[b]9.00 [/b]Кабинет Людмилы Ивановны на Тверской, 13. Почти все пространство занимает стол буквой «П». Швецова во главе, по бокам — руководители подразделений, среди которых три женщины — Комитет образования, Комитет по делам семьи и молодежи и Управление загсами. Начинается еженедельная «летучка»_— оперативное совещание руководителей подразделений социального комплекса. Руководители департамента докладывают о состоянии дел, хвалятся успехами, мягко говорят о неудачах.Швецова настойчиво интересуется проблемами и ставит задачи на следующую неделю — провести противоэпидемическую комиссию (наступает грипп!) и совещание по школьным каникулам.Потом она рассказывает, что, кажется, нашла инвесторов, что целевые программы развития социальной сферы обязательно должны учитывать интересы города, а не только сторонних организаций. Любимая фраза Швецовой: «Нам надо развязать узелки». Мне кажется, что некоторые «отцы и матери города» лучше бы восприняли указание «разрубить узел» немедленно и без обсуждений.Господина Сапрыкина (Департамент муниципального жилья) вызывают к телефону — на проводе сам Лужков. Остальные руководители пытаются заполучить мэра на открытие горнолыжных склонов, встречи с Дедом Морозом и в госпиталь для инвалидов. Совещание заканчивается в 10 часов.Людмила Ивановна — в туфельках и накинутом пальто — бежит к машине. Она опаздывает на встречу «Союзу женщин России — 10 лет», где должна зачитать приветствие Юрия Михайловича. Я несусь за ней, думая, как буду объяснять охране, что мне тоже надо в машину к первому «вице». Но охраны никакой нет. Только шофер предупредительно распахивает дверцу — садитесь, пожалуйста.[b]Разговор в машине — Людмила Ивановна, почему вас, относительно недавно пришедшую в «московскую команду», назначили первым вице-премьером? Может быть, Лужков решил, что если в российском правительстве есть вице-премьер — женщина, то и в Москве должна быть женщина? [/b]— Я почти на сто процентов убеждена, что Лужков никогда в жизни не назначил бы человека по признаку пола. Я думаю, что он предложил мне возглавить этот участок, потому что наблюдал за моей работой в комитете.[b]— Вы помните, что вам сказал Лужков, когда приглашал на эту работу? [/b]— Он сказал, что доверяет этот участок и надеется, что я с таким же интересом, как и прежде, буду работать и получу хорошие результаты.[b]— Говорят, что вы испытываете серьезное противодействие со стороны «министров-тяжеловесов», которые долго работали с Валерием Павлиновичем Шанцевым и теперь по любому вопросу обращаются напрямую к нему. Эти ваши подчиненные, по слухам, очень недовольны вашим назначением, а некоторые и претендовали на должность первого «вице». Как вам с ними работается, почему вы никого не увольняете? [/b]— У меня было право внести любые кадровые предложения мэру, но я посчитала неразумным начинать работу с «чистки». Еще год назад я сама возглавляла один из комитетов социального комплекса, поэтому хорошо знаю тех, с кем я работаю теперь уже в другом качестве.А то, что мои коллеги советуются с Валерием Павлиновичем (с которым у нас уважительные, ровные отношения), у меня ревности не вызывает. Тем более я знаю, что многих с Шанцевым связывают дружеские, человеческие отношения... Другое дело, когда какие-то документы без проработки со мной показываются вице-мэру. Я считаю, что на него «вешается» дополнительная работа, которой должна заниматься в первую очередь я. Еще не люблю, когда критика высказывается не в глаза (естественно, меня есть за что критиковать), а кому-то другому.Но, по-моему, это всем нормальным людям не нравится.