Вся правда о глобальном потеплении

[b]Заметим сразу: данные 10 тысяч климатических станций говорят о том, что глобальное потепление – вымысел, выгодный только небольшой группе бизнесменов. Но российские ученые на всякий случай нашли способ его (глобального потепления) предотвращения.[i]Как вас теперь называть?[/i]вместо предисловия[/b]Потепление климата на Земле – модная нынче тема для разговоров как среди обывателей, так и у представителей научного сообщества. Примеров повсеместного наступления лета хоть отбавляй: тают ледники Антарктиды, Европу заливают зимние дожди и иссушает летняя жара, «где стол был яств» – неурожай.Недавно российскую Долину гейзеров на Камчатке затопило. На днях Калифорния в США сгорела. «Это оно, глобальное потепление, наступает! – трагически вещают прорицатели, экстрасенсы, политики и некоторые ученые. – Вот поднимется уровень Мирового океана и грянет новый Великий потоп. Покайтесь, пока не поздно! Примите меры против производителей парниковых газов».Уже приняли-подписали Киотский протокол, в котором каждая развитая страна, имеющая промышленное производство (а страны, у которых выброс меньше, чем в 1999 году, взяли на себя обязательства по сокращению выброса парниковых газов), получила свою долю (квоту) на выброс в атмосферу злополучного газа СО2, создающего парниковый эффект на планете. Теперь у подписантов только два пути: снижать выбросы СО2 за счет суперсовременных (и очень дорогостоящих!) технологий производства или покупать излишки квоты у тех, кто имеет слаборазвитую промышленность. У России этих квот – завались! Чем и соблазняли ее организаторы Киотского протокола (мол, торговать ими будете – в долларах утонете).Завершилась эта борьба с природой присуждением Альберту Гору, бывшему вице-президенту США, Нобелевской премии Мира 2007 года. Награды он удостоен за документальный фильм об опасности глобального потепления под названием «Горькая правда». В киноленте эксвице-президент убеждает население Земли в том, что «под угрозу поставлена вся наша цивилизация». Интригой этого события стало известие о том, что премию в 10 миллионов крон (1,43 миллиона долларов) вместе с Гором получит и Межгосударственная группа экспертов по изменению климата «за усилия и работу по распространению знаний об изменениях климата и принятию мер в целях пресечения распространения негативных процессов». Эта формулировка не совсем стыкуется с утверждением американского политика «об опасности глобального потепления и угрозе всей нашей цивилизации».[b]Поэтому «Вечерка» решила обратиться за комментарием к первоисточнику информации об изменении климата на нашей планете к известному ученому – академику [i]Юрию ИЗРАЭЛЮ[/i], заместителю председателя Межгосударственной группы по изменению климата, директору Института глобального климата и экологии Росгидромета и РАН. Академик, уже около 20 лет занимающий кресло заместителя председателя ооновских климатологов (кстати, в бюро единственный из россиян), входит одним из первых номеров в группу экспертов ООН по климату и знает проблему не понаслышке, без преувеличения – «от сотворения мира».[/b][b]– Юрий Антониевич, для начала давайте уточним, как вас теперь величать: лауреат Нобелевской премии, просто нобелевский лауреат или, может быть, как-то подругому?[/b]– Сразу после объявления о присуждении премии нашей Межгосударственной группе экспертов по изменению климата мне направил телеграмму Раджендра Пачаури, председатель этой группы, поздравил меня и сказал, что я теперь тоже лауреат Нобелевской премии. Но официального заявления по этому поводу пока нет. В составе группы из 20 международных экспертов я приглашен 10 декабря этого года в Осло на церемонию вручения Нобелевской премии.Там и узнаем, чем нас наградили. А пока пусть читатели «Вечерки» знают, что беседуют просто с заместителем руководителя Межгосударственной группы экспертов по изменению климата.