Почему подняли пошлину на экспортируемый лес

Представляется, что недалек тот день, когда любители издавать журнальчики и еженедельники за границами Отечества или просто дома, но на с гордостью ввезенной австрийской или финской бумаге будут вынуждены перейти на российское сырье. И дело не в том, что у издателей глянца вдруг взыграли сугубо патриотические чувства. Бизнес – он часто превыше всего. Нет, стремительно меняется мировая бумажная конъюнктура. И на вопрос – кто виноват? – может последовать, мягко говоря, неожиданный ответ. Президент России! Нет, не подумайте, что Владимир Путин издал некий тайный циркуляр, запрещающий покупать бумагу у стран, не подписавших ДОВСЕ. Никаких крайностей. Просто здоровый прагматизм. Все началось с того, что президенту, как и нам с вами, стало в очередной раз за державу обидно. Ведь сколько раз призывали нас слезть с нефтяной иглы, а игла-то та оказалась в значительной степени деревянной. В том смысле, что наш необработанный лес, кругляк, потоком идет за границу, возвращаясь к нам вздорожавшими на порядок пиломатериалами, мебелью, бумагой, картоном. Налицо тут самый неэквивалентный обмен, на котором во многом строится благополучие Западной Европы. И который, к нашему стыду, характерен для отношения развитых стран с государствами, испытывающими задержку экономического развития. Поэтому с подачи президента решено было значительно поднять пошлину на все еще экспортируемый лес. Дабы дать стимул развитию собственной переработки, обеспечивающей ту самую прибавочную стоимость и поступления в казну. Мол, хотите, господа, перерабатывать лес по прежней цене – вкладывайте средства в предприятия на российской территории, создавая здесь и сейчас рабочие места и уплачивая налоги. Казалось бы, все справедливо. Пусть и не нанотехнологии, но достойная переработка – вещь для лесной державы наиважнейшая. Но это взгляд из Москвы, где, понятно, своя рубашка ближе к телу. А в Европе уже лесной переполох. Заговорили – не поверите – о новой русской угрозе. Мало, дескать, того, что эти недавние коммунисты набрасывают на коллективную европейскую шею нефтегазовую петлю. И вот-вот задушат. Так они еще и кедровой дубиной норовят врезать. Словом, караул, грабят! То бишь грозятся русские снять пенки с лесного бизнеса вместе с корой елей и карельских берез. Более того, уже сейчас, по данным австрийских экспертов, европейской деревообрабатывающей индустрии не хватает сырья – того самого кругляка. Нехватка пока не слишком велика – где-то порядка одного процента. Но поскольку внутренних ресурсов в Старом Свете уже давно нет, недогрузка уже существующих производственных мощностей будет только нарастать. А тут еще Москва да и прибалты (те под шумок новой конъюнктуры) вздули свои лесные пошлины, поставив под вопрос вообще саму рентабельность бумагоделания. Неудивительно, что в Европе послышались заявления о необходимости в значительной степени свернуть производство бумаги и картона. Не работать же себе в убыток. А при объявленных пошлинах цены станут просто неконкурентоспособными. А что значит уменьшить объемы экспортного производства? Это значит – отправить за заводские ворота тысячи работяг, привыкших получать неплохие зарплаты в тяжелеющих евро, вызвать социальную напряженность. А старушку Европу и так что ни день сотрясают бунты и забастовки. Того и гляди – кто-то по примеру американской пенсионерки Мадлен Олбрайт заявит о несправедливости того, что одной России достались такие буйные леса. Мало им нефти… Первого декабря истекло наше глобальное соглашение с Европейским сообществом. Учитывая польский фортель, оно так и не было переоформлено, а потому по существующему порядку пока автоматически пролонгировано. Но, судя по всему, время польского надувания щек прошло, и переговоры о новом договоре вот-вот начнутся. И, конечно, лесные сказы и легенды займут на них свое место. Торговаться, так торговаться по всем параметрам. Тут не до печали по поводу несостоявшейся российской демократии, свое бы вернуть. Вот я и говорю: ох, придется издавать глянец на российской бумаге.