[b]— Мне кажется, что вы — человек очень мягкий, терпеливый. Может быть, мужчине было бы легче управлять таким количеством народа? [/b]— Я не знаю, легче или сложнее, но те методы, которые используют женщины, зачастую более эффективны, нежели крик или стук кулаком по столу. Один подчиненный мне как-то сказал: «Людмила Ивановна, лучше бы вы сказали все слова, которые есть в ненормативной лексике, чем ТАК на меня посмотрели». По своему опыту знаю, что почти все, и мужчины в том числе, понимают не только грубые слова, но и другие методы.[b]10.10На этот час назначена встреча в Союзе женщин России.[/b]«Союзу женщин России», если кто не помнит, однажды удалось в нашей патриархальной стране набрать на выборах в Госдуму около 10% голосов. Однако через четыре года страна «опомнилась», и политики-женщины в Думу не прошли. Но остались на политической сцене. С десятилетием женщин пришли поздравить Валентина Матвиенко (от правительства РФ), Светлана Горячева (от Госдумы), Михаил Мень (от правительства Московской области) и Людмила Швецова (от правительства Москвы).В зале сидели боевые подруги российского и московского вице-премьеров «по социалке» — выходцы из ЦК комсомола, Комитета советских женщин, бывшие секретари райкомов и горкомов.Те, кому повезло в этой жизни (например, Екатерина Лахова), были хорошо одеты, стройны и с «мобильниками» в руках. Те, кто не смог пристроиться ни в государственную, ни в окологосударственную структуру, выглядели по-другому: с классической «халой» на голове, в стиранных мохеровых свитерках и с «жемчужными» бусами на шее.После протокольных приветствий Швецову обступили женщины с просьбами, пожеланиями и просто напоминаниями о себе. За тридцатиминутный перерыв Людмила Ивановна успела попить чаю и побеседовать с заместителем федерального министра труда Кареловой о новом порядке начисления детских пособий («У нас полгорода нуждаются в этих деньгах. Зачем людей заставлять стоять в очередях — справки составлять! Богатые пособия все равно не берут»), обсудить с Менем идею создания в Лобне музея танка Т-34 и решить вопрос об издании книги по правам женщин. Как я узнала позже, вопрос о детских пособиях был решен положительно, и все московские мамы по-прежнему без всяких справок будут получать деньги на детей.[b]12.40Швецова уезжает в здание мэрии на Новом Арбате.Разговор в машине — Людмила Ивановна, как рассказали мне близко знающие вас люди, 1992 год был для вас очень тяжел. Сначала вы были полгода без работы, потом умер муж... В это время Лахова с Федуловой формировали депутатские списки «Женщин России», куда вас не включили, хотя, я знаю, многие представители женских организаций предлагали вашу кандидатуру. Как вам удалось подавить обиду, ведь считается, что женщины по натуре очень мстительны? [/b]— Да, и Лахова, и Федулова меня прилично знали, были в курсе моей работы и в Комитете женщин, и в Кабинете министров. Кроме того, с Алевтиной Васильевной Федуловой мы давно знакомы семьями и домами... Но когда они создавали свои списки, туда действительно меня не пригласили. А я не настаивала и не обиделась.Я считаю, что сейчас моя роль в женском движении в том, чтобы служить неким мостиком между существующими женскими организациями. Мы должны быть особенно чувствительны к тому, чтобы не укреплять стереотип «женщины никогда не поддержат друг друга». Если переругаются «властные» мужчины, это никого не заденет, если переругаются две женщины... Допустим, пришла бы я в Комплекс, а в то время была бы уволена женщина-руководитель.