«У нас был класс бунтарей»

[b]Моя школа[/b]Мне повезло, что в школе училась с первого по десятый класс. Как уже сейчас понимаю – это большой кусок жизни. Не могу сказать, чтобы в школу ходила с большим удовольствием учиться, только по некоторым предметам, в основном гуманитарным.Но у нас был такой удивительный класс и вообще много ребят, с которыми было интересно общаться. Если говорить о знаниях, которые я получила, то это 80 на 20.80 – от общения с умными, талантливыми, иногда гениальными сверстниками и одноклассниками. В школе был такой «Клуб интересных встреч», поскольку у нас учились дети театральных и музыкальных знаменитостей, художников, фотографов, режиссеров, кинематографистов. К нам приходили такие интересные родители, с которыми мы могли вживую общаться. Таганка играла в актовом зале спектакли, выступал Роберт Рождественский, помню встречи со Смеховым, Конкиным…[b]Учителя[/b]Мне кажется, что школа, как организм, достаточно страшная вещь. Такая машина по уничтожению индивидуальности. Но не наша, потому что в ней было большое количество выдающихся педагогов, что сегодня уже почти уходящая натура. Например, завучем по английскому языку была Галина Иосифовна, которая отсидела в лагерях политзаключенных, курила «Беломор» и с очень больными ногами всегда ходила на каблуках. Как она преподавала английский язык! Вообще уровень преподавания английского языка всех учителей – Доры Абрамовны, Юлии Александровны, Марины Ефимовны – это были такие Гарвардские, Оксфордские дамы! Они нас воспитывали и окультуривали. Если у кого-нибудь была четверка, я не говорю о пятерке, то люди при поступлении в вузы (ИСАА, МГИМО), где нужно было сдавать английский, часто получали автоматы и брали два дополнительных языка. Мы изучали английскую литературу, читали в подлиннике Теккерея, Диккенса, Джека Лондона. Отдельный предмет – перевод газетного текста, что вообще специальный язык. В старших классах мы приходили домой, включали программу «Время» и могли работать синхронистами. Я до сих пор могу объясняться в Англии, в Америке, хотя прошло много лет, и особой языковой практики у меня никогда не было.Фантастическая учительница по литературе Лидия Николаевна Горожанкина, которая открыла окно, не просто форточку, а окно в русскую литературу. Она умудрялась нам рассказывать о Набокове, Бродском. Давала сочинения на вольную тему, например, сравнить две геометрические фигуры и жизненные позиции: Павла Когана «Угол» – Наума Коржавина «Овал». Какие были литературные вечера! А у нас вообще был очень театральный класс. Ставили «Гамлета», Маяковского, нам даже разрешили спектакль «Я – сам» играть в Музее Маяковского. Сашка Басов был постановщик. Устраивали вечера футуристов, символистов, акмеистов.Мне повезло, что я в 31-ой школе встретила профессиональных педагогов, много личностей, людей высочайшей культуры, широкой души, которые видели в нас собеседников, которые умели уважать позицию подростков. А с нами было тяжело, так как у нас был класс бунтарей.Смешно, это сейчас меня причислили к лику святых, а ведь в 5–8 классах в дневнике был неуд по поведению и куча прочих проступков.[b]Возвращение[/b]Но потом был второй этап взаимоотношений со школой, когда изменился номер и это уже стала гимназия, куда пошел учиться мой сын. Так сложилось, что после девятого он ушел в другую школу, хотя выпускной проводил со своими одноклассниками. У него была совершенно прелестная классная руководительница Людмила Васильевна и вообще все ребята Гришку любили. Добра, человеческих откровений, заботы было больше, чем естественно-неизбежных негативных вещей.Помню, был День театра и мы приезжали с выступлениями. Показывали «Французские водевили». Я перед своими педагогами играла мадам Дурандас. И очень волновалась…Никогда не забуду, вышел Алексей Глебович Кузнецов и произнес: «Дорогие педагоги! Мы очень любим Юлечку и очень любим ее сына Гришеньку! И чем хуже он будет учиться, тем чаще мы будем у вас бывать!»[b]Друзья[/b]Я продолжаю сохранять отношения с близкими мне людьми, например с Иванихой моей подружкой, с которой мы просидели со второго по десятый класс за одной партой и до сих пор неразлейвода. С Ниночкой Григорьевой редко, но видимся. С Сашкой Басовым. Это люди, которых я люблю и считаю, что они так много сделали для меня.[b]Пожелания[/b]К той школе, в которой я училась, у меня остались настолько душевно мощные привязанности, что когда вижу этот дом – невольно вспоминаю детство, когда мимо прохожу – всегда останавливаюсь.Я, конечно, хочу поздравить школу. Такой большой срок – это не просто биография, это большая история учебного заведения. Столько лет в этих стенах учат уму-разуму, что это место уже просто намоленное.Мне кажется, что школа не должна быть только обязанность, тогда это десять лет каторги, а если школа еще и роскошь человеческого общения, радость, если в классе возникают какие-то группы по интересам, когда люди ставят спектакли, увлекаются музыкой, КВНы делают. Человечек расцветает.Школа никогда не должна превращаться только в учебники и только тетради.