[b]Рубрика «Роман с языком» писателя Владимира Новикова хорошо знакома читателям еженедельника «Вечерки». Сегодня мы начинаем публикацию новой вариации рубрики – по материалам книги «Словарь модных слов», которую писатель сейчас готовит к печати. Первое издание словаря вышло в прошлом году в издательстве «Зебра». Оно включало 70 статей. Сейчас готовится к выходу второе издание, в котором число статей достигло сотни.[/b][b]Некоторые из новых материалов словаря мы и предлагаем вашему вниманию.[/b][b]Бизнес[/b]В годы моего детства, совпавшие с «холодной войной», это слово в языке советской пропаганды означало нечто заведомо преступное.На страницах единственного в стране иллюстрированного сатирического журнала «Крокодил» изображались отвратительные американские гангстеры, взвалившие ноги на стол. Они, мол, и занимаются бизнесом в мрачном капиталистическом мире! Взгляды мои несколько изменились, когда я начал изучать в школе английский язык. Впервые увидев слово «бизнес», написанное не кириллическими, а латинскими буквами, я узнал, что это совсем не гадкое понятие. Что происходит оно от вполне пристойного прилагательного «busy» («занятой») и на русский язык может быть переведено благородным словом «дело». Но тут страну потряс процесс двух пионеров советского бизнеса, первых подпольных миллионеров – Рокотова и Файбишенко. Свои скромные рублевые миллионы они сколотили, тайком торгуя валютой и играя на колебаниях рынка, тогда еще черного. За это полагалась тюрьма, но Хрущев срочно переписал статью закона, введя туда смертную казнь и задним числом применил закон к двум несчастным «валютчикам». В газетах их обзывали спекулянтами и, как водится, «бизнесменами». С тех пор у многих в сознании отпечаталось: будешь заниматься бизнесом – тебя расстреляют.В «застойные» брежневские годы интеллигенция обсуждала на кухнях вопрос о том, может ли наша страна пойти западным путем. Энтузиасты спорили со скептиками, утверждавшими, что наш народ к бизнесу органически не способен, что все россияне – лентяи и пьяницы. Даже анекдот тогда появился: «Что такое бизнес по-русски? Это когда несколько мужиков нашли ящик водки. Они его продали, а деньги… пропили».Тем не менее за последние двадцать лет, в период социально-экономических преобразований, слово «бизнес» окончательно закрепилось в русском языке. Сформировался и класс бизнесменов. Возникло даже полушутливое слово «бизнесвумен». Оно обозначает женщину властную, прагматичную, лишенную эмоций и чувства юмора. А деловых женщин, не утративших обаяния и привлекательности, скорее назовут словом «бизнес-леди». Есть и небрежно-разговорные формы: «бизнесменка», «бизнесменша».В отношении к самому слову «бизнес» наблюдаются две эмоциональные крайности. Первая: любой бизнес – это жульничество, и неплохо бы всех бизнесменов пересажать.Вторая: только люди бизнеса живут настоящей жизнью, а остальные – неудачники и недоумки. Истина – где-то между этими гиперболическими перехлестами. Бизнес – это сфера предпринимательства и посредничества. По-своему интересная, но в чем-то и рутинная. Не бизнесом единым живо человечество.Хочется, чтобы это слово в нашем языке утратило выразительность. Чтобы оно не вызывало ни подобострастного почтения, ни злобы, ни зависти, ни любопытства. Если слово «бизнес» станет стилистически нейтральным, это будет означать, что мы живем в нормальном цивилизованном обществе.[b]Дискурс[/b]Это модное слово понимают далеко не все, кто его употребляет в собственном письменном и устном дискурсе. То есть в собственной речи, поскольку «discours» по-французски – «речь». И лингвистический термин «дискурс» ввел в науку француз – Эмиль Бенвенист. Под ним он имел в виду «речь, присвоенную говорящим».Не очень понятно? Ладно, вот вам самое, на мой взгляд, внятное из словарных определений термина, данное в «Толковом словаре иноязычных слов» Л. П. Крысина: «Речь в совокупности с условиями ее осуществления».Поясним простеньким примером. Возьмем фразу из букваря: «Мама мыла раму». С лингвистической точки зрения здесь сказать особенно нечего: предложение простое, «мама» – подлежащее, «мыла» – сказуемое, «раму» – дополнение. Но мы можем начать задавать посторонние вопросы: кто произнес эту фразу – сын или дочь? Почему мама мыла раму сама, а не поручила домработнице? Из таких вопросов и ответов на них складывается то смысловое поле, которое в современной филологии называется дискурсом.Кто-то скажет: а зачем вы, филологи, выходите за пределы своего предмета? Разобрали бы предложение по членам – и дело с концом. Но как можно запретить науке быть любопытной и лезть не в свое дело? Хочется нам знать, как выглядит мама, которая мыла раму. Может быть, это такая очаровательная женщина, что встреча с ней ценнее любого грамматического разбора. Многие неожиданные открытия совершаются там, где наука выходит за «флажки», за границы существующей познавательной системы.В сущности, можно прожить жизнь, так и не узнав, что такое «дискурс» и никогда не пользуясь этим термином. Но если уж вы включили мудреное слово в свой лексикон, то надо решить, как его произносить, с каким ударением. В этом вопросе филологи делятся на две группы, подобно «остроконечникам» и «тупоконечникам» у Свифта.Одни делают ударение на первом слоге, другие – на втором. Эту ситуацию шутливо описал в своих стихах Тимур Кибиров, поэт с филологической жилкой:[i]Мы говорим не дИскурс, а дискУрс! И фраера, не знающие фени, трепещут и тушуются мгновенно, и глохнет самый наглый балагур![/i]Здесь обыгрывается строка из «морской» песни Высоцкого: «Мы говорим не штОрмы, а штормА…» То есть у филологов, как и у матросов, свой жаргон, своя научная «феня». И ударение на втором слоге слова «дискурс», на французский манер – особенный профессиональный шик. А некоторые говорят «дИскурс», следуя англоязычной традиции. С нормативной точки зрения эти варианты равноправны.Эффектное слово «дискурс» часто становится предметом квазинаучных спекуляций. Это заметил чуткий к веяниям времени писатель Виктор Пелевин. В романе «Ампир В» есть такой едкий пассаж: «Я часто слышал термины «гламур» и «дискурс», но представлял их значение смутно: считал, что «дискурс» — это что-то умное и непонятное, а «гламур» — что-то шикарное и дорогое. Еще эти слова казались мне похожими на названия тюремных карточных игр. Как выяснилось, последнее было довольно близко к истине».Остроумно. Но как бы то ни было, мода на слово «дискурс» не проходит.