Деревянное зодчество превратилось в достопримечательность

Напоминая о пушкинских временах, о неповторимом обаянии старой Москвы, на углу Денежного и Глазовского переулков стоит деревянный особняк с мезонином, названный по фамилии первого владельца – поливановским. Но это сейчас он стоит в отличном состоянии и сюда приходят экскурсии, чтобы увидеть на его примере, каким по-королевски красивым может быть деревянное зодчество. А совсем недавно череда пожаров и регулярных протечек довела московскую достопримечательность практически до состояния руин. По рассказам жителей этого арбатского уголка, в последний раз брандмейстеры прибыли на пожар довольно быстро, но засомневались: а стоит ли вообще гасить эту «деревяшку»? Но в итоге пожар потушили, больше беспокоясь за судьбу соседних домов и расположенных рядом иностранных посольств. Поневоле задумаешься о мистической связи этих пожаров с историческим прошлым особняка. Время создания этого памятника относится к периоду восстановления Москвы после наполеоновского нашествия и знаменитого пожара в городе. В 1822 г. поручик Поливанов купил «обгорелую пустопорожнюю землю», и уже через год на ней стояли дом с флигелем и ограда с резными воротами. А портик с шестью массивными колоннами был пристроен ближе к концу XIX века. Такие дома древней столицы, где «все прелестно и, кажется, отделано самим богом вкуса», описал блистательный поэт Константин Батюшков в знаменитом очерке «Прогулка по Москве». Имя Батюшкова здесь вспомнить к месту, потому что его сотоварищ по литературному кружку «Арзамас», поэт и мемуарист Степан Жихарев, жил в 1835–1836 годах именно в этом особняке в Денежном переулке. У него бывал и другой великий «арзамасец» – Александр Пушкин. Но, как это часто и бывает, дальнейшая судьба дома не имеет ничего общего с мистикой. В плачевный вид привел памятник его прошлый арендатор – Ассоциация шахматных федераций. После последнего пожара на защиту исторического особняка вместе с Главным управлением охраны памятников Москвы (теперь Москомнаследия) поднялась общественность: были пикеты, были петиции. В результате совместной работы памятник был изъят у недобросовестного пользователя, а новый арендатор, ООО «НТЦ Энергосистемы», выполнил реставрацию в полном объеме по выданному Москомнаследием планово-реставрационному заданию. – Вытянуть памятник, доведенный до крайнего состояния, фактически спасти его было не просто, – рассказала «ВМ» главный архитектор-реставратор ООО «Фирма АР''СС» Татьяна Аверина. – Но дело поставили на серьезные рельсы. Правительство города приняло решение, по которому Москомнаследия выдало нам планово-реставрационное задание, а арендатор финансировал сложные и дорогостоящие работы. – Часто цели реставраторов и арендаторов не совпадают… – К счастью, это не тот случай, хотя противоречия есть всегда. Нужно находить понимание. Те, кто будет эксплуатировать памятник, убеждали нас, например, что никому не нужны недействующие печи из XIX века, которые только место занимают. Приходилось объяснять, что в них дух подлинности памятника и декоративный смысл, напоминать, что при восстановлении Манежа в него тоже вернули печи. С нами согласились, но говорят: тогда заодно давайте уж сделаем нам камин... А вот камина-то здесь, действительно, не было и за него Москомнаследия, который контролирует качество реставрации, нас по головке не погладило бы. Истинная аура этого дома многого стоит, и ее нужно сохранить, по возможности ничего не меняя. – Вы сохранили даже деревянные перекрытия? – Конечно. Конструктивные элементы из дерева в наши дни обычно заменяют только в каменных домах. А в памятниках такого рода материал мы всегда сохраняем, тем более что теперь есть надежные противопожарные и антисептические пропитки. – Дорого ли стоит реставрация деревянных домов? – Она обходится ненамного дороже, чем каменных. И в эксплуатации никакой особой сложности нет. Нужно строго соблюдать противопожарные правила и внимательно следить, чтобы не было протечек. Тогда не придется, как здесь, заменять сруб почти на 50 процентов, а крышу менять вообще полностью. И фасады мы заново обшили трехсантиметровыми досками высокого качества. В дом Поливанова (так его принято называть по первому владельцу) теперь приятно и интересно войти. Ни обшарпанных стен, ни прогнутых полов, как прежде. В танцевальном зале восстановлен старинный паркет, лепнина и искусственный мрамор, появились изящные светильники, заново по старым образцам выполнена вся столярка, построены красивые обновленные лестницы на хоры и в мезонин. – Кстати, не нужно думать, что арендатор щедро выложился только ради себя, – уверяет Аверина. – Памятник существует для всех нас. Во-первых, его видно со всех сторон, он украшает Старый Арбат. А во-вторых, у нас, как во многих цивилизованных странах, принято по определенным дням пускать интересующихся людей внутрь. Можно договориться об экскурсиях в Дни исторического наследия и по-настоящему почувствовать, что такое деревянное зодчество. – В последние годы не раз слышала мнение скептиков, утверждающих – раз дерево не вечно, то с ним можно прощаться без сожаления. Теперь они поутихли? – Такие разговоры ни к чему хорошему не вели. Мы теряли интереснейшие постройки. А дерево между тем незаменимый материал. Деревянный