Вы представляете, что говорили бы люди? [b]13.05[/b]Не успев раздеться, Людмила Ивановна выслушивает доклад секретаря Лены: кто звонил, по какому вопросу, какие встречи планируются на завтра. В это время я осматриваю кабинет. Он явно больше «Тверского» (два кабинета для Швецовой — производственная необходимость: первую половину недели она работает на Тверской, вторую — на Новом Арбате). Посередине — большой кактус, на который, как шутят сотрудники аппарата, Людмила Ивановна вызывает нерадивых работников. На стене — репродукция «Подсолнухов» Ван Гога (любимые цветы Швецовой), на столе — куча бумаг и телефонов АТС-1, 2 и с простой надписью «мэр», к которой приклеена игрушка — гусеница с ленточкой «с любовью».Позади кабинета — комната отдыха со столом, покрытым клеенкой, диваном и фотографиями Швецовой на стенах. Здесь мы будем обедать.Обед Людмиле Ивановне как первому вице-премьеру приносят в кабинет. Но платит она за него сама. А стоит это... За маленький кусочек рыбки с вареной картошкой — 40 рублей, за кусочек черного хлеба — 31 копейку. Ей-богу, в нашей редакционной столовой и дешевле и вкуснее. За свой обед пытаюсь заплатить сама, но Швецова тверда: за гостей платит хозяин. Да и зарплата позволяет. Она у первой женщины города (со всеми надбавками) — целых десять тысяч рублей.Людмила Ивановна звонит сыну Алеше — как дела, поел ли, сходил ли к дедушке в больницу? Так я узнаю, что отец Швецовой тяжело болен.Обеда не получается — бесконечно звонит телефон. Людмила Ивановна кому-то обещает дыхательные аппараты, кому-то — дополнительное финансирование.Попытка Людмилы Ивановны съесть салатик не удается. Она отвечает на мои вопросы.[b]— Мне всегда казалось, что первый вице-премьер должен разрабатывать стратегию социальной политики города, а не работать завхозом.[/b]— А я думаю, что концептуальность мышления и конкретность действия друг без друга невозможны. Сейчас у нас появились дополнительные источники финансирования, и я вспомнила о тех объектах, где у меня были кое-какие долги. Я в свое время была в госпитале ветеранов Великой Отечественной войны и поразилась тому, что в реанимации на 20 коек всего 2 дыхательных аппарата. Сейчас я нашла возможность купить такие аппараты.Еще хочется купить в диагностические центры хотя бы по одному аппарату, который измерял бы содержание кальция в костях. В Филатовской больнице создается центр детской кардиохирургии, там не хватает нескольких элементов оборудования... Короче, моя душа не будет спокойна, пока эти вопросы не будут решены. В это время приходит машина.Швецовой надо в соседнее здание — дом правительства — на заседание комиссии под руководством Валентины Матвиенко.Сегодня эта комиссия рассматривала проекты трудового кодекса с точки зрения женщины. Людмила Ивановна предложила включить в кодекс пункт о налоговых льготах для работодателей, принимающих на работу женщин, понятие «надомный» труд и повысить роль профсоюзов.На заседание комиссии меня не пустили: дом правительства — режимный объект. И я остаюсь в кабинете Швецовой разговаривать с ее секретарем Еленой Поздняковой.Лена знает Людмилу Ивановну почти двадцать лет — работала секретаршей еще в ЦК комсомола. «Только не надо писать, что Людмила Ивановна «перетаскивает» своих людей, — говорит Лена, боясь, что о начальнице плохо подумают. — Лет пять я с ней не работала, а потом мы случайно встретились, ей нужен был секретарь, и она меня позвала».Лена и Людмила Ивановна, как мне кажется, в чем-то похожи — обе улыбчивые, эмоциональные и, на первый взгляд, открытые. У обеих — удивительная способность при ответе на конкретный вопрос говорить обо всем. Лена говорит одновременно по двум телефонам, наблюдает за мной (что правильно — мало ли в какую бумажку подгляжу) и собирает документы для синего чемодана Швецовой. Об этом чемодане мне рассказывал чуть ли не каждый первый сотрудник аппарата.Все не прочитанные за день бумаги, письма москвичей, газетные вырезки и т.д. и т.п. складывают в чемодан, и вечером Людмила Ивановна забирает его с собой домой. У руководителей это называется «работа с документамиё.