[b][i]Тепло прогнало холод. Ну и что?[/i]– Тогда следующий вопрос – об угрозе глобального потепления. Два года назад вы утверждали, что оно незначительно. Наоборот, предостерегали общественность о том, что мировое тепло на излете своих возможностей и человечество стоит на пороге похолодания. Помнится, рисовали мне графики пиковых взлетов планетарных колебаний температуры и утверждали, что мы уже сползаем (в геологическом масшабе) из тропиков в стужу. Сегодня СМИ вновь переполнены сообщениями об угрозе потепления планеты. Что случилось? Неужели все так быстро развернулось от Северного полюса к Южному? Или вы тогда ошибались в прогнозах?[/b]– Никакой ошибки не было, мне еще раз подтвердили, что последние десятилетия происходит потепление, – за последние 100 лет климат Земли действительно потеплел на 0,74 градуса по Цельсию. Это данные многолетних наблюдений специалистов 10 тысяч метеостанций всей планеты. Но это небольшая величина, возникшая при южных циклонах, и с моей точки зрения, не грозит климатической катастрофой. Чтобы читателям «Вечерки» было понятнее, приведу пример.Представьте, что в океане существуют гигантские волны. Одна такая, высотой 7,5 метра, смыла 30 лет назад в Бангладеш больше 250 тысяч человек. Есть волны помельче. Они пугают людей, но не причиняют особого вреда: где-то берег подмоют, урожай в низинке смоют, у ротозея лодку о причал разобьют.Так и колебания климата. Да, было в истории Земли глобальное потепление. В каменноугольный период и близко к нему концентрация СО2 в атмосфере доходила до 6000 молекул на миллион молекул воздуха (для сравнения сейчас – около 300).Климат был на 10–12 градусов теплее, чем сейчас. Но к глобальной климатической и экологической катастрофе это не привело. Наоборот, природа буйно развивалась и оставила нам огромные запасы углеводородного сырья – каменного угля, нефти и газа.Земля, по данным бурения льда Антарктиды, за последние полмиллиона лет, пережила уже 4 периода (примерно по 100 тысяч лет каждый) охлаждения-потепления, когда температура атмосферы колебалась от плюса к минусу на 10–12 градусов. В периоды сильного оледенения поверхности планеты (это определено по ледовым кернам в Антарктиде) в атмосфере было всего лишь 180 молекул двуокиси углерода на миллион молекул воздуха. 100 лет назад, в 1900 году, – 280, сегодня – 380. Можно сказать, что мы сейчас ближе к оледенению Земли, а не к сильному потеплению. Однако нужно учитывать и инженерную тенденцию к потепленю.Мелкие колебания температуры, в пределах 30–40 лет, бывают на земле чаще. В России, например, с 1910 по 1945 год общая температура росла, а потом, до 1975 года, понижалась. Затем снова и по сей день начала подниматься. Почему? Некоторые специалисты-климатологи склонны утверждать, что это глобальное явление (большая волна!), и возникло оно потому, что человечество выбрасывает в атмосферу слишком много СО2 – парниковых газов. Отсюда и желание сократить выбросы, взять их под контроль в рамках Киотского протокола. А может быть и другое мнение. После 1912 года длительное время не было крупных вулканических извержений, нижняя стратосфера очистилась от аэрозольных частиц, солнечный свет стал более интенсивным, и произошло потепление (после 1912 года) до 1945 года. В это время были войны, промышленность не осуществляла сильных выбросов.[b][i]«Температурят» продавцы воздуха[/i]– Зачем же тогда ученые переполошили все человечество и призывают к сокращению выбросов двуокиси углерода в атмосферу? Окончательно хотят заморозить россиян?