[b]Проблема «утечки мозгов», оказавшись на какое-то время на периферии общественного интереса, вновь всплывает. Ведь научные работники из России все уезжают и уезжают – в европейские страны, в США. Правда, уже не так массово, как в 90-е годы, когда ежегодные потери нашей страны от «утечки мозгов» эксперты оценивали в 50 миллиардов долларов. Но все же уезжают...[/b]Несмотря на предпринятые буквально в последние месяцы попытки как-то поднять зарплаты ученых, до того, чтобы уравнять их с заработками зарубежных коллег, еще очень далеко. Оплата труда ученых в России остается в 40–45 раз ниже, чем в развитых странах Запада.Правда, многие аналитики, да и сами научные работники утверждают, что главная побудительная причина отъезда из нашей страны все же не в этом. А в том, что у нас занятие наукой стало мало престижным. Гораздо большего успеха – карьерного, финансового, вообще жизненного – добиваются люди, занявшиеся бизнесом или пошедшие «в политику».И верно, люди постарше хорошо помнят времена, когда защита кандидатской и в еще большей мере докторской диссертации означала для человека переход на качественно новый уровень жизни. С этим ассоциировалось не только материальное благополучие, но и новое, несравненно более высокое, положение в обществе. Не говоря уж о том, что повседневные занятия исследователей вызывали чуть ли не всеобщее признание и уважение. Сейчас «ценность» ученых степеней упала катастрофически.Можно еще много говорить о том, как было и стало сейчас. Но ведь и на Западе успешный бизнесмен в жизни преуспевает гораздо больше, чем успешный ученый. Даже нобелевскому лауреату не по силам тягаться с каким-нибудь «рядовым» миллиардером. Почему же эмигрируют молодые, энергичные, подающие большие надежды ученые из нашей страны? Не в последнюю очередь потому, что в других странах созданы гораздо лучшие условия для занятий наукой. Мы сейчас говорим, конечно, не о тех, кто здесь был научным работником, а «там» довольствуется столом клерка в какой-нибудь бизнес-конторе или зарабатывает за рулем машины, лишь бы жилось «хорошо» – таких экс-ученых и в нашей стране немало.Всего с конца 80-х годов Россия потеряла примерно треть своего научного потенциала. В основном это представители тех областей, где наши научные школы находятся на мировом уровне. Это, скажем, ученые, занятые в вычислительной математике, биотехнологии, генетике...Иной раз уезжали не отдельные исследователи, а целые группы, лаборатории. Отъезд преимущественно молодых ученых привел к резкому «постарению» научной среды.Отношение специалистов к этому явлению в России разное. Председатель Комитета Государственной думы И. Мельников, например, считает:– Теряя высококвалифицированных специалистов, Россия теряет не только деньги и время, потраченные на их подготовку, но и возможности нормального развития в будущем. Если изменение нынешней социально-экономической и политической ситуации в стране в лучшую сторону произойдет нескоро, то возвращение в Россию уехавших ученых маловероятно. Высокий уровень эмиграции научных работников приведет к пагубным последствиям не только для российской науки, но и для государства в целом. Отъезд ученых наносит прямой экономический ущерб стране.Наиболее радикально настроенные люди требуют даже серьезно ограничить возможности выезда ученых. Скажем, существенно осложнить процедуру оформления всяческих документов, а лучше – совсем это запретить. Пусть работают здесь, и нечего им «искать счастья» за границей. Надо сказать, что на этих откровенно антиконституционных позициях стоят немногие, но весьма известные и влиятельные люди.А вот другая точка зрения. По мнению министра образования и науки РФ А. Фурсенко, задача государства – не создавать препоны для движения российских ученых за рубеж, а обеспечить их возврат на родину и приезд к нам исследователей из других стран.– Слухи об опасности «утечки мозгов» из России сильно преувеличены,– сказал недавно министр на проходившем в Москве международном семинаре «Поддержка развития научной карьеры и академической мобильности между РФ и Европейским Союзом». – Естественная миграция научных кадров – явление положительное. Сегодняшняя наука носит глобальный характер, и движение научных кадров принципиально важно для обмена знаниями и умениями.