был влюблен в нее, но не может вспомнить, почему женился на другой. А теперь эта девушка, и сейчас очень красивая, – вдова его друга.Случайно встретившись через несколько месяцев после похорон, они решили пообедать вместе, но вскоре как-то незаметно для себя оказались в спальне, и чувство, много лет заглушаемое, вырвалось наружу. А когда через некоторое время раскрасневшаяся женщина стала весело тормошить своего гостя, она с ужасом обнаружила, что он мертв. Тромб! Момент прозрения совпадает с моментом смерти героя. Писатель просто говорит, что «все может быть прекрасным, если мы не будем лгать, в том числе себе».