Еще документы собирают в большую черную сумку — это так называемый походный вариант.Когда Швецова едет на машине с одного мероприятия на другое и стоит в «пробках» («мигалка» ей, как, впрочем, и другим членам московского правительства, не положена), она разбирается с этими бумагами. Но сегодня изза бесконечных интервью «Вечерней Москве» сумка так и не была раскрыта и вечером присоединится к чемодану.— Лена, видели ли вы Людмилу Ивановну в бешенстве? — Нет, я даже не знаю, что это такое.[b]16.00[/b]В четыре часа Людмила Ивановна возвращается и готовится ехать поздравлять с 70-летием Московский государственный лингвистический университет (бывший институт имени Мориса Тореза). Приветствие от Лужкова просматривается на ходу.Несколько телефонных звонков (слышу: «Почему мне не доложили? Объявите вы наконец выговор за волокиту!»), быстрое припудривание носа и — вперед, в машину.[b]Разговор в машине — Как я поняла, вы выделяете женщин в категорию слабозащищенных граждан. Но справедливо ли это, можно ли предоставлять человеку льготы по половому признаку? [/b]— Согласитесь, не зря проблема положения женщин считается одной из глобальных проблем современности, не зря ООН создала Конвенцию по правам женщин и контролирует ее. Почему получается так, что в школе и в институте девочки учатся лучше, чем мальчики, а потом мужчины в своем профессиональном развитии опережают женщин? Это происходит в тот момент, когда женщина реализует свою детородную функцию, когда она становится матерью. А ведь это нужно не только женщине, ее мужу, семье — воспроизводство населения в первую очередь нужно всему обществу. Я не считаю женщину с ребенком социальным инвалидом, просто думаю, что государство должно защищать право женщины быть матерью и профессионалом одновременно.[b]— Людмила Ивановна, но ведь ваш маленький сын не помешал вашей карьере. Более того, на повышение в Москву вы переехали тогда, когда ребенку было всего три года. А ведь и отпуск по уходу был год, да и о налоговых льготах для работодателей, предоставляющих места для женщин с детьми, никто не заикался.[/b]— Я в каком-то смысле была сумасшедшей женщиной, потому что совмещать семью и работу очень тяжело. Это были, конечно, бессонные ночи. Плюс у нас не было памперсов, стиральных машин, надо было доставать продукты. Но я не одна такие подвиги совершала, многие работали и растили детей. Но ведь есть разные типы женщин.[b]— Может быть, пусть выживает сильнейший? [/b]— Не волнуйтесь, излишней помощи от государства женщины не дождутся. А у нас сейчас 70% безработных — женщины.[b]17.00[/b]Торжественный вечер по случаю 70-й годовщины со дня основания Московского государственного лингвистического университета.Гардеробщица Колонного зала Дома союзов, едва увидев Швецову, расплывается в улыбке, что-то шепчет ей на ухо и сует в руки маленькие вязаные салфеточки. Оказывается, несколько месяцев назад женщина пожаловалась Людмиле Ивановне на то, что в префектуре ее семью не ставят в очередь на квартиру. Швецова обратилась в префектуру с просьбой разобраться в ситуации, там подумали и решили, что поставить в очередь эту коренную москвичку все-таки можно. Вопрос, почему районные чиновники не могли сами разобраться в ситуации, остается без ответа. Людмила Ивановна в зале президиума общается с Примаковым, Боосом, другими важными персонами.Через несколько минут она уже на сцене. Поздравляет университет с 70-летием. Честное слово, почему мы можем восхищаться, например, Хиллари Клинтон, и не видеть женщину в своем отечестве? Молодая, стройная, улыбчивая, говорящая без бумажки (я-то знаю, что это экспромт). Зал дружно аплодирует.Многие, кажется, хлопают искренне.