Министр считает, что главная проблема состоит только в том, чтобы миграция шла во всех направлениях. С этим трудно не согласиться. Но пока что условия создаются такие, что из уехавших тысяч ученых возвращаются единицы. И также единицы зарубежных исследователей приезжают к нам.Некоторые считают, что интеллектуальные потери не слишком-то и велики, потому что страну покидают не самые талантливые в науке люди, а в основном те, кто умеет и стремится «устраиваться». Все-таки большинство полагает, что «утечка мозгов» для нашей науки и страны – это больно, но не смертельно.В другую плоскость переводит рассмотрение этой проблемы известный российский экономист, в прошлом видный государственный деятель, научный руководитель Высшей школы экономики Е. Ясин. Он считает, что наша страна продолжает лидировать по числу ученых, но так и не научилась зарабатывать на их идеях.Кстати, эта наша старая, еще советская болезнь. Помните, сколько в свое время было пропагандистского шума о необходимости ускорения научно-технического прогресса. А потом вдруг (!) оказалось, что мы чуть ли не «прозевали» происходившую в мире научно-техническую революцию. Не случайно персональные компьютеры, Интернет, мобильные телефоны и многое другое – теперь такое обычное и просто необходимое – пришли к нам из-за рубежа, причем со значительным опозданием. Не дай бог, подобное повторится и снова самые благие начинания вылетят в свисток. Отовсюду слышишь сейчас об инновациях, необходимости всяческой поддержки инновационных проектов. А начинаешь вникать в суть, и выясняется: кое-что действительно делается, но гораздо меньше, чем надо бы.Мы пока так и не научились доводить научные идеи до конечного этапа, до технологии, до внедрения, по-нынешнему – до рыночного продукта.Как это связано с «утечкой мозгов»? Напрямую! Никуда не станут они утекать, если идеи будут доводиться до рыночного продукта и продаваться, в том числе и на экспорт. И эффективность научных исследований возрастет, и средства на оплату труда ученых не придется отыскивать в дальних закоулках госбюджета.Профессор Е. Ясин считает: чтобы обеспечить конкурентоспособность российской экономики на мировых рынках, необходимо сформировать новую структуру российского экспорта с упором не на машиностроительный сектор, о чем все время говорят, а прежде всего на услуги. Это сегодня не только транспорт и туризм, но и в немалой степени научные и финансовые услуги. В России они сейчас составляют всего десять процентов товарного экспорта с очень малой долей научного, образовательного сектора. А в США – 36,4 процента, в Великобритании – 37,6. Причем тут значительная часть – коммерциализированные, подготовленные к продаже, с защищенными правами создателей результаты научных исследований и разработок.И еще. Наука, образование и инновации, говорит профессор, должны составлять примерно 30–40 процентов внутреннего валового продукта России. Значит, необходимо резко повысить роль науки, образования. И ученые тогда перестанут быть этакими «нахлебниками», проедающими бюджетные деньги. Ведь так в глубине души, похоже, считают многие разработчики нашего бюджета, ограничивая до неприличия статьи расходов на науку. Ученые сами заработают деньги в бюджет! Тогда будет не только отток умов, но и их приток из других стран.Любопытен опыт Китая, в который после окончания учебы значительная часть студентов, направляемых на обучение в США, не возвращается. Но там нет никаких сетований об «утечке мозгов». Эти люди становятся надежным мостом, связывающим обе страны, – и научным, и экономическим. Наверное, и нам стоит поучиться такому подходу.Россия, думается, идет как раз по этому пути. Очень медленно, постоянно останавливаясь, оглядываясь, не умея преодолеть ведущее к застою сплошь нефтегазовое наполнение нашего экспорта. Не желая потратить на науку (на создание и переоснащение исследовательских центров) хотя бы крошечную часть гигантского Стабилизационного фонда, мы прислушиваемся к тем, кто льет слезы по поводу «утечки мозгов».Не лучше ли нам все же попытаться идти быстрее!