[/b]– Это уже не столько климатическая, сколько экономическая часть обсуждаемого вопроса. В России выбросы СО2 после 1990 года, на который нас равняет Киотский протокол, уменьшились до 65 процентов (сейчас выросли до 70). Им остается 10% до предельных объемов выбросов. А дальше надо идти на рынок и покупать новые квоты у развивающихся стран или тратить огромные деньги на технологии, позволяющие сократить выбросы двуокиси углерода в производственных процессах (поэтому США и не ратифицировали Киотский протокол).[b]– А тут мы, россияне, со своими квотами, так?[/b]– Да, нас убеждают, что мы в этой ситуации богаты квотами на выброс СО2 (30–35 процентов) и можем продавать их развитым странам или выгодно обменивать. Но богатые европейцы (у которых, кстати, уже имеются тысячи научных разработок, позволяющих не выбрасывать в атмосферу двуокись углерода в больших количествах) заявили, что будут платить не больше 5 долларов за право выработать лишнюю тонну этого парникового газа. Кроме этого, надо помнить и то, что мы на рынке двуокиси углерода примерно на 8-м месте. Перед нами с огромным запасом квот стоят Польша, Украина и другие страны со слаборазвитой экономикой (но более подходящие «продавцы» квот для Запада).Давайте представим, что мы все же свои квоты продали: на 70 процентов дымим сами, на 30 процентов за нас коптят другие. А как же нам дальше развиваться, если выбросы увеличивать нельзя? Нам придется или сдерживать свое производство, или внедрять новейшие (и страшно дорогие) технологии, при которых СО2 или совсем не выделяется, или поступает в атмосферу в мизерных количествах. Так вот, по нашим расчетам, сокращение выбросов на одну тонну будет обходиться нам по 160–600 долларов (в сотни раз дороже, чем продажа квот). Теперь европейские бизнесмены и политики ждут, когда мы попадем в эту «газовую» ловушку и придем к ним за покупками. А на суперэнергетику нам сегодня тратиться можно, но слишком расточительно.В ловушку Киотского протокола попадают и промышленно развитые страны. Почему США его не подписали? По двум причинам: он несправедлив, потому что развитые страны должны работать на общее дело улучшения глобального климата, а развивающиеся вообще ничего не должны делать (Китай уже довел свои выбросы СО2 до 13 процентов мировых объемов и приближается к США). Во-вторых, американцам, чтобы снизить выбросы СО2 на 7 процентов, придется или переводить, скажем, энергетику Калифорнии на каменный уголь, или срочно внедрять новые технологии, для чего потребуются огромные деньги.Уже сейчас Международный совет по формированию капитала бьет тревогу – выполнение Киотского протокола, по его расчетам, к 2010 году повысит цену на энергоносители на 26 процентов, а на природный газ – на 41. В результате замедления экономического развития Великобритания потеряет 22, Германия – 18,5, Испания – 26, а Италия – 27 миллиардов евро. В каждой из этих стран безработными окажутся от 200 до 600 тысяч человек. Всего же для стабилизации СО2 в атмосфере планеты потребуется в ближайшие 100 лет потратить около 18 триллионов долларов. Бывший британский премьер-министр Тони Блэр сказал по этому поводу на климатической конференции в Нью-Йорке, что ни одна страна в мире не пожертвует своим экономическим ростом или снижением потребления энергии в экологических целях. Поэтому, считает он, противоречия, заложенные в Киотском протоколе, никогда не удастся разрешить. По его мнению, после окончания в 2012 году первого этапа действия Киотского протокола он не будет возобновлен ни в каком виде.[b]– А зачем же мы его подписали и ратифицировали? Ведь это, по сути, затея крупного бизнеса, который решил таким образом поживиться за счет человеческого страха перед природой и начал торговать воздухом.[/b]– Это чисто политическое решение руководства нашей страны. Мы не имели морального права не подписывать Киотский протокол, так как проблема возможного глобального потепления климата все же существует, а без нашей подписи протокол не мог вступить в силу.[b][i]Возьмем Солнце в упряжку[/i]– Ага! Значит, глобальное потепление возможно?