Пресненский суд Москвы признал Кокорина и Мамаева виновными в побоях
Пресненский суд Москвы огласил приговор футболистам Александру Кокорину и Павлу Мамаеву, которым были предъявлены обвинения в участии в потасовках осенью 2018 года. Спортсменов, а также брата Кокорина Кирилла и их друга Александра Протасовицкого, признали виновными по делу о драках.
Судья Елена Абрамова огласила сроки заключения под стражу:
За несколько часов до начала заседания футболистов доставили автозаком из СИЗО.
По версии следствия, в октябре прошлого года спортсмены в компании с младшим братом Кокорина Кириллом их другом Александром Протасовицким ввязались сразу в два конфликта в центре Москвы.
Сначала они избили Виталия Соловчука, водителя одной из ведущих Первого канала, после чего в одном из столичных кафе на Большой Никитской улице атаковали главу департамента Минпромторга Дениса Пака. Следователи предполагают, что Александр Кокорин нанес удар стулом.
В дело вмешался Сергей Гайсин, гендиректор НАМИ (разработчик президентских автомобилей Aurus), который предпринял попытку успокоить участников конфликта. Однако, и его ударили по лицу.
В результате было возбуждено уголовное дело по двум статьям: «Хулиганство» и «Побои». Впоследствии оно было переквалифицировано в одну — «Умышленное причинение легкого вреда здоровью». Так, на скамье подсудимых оказались все четверо нарушителей спокойствия.
Подсудимые частично признали вину. Вместе с тем Кокорин отверг обвинения по статье «Хулиганство», а именно ее пункт о предварительном сговоре. Он также не признал эпизод по статье «Побои» в случае с Соловчуком. Тем самым форвард Зенита согласился лишь с тем, что учинил драку с Паком.
Мамаев также отверг обвинения в хулиганстве по сговору и признался лишь в конфликте с водителем ведущей Первого канала, отметив, что потасовка произошла не из хулиганских побуждений.
6 мая, в понедельник, футболистам дали право на последнее слово. Мамаев принес извинения потерпевшим, а также семье и обществу и заявил, что хотел бы продолжить карьеру. Кокорин также извинился и попросил «не ломать судьбы ребят, дать им вернуться к семье, заниматься любимым делом».