Выплыть из омута

[b]«Возможно, сильному режиссеру хватило бы маленького объема новой драмы, он укрупнил бы этот материал за счет собственного мира. Но мне как человеку, который только движется в каком-то направлении, помогают классики», – говорит режиссер Павел Сафонов, поставивший в Театре им. Вахтангова пьесу Т. Рэттигана «Глубокое синее море».[/b]Согласитесь, для актера, который сделал первые шаги в режиссуре (а точнее, поставил пять спектаклей) такой подчеркнутый антирадикализм и знание своего места – большая редкость. Хотя, судя по его предпоследнему спектаклю – «Снам Родиона Романовича» по «Преступлению и наказанию», где «достоевский» надрыв очень органично соединился с цирковой эстетикой, – Павел Сафонов способен и на лихие кульбиты. Но режиссуру он явно воспринимает как дорогу длиною в жизнь и как познание, в том числе и в делах сердечных.До сегодняшнего дня он действительно брался только за классику, но вот решил, что теперь пора пройти испытание хорошо сделанной мелодрамой.Мелодрама вроде не самый почетный жанр у искушенных театралов, хоть один из самых любимых у публики. Но настоящий режиссер должен уметь поставить и ее – взять хотя бы Мейерхольда и его «Даму с камелиями», во время которой у театра дежурили «скорые» для наиболее впечатлительных зрительниц. У дверей Вахтанговского во время «Глубокого синего моря» «скорая» вряд ли будет дежурить: Сафонов – не поздний Мейерхольд, да и Теренс Рэттиган как истинный англичанин не терпит дурного вкуса вроде смерти на сцене («Шесть трупов в финале – это же дурной вкус», – шутил Роберт Стуруа, ставя «Гамлета»).Ее любовь безгранична, его – обыкновенна. Они оба не выдерживают эту разницу напряжения.Он уезжает, она открывает газ, но, выжив, находит в себе силы расслышать голос рассудка и обрести чувство собственного достоинства, чтобы жить дальше, почти по-английски простившись с любовником.Это если вкратце, но в мелодраме важна не фабула (вот уж точно, одни сплошные банальности), а мерцание чувств – от легкой ряби до девятого вала.Авансцена обставлена в духе традиционного английского пансиона, зато задник представляет собой иллюминатор подводной лодки, которая то всплывает на поверхность, освещенную солнцем, то погружается в пучину, то проплывает мимо разных гадов морских. Глубокое синее море любви, одним словом (художник Максим Обрезков).По иронии судьбы от недолюбленности страдает женщина, которую любят все – и брошенный муж, и бросивший любовник, и случайный сосед, и даже хозяйка квартиры. По иронии же судьбы в спектакле о глубине женской любви за мужчинами наблюдать интереснее. Осторожный, как опытный охотник, почуявший слабину жертвы, и сам насмерть раненная жертва – брошенный муж в исполнении Евгения Князева. Или простецкий «роковой мужчина», да еще и летчик-испытатель, которого глубокое синее море выбрасывает на берег опустошенным, осторожным и нежным (Владимир Вдовиченков). Елена Сотникова (роль Хестер Коллер, которую когда-то играла Вивьен Ли) очень серьезно воспроизводит некий общепринятый стиль мелодраматической игры – плачет, дрожит от внутренней боли, мечется, негодует. Ей бы добавить в эту образцовую игру ложечку непосредственности да капельку юмора, да щепотку лукавства, да перчинку коварства и прочих пряностей – они делают женщину женщиной, а не героиней мелодрамы.