[/b]– А почему бы нет? Лучшие умы человечества указали на возможность этой проблемы. Догадливые бизнесмены и политики продумали, как использовать эту ситуацию в собственных корыстных интересах. Теперь опять ученые думают о том, как противостоять корыстному решению проблемы.Об этой проблеме ныне покойный академик М. И. Будыко говорил лет 30 назад. Он еще тогда предсказал повышение температуры в ближайшем будущем на 1,5 градуса. В 1974 году он предложил способ регулирования климата путем введения в нижнюю стратосферу (12–20 километров над землей) мелкодисперсных аэрозольных веществ. Это, по его мнению, приведет к уменьшению воздействия солнца на поверхность планеты и снизит температуру на необходимое количество градусов.[b]– С этим способом решения проблемы парникового эффекта вы и познакомили президента страны?[/b]– Да. Все мы питаемся от солнца. Когда солнечная энергия проникает к нам вниз, то в стеклянном парнике солнечные лучи, отражаясь от земли с более длинной волной, преломляются, нагревают воздух, и потому накапливается тепло. То же самое происходит, если вместо стекла солнечные лучи проходят через слой СО2. «Солнечная постоянная», падающая на землю, – 1370 ватт на квадратный метр. Парниковые газы добавляют к ней 2–2,5 ватта на квадратный метр. Они-то, по мнению многих ученых-климатологов, и повысили температуру атмосферы на 0,74 градуса.Но кроме СО2 существует масса других факторов, которые влияют на охлаждение и потепление атмосферы. Прежде всего твердые частицы – аэрозоли. В тропосфере они появляются в результате работы промышленных предприятий, самолетов, вулканов, пыльных бурь, тайфунов, смерчей. Но имеются и другие факторы – всего около 15. Они значительно слабее, чем двуокись углерода. Значит, говорят некоторые ученые, давайте бороться с ней. И все! Ну что ж, говорим мы, давайте! Только не СО2, в котором лично я не вижу никакой опасности для климата. Пусть себе выделяется столько, сколько есть. А давайте мы уменьшим солнечное излучение на 0,5–1,0%. Если осуществить этот проект, то опасность потепления климата исчезает и вместе с ней исчезнет и Киотский протокол.[b]– Вы хотите украсть у нас немножко солнца?[/b]– Да, но всего на 0,5–1,0% солнечного излучения. Если набежит облачко, то мы под ним теряем не один, а десятки процентов солнечного излучения! На короткое время. Потому и не волнуемся.Сильнее всего действует на ослабление «солнечной постоянной» аэрозоли. Но не тропосферные (за 5–7 дней все, что фабрики выбросили в тропосферу, осаждается дождями), а стратосферные (на высоте 10–14 км), которые находятся там от одного года до трех и более лет. Чтобы обеспечить снижение температуры атмосферы земли на 1–2 градуса, надо накачать в стратосферу около 600–1000 тонн аэрозольных частиц. Для этого надо сжечь в стратосфере 200–300 тысяч тонн серы.Не обязательно поднимать ее туда и жечь именно там. Можно использовать высокосернистое топливо для самолетов.Как будут вести себя стратосферные аэрозоли? Мы не можем аккуратно расположить их вокруг всего земного шара. Но, оказывается, они довольно легко сдвигаются с места, распространяясь в широтном направлении (нам это подтвердили в свое время ядерные взрывы). Есть огромный научный материал наблюдений по глобальному выпадению. Та радиоактивность, которая была заброшена в стратосферу, связана с частицами именно такого размера. Но так как они находились там несколько лет, то выпадали долгоживущие изотопы, радионуклиды, которые создавали радиоактивность, но уже не очень большую. Короткоживущие частицы, наиболее опасные для здоровья человека и всего живого, распались. Мы знаем, хорошо изучили распределение этих радиоактивных продуктов по земному шару. Да, действительно, они больше всего располагаются не на полюсах планеты, а широкими полосамив районах от 30 до 70 градусов широты. Такими полосами мы можем защитить всю поверхность земли, конечно, если это мелкие нерадиоактивные аэрозольные частицы. А можем и часть территории. Нам и надо-то не допустить до земли около одного процента солнечного излучения.