Трое в комнате, не считая Всевышнего

[b]Изящную вещицу «Трое на качелях», изготовленную соратником знаменитого Джорджо Стрелера Луиджи Лунари, поставил в Театре имени Пушкина режиссер Роман Козак. В одном и том же месте (дом окнами на три стороны света и, соответственно, с тремя адресами) в одно и то же время оказываются три синьора: фабрикант средней руки пришел на тайное свидание, спецагент в штатском – на деловую встречу, а профессор-филолог – за версткой своей книги.[/b]Цели своей никто из них не достиг, потому что домик с тремя адресами оказался чем-то вроде передней того света. К услугам ожидающих в этой передней имеется туалет (дабы не отвлекаться на низкие телесные помыслы и не принижать серьезность момента), а также чудо-холодильник, в котором обнаруживается все, что душе угодно. И то, и другое неоднократно обыгрывается. Как говорится, чувствуйте себя как дома, но не забывайте, что вы в гостях, откуда нет возврата.Фабрикант жутко нервничает (в зале можно почти физически ощутить, как героя Николая Фоменко бросает в холодный пот, а это высший актерский пилотаж), а специалист по изящной словесности с умным циником-солдафоном неожиданно находят общий язык: противоположности сходятся.В «предбаннике Господнем» вдруг объявляется уборщица. Ничем вроде не примечательная уборщица, однако в данном контексте ее болтовня (работаю, дескать, шесть раз в неделю, да без меня все тут остановится, да с сыном моим единственным люди обошлись так жестоко) приобретает иное звучание.В финале (ложном) у троицы как будто появляется возможность покинуть помещение, а на смену богобоязненным раздумьям о смысле жизни и о смертных грехах к ним вновь возвращается опасное и вредное чувство безнаказанности и беззаботности – жизнь ведь продолжается. В финале же настоящем (говорят, Роман Козак продолжал менять его даже после премьеры, и к третьему представлению он сложился именно так) оказывается, что дверь на выход из божьего приемника-распределителя захлопнулась для них навсегда. Memento more, в общем.Не сказать, что эта мистическая притча, облаченная в форму комедии положений, производила впечатление очень сильной драматургии и совсем уж нового слова в режиссуре (например, «Академия смеха» – первый блестящий «ход конем» Романа Козака на посту худрука Пушкинского театра – даст ей сто очков форы). Но актерская игра, но изящная ирония, не позволяющая скатиться ни в пошлое комикование, ни в ложный пафос, а дающая пройти по краю (который и есть территория искусства), искупают все.Командора-фабриканта, капитана спецслужб и профессора играют Николай Фоменко, Андрей Панин и Александр Феклистов. Пока в такой последовательности, но в течение сезона эта троица собирается переиграть роли друг друга. И у гурманов появится стимул посмотреть «Троих на качелях» трижды. Сравнить, так сказать, рисунки роли, оценить мастерство перевоплощения.Фоменко и Панин «породнились» на «Академии смеха», Феклистов и Козак – «одной крови» еще со времен знаменитого спектакля «Эмигранты», и эта спаянность мужского братства (почти как на подлодке), помноженная на талант каждого, определяет качество спектакля. А Нина Марушина (заполошно напевающая «итальянскую народную песню» «Аве Мария» Шуберта с интонацией «Ой, цветет калина») оказывается в этой мужской компании такой же своей, как миссис Хадсон рядом с Холмсом и Ватсоном.Комиков на Руси издавна ценили меньше трагиков, но жизнь уже не раз доказала: не заставит облиться слезами над вымыслом тот артист, который не может рассмешить до слез. В этом смысле пьеса «Трое на качелях», впервые поставленная в России Романом Козаком, – не только удачно получившийся спектакль, но и предвкушение того, какую мощную роль может сыграть однажды тот же Николай Фоменко.