После поздравления Людмила Ивановна стремительно одевается и бежит в машину — через двадцать минут надо быть в концертном зале «Россия» на балу московских спортсменов.[b]Разговор в машине [/b]Разговора на этот раз не получилось. Швецова просматривает документы, готовясь к очередному выступлению-поздравлению, звонит по «мобильнику» своему секретарю, да и просто немного переводит дух. Мне откровенно плохо — десятки человек, промелькнувших за этот день, стоят перед глазами, живот бурчит от голода, да и поток информации надо бы «переварить».При подъезде к «России» Швецова собирается — на лице появляется приветливая улыбка, усталости как не бывало.[b]18.00-20.00Бал московских спортсменов.[/b]Я всегда думала, что концерт — это отдых. Может быть, но только не для Швецовой и не сегодня.Во-первых, опять надо выступать. Во-вторых, после семиминутной речи вместо пения Кобзона Людмила Ивановна слушает Льва Борисовича Кофмана, председателя Комитета по физической культуре и спорту...В восемь вечера за Швецовой приходит машина, в которую заботливая секретарша Лена положила синий чемодан и черную сумку с документами. Людмила Ивановна уезжает в больницу к отцу. В десять вечера она, возможно, будет дома.За содействие в подготовке материала редакция выражает благодарность пресс-секретарю Л. И.Швецовой Пудину Александру Ивановичу.[b]Досье «ВМ»[/b][i]Родилась 24 сентября 1949 года в Алма-Ате в семье военнослужащего. В 1973 году окончила Харьковский авиационный институт по специальности «инженер-механик по самолетостроению». После окончания института работала в ОКБ имени О.К. Антонова (Киев).С 1975 года — на комсомольской работе: секретарь райкома, заведующая отделом научной молодежи, секретарь ЦК ЛКСМ Украины.С 1981 по 1989 год — секретарь ЦК ВЛКСМ, Председатель Всесоюзной пионерской организации. С 1989 по 1992 год — заведующая отделом секретариата Верховного Совета СССР, председатель Комитета по делам семьи и женщин Совета Министров СССР. После распада СССР — на общественной работе. Позже работала в коммерческой структуре советником по связям с общественностью. С апреля 1994 года — председатель Комитета общественных и межрегиональных связей правительства Москвы. 21 января 2000 года была назначена первым вице-премьером правительства Москв — руководителем социальной сферы. Кандидат политических наук. Семейное положение: вдова, сыну — 22 года.[/i][b]Политические взгляды [/b]— социал-демократические.Отрицательно относится к «экстремистам всех мастей».Самым «сильным» политиком считает Юрия Лужкова.[b]Жизненное кредо: [/b]стремление к гармонии, в том числе в общественной жизни, через повышение в ней роли женщин.[b]Любимые поэты: [/b]Шекспир, Пушкин, Маяковский, Дементьев.[b]Любимые писатели [/b]— Бунин, Лондон, Васильева (одна из лучших подруг Швецовой).[b]Любимые композиторы: [/b]Чайковский, Моцарт, Рахманинов.[b]Любимые цветы [/b]— подсолнухи.Из «домашних» дел выбирает готовку. «Высший пилотаж» — супы, пироги, пельмени, плов.[b]С 31 января по 16 декабря 2000 года Л. И. Швецова провела: [/b]совещания, заседания, конференции, форумы - 370 торжественные церемонии, вечера, открытия и другие мероприятия представительского характера - 325 деловые встречи, беседы, посещения объектов Комплекса социальной сферы - 97 рабочие встречи - 443 Оборот документов составил - 23362 (без обращений граждан).[b]В сферу деятельности Л. И. Швецовой входят: [/b]Департамент муниципального жилья и жилищной политики, Комитет по культуре, Комитет физической культуры и спорта, Комитет общественных и межрегиональных связей, Комитет труда и занятости, Комитет образования, Комитет социальной защиты населения, Комитет по делам семьи и молодежи, Комитет здравоохранения.