[b]– А вы не отравите серой все человечество?[/b]– Количество аэрозолей, выброшенных в конечном счете на земную поверхность, составит в среднем 0,2 миллиграмма серы на 1 квадратный метр в год. Это примерно в 1000 раз меньше, чем выпадает ее за тот же период в обычных атмосферных осадках и промышленных выбросах.Таким образом, мы уменьшим солнечную радиацию на 1 процент. Наш метод безопасен для здоровья людей, значительно дешевле «киотских разработок» и легко подвергается корректировке в любом направлении.Если человечество поймет, что действительно начинается глобальное потепление, то можно быстро, в течение 2–3 лет, этот метод внедрить. При этом процессе можно регулировать, уменьшая или увеличивая, воздействие. А если загрузить самолеты обычной сажей, получаемой при сжигании солярки (она стоит в 2–3 раза дешевле серы), то она гарантированно будет сидеть в стратосфере 2 года. Если она окажет слишком сильное воздействие, то мы можем посадить половину самолетов и остановить снижение температуры.[b]– Нас не заподозрят в развязывании геофизической войны?[/b]– Конечно, такой метод охлаждения атмосферы можно использовать только со всеобщего согласия. Еще в 1978 году США инициировали конвенцию «О запрещении военного или иного враждебного использования средств воздействия на природную среду». А наша методика не является ни военным, ни враждебным воздействием. Мое предложение направлено не против Киотского протокола, он может продвигаться и дальше. Но новый метод может быстро регулировать климат. Он доступен человечеству. Сейчас нам нужно в международном плане подтвердить такую возможность борьбы с парниковым эффектом. Кстати, предложенный мою метод был рассмотрен и поддержан на семинаре Российской академии наук. Мне предложили в течение 3 месяцев создать группу и предоставить в академию более точные расчеты для детальной экспертизы.[b]– По сути, вы разработали еще один космический холодильник. А мы и так самая холодная страна в мире.[/b]– Поэтому я и говорю не о настоящем (что пытаются доказать создатели Киотского протокола), а о возможном глобальном потеплении и методе борьбы с ним. А вообще-то, по нашим расчетам, в ближайшие 100 лет концентрация углекислого газа в воздухе может увеличиться до 500–700 молекул. Но это не катастрофа и даже не повод для серьезного беспокойства, а для холодной России даже благо. Нам потребуется меньше топлива в холодное время года, сократятся расходы на покупку теплых вещей и обуви. Увеличится период развития сельскохозяйственных культур. Вечная мерзлота оттает на глубину от одного до полутора метров – можно будет в тундре картофель выращивать.Кстати, СО2 необходим при синтезе, ведет к повышению биопродуктивности. В свое время мы провели научные расчеты и пришли к выводу, что если количество СО2 в атмосфере удвоится и дойдет хотя бы до 550 молекул на миллион молекул воздуха, то это позволит накормить дополнительно 1 миллиард человек.Но есть у глобального потепления и минусы: в Заполярье могут покривиться дома, построенные на вечной мерзлоте, где-то возникнут болота, могут участиться некоторые экстремальные явления, засухи, повысится на 40–50 см уровень океана, что создаст неудобства в портовых городах. Но произойдет это не в ближайшие 10 лет, как нас пугают некоторые ученые, а гораздо позднее.[b]– И напоследок, Юрий Антониевич: читатели «Вечерки» хотели бы первыми узнать о решении комитета по присуждению Нобелевской премии в отношении вас и группы ваших коллег-ученых.[/b]– Позвоните мне 10 декабря вечером в Осло, и я дам вам ответ. Если телефон будет молчать, значит, я на церемонии.[b]– Спасибо, будем на связи.[/b]