Чекист погорел на коньяке

[b]Биография Полиевкта Яковлевича Березина удалась: в 1907 году он принял участие в беспорядках, вспыхнувших на кронштадтских заводах «Сименс и Гальке», и его продержали в тюрьме около трех лет. А после победы пролетарской революции это давнее происшествие открыло перед ним такие возможности, которые ему при «старом режиме» и не снились.[/b]Полиевкта Яковлевича приняли в рабоче-крестьянскую милицию, а оттуда по направлению Выборгского комитета РСДРП(б) он попал в только что созданную ВЧК. Когда советское правительство переехало в Москву, вместе с аппаратом ВЧК прибыл в новую столицу и Березин. Его направили на работу в отдел по борьбе со спекуляцией МЧК, и он вполне преуспел на этом поприще.Гоняться за воротилами черного рынка было хлопотно и опасно, а потому для вящей эффективности работы питерский кадр создал в одном из кабинетов ресторана «Вена» нечто вроде мышеловки.Это была заурядная провокация: агенты, завербованные Березиным, подбирали подходящего воротилу нелегальной торговли, приходили к нему «с деловым предложением» как комиссионеры «солидного человека». Они приводили торгаша в «Вену», там под выпивку и закуску оговаривалось количество товара, сроки поставки, цены. Березин брался вывезти товар сам, платил задаток, получал адрес склада, а потом объявлял партнера по сделке арестованным. Несостоявшийся партнер отправлялся на Лубянку, а владельцы «Вены» в качестве компенсации за молчаливую помощь получали для реализации часть того, что чекист конфисковывал со складов задержанного. Это и был главный промысел Полиевкта Яковлевича – пока он «оформлял» задержанного, на его складах шуровали его агенты, снабженные фальшивыми мандатами с печатями МЧК. О масштабах деятельности этой бригады говорит такая цифра, зарегистрированная чекистской бухгалтерией: только за одну неделю Березин произвел конфискаций товаров на сумму 24 миллиона рублей. Сколько он за ту же неделю «поимел» для себя, не узнает уже никто.Попался Полиевкт Яковлевич на мелочи – присвоил 200 бутылок коньяку, «толкнув» их в «Вене». Тот, у кого коньячок «попятили», упомянул о нем, давая показания в Ревтрибунале. Дотошный следователь зачем-то решил проверить – точно ли бутылок было 200? – и запросил склад конфискованных товаров ВЧК, а оттуда его огорошили сообщением, что никакого коньяка не принимали… Стали проверять другие дела Березина, и все вышло наружу. Чекиста арестовали, заключили в тюрьму, однако когда за ним пришел конвой, чтобы отвести на допрос, выяснилось, что Полиевкта Яковлевича в тюрьме нет – по распоряжению товарища Дзержинского его оттуда забрали, и он был отправлен на выполнение «особой важности секретного задания».Еще не привыкшие к таким афронтам сотрудники Ревтрибунала приказали своему сотруднику Родмировичу навести подробнейшие справки по поводу этого самого Березина, и тот выехал в Питер.От бывших сослуживцев чекиста посланец трибунала узнал, что уже там Полиевкт подозревался в спекуляции конфискованными ценностями. Спас его переезд правительства в Москву: в суматохе заведенное на него дело потерялось.С этим «уловом» посланец Родмирович вернулся в Москву, и на допрос в качестве свидетеля вызывали самого Дзержинского. Председатель «чрезвычайки», как и подобает дисциплинированному гражданину, явился в Ревтрибунал, где объяснил, что Березин, которого он знал «как энергичного работника», из тюрьмы направил на его имя записку, в которой сообщал, что ему в камере удалось подслушать разговор о готовящемся покушении на Ленина. И тогда он, Дзержинский, приказал его освободить и, не предавая дело огласке, отправил «энергичного работника» на поиски террористов.По совокупности содеянного: убийство, подлоги, присвоение вещей при обысках, торговлю конфискованными товарами и прочее, 26 декабря 1918 года суд приговорил гражданина Березина к 10 годам принудительных работ и объявлению его «врагом трудового народа».Дальнейшая его судьба осталась широкой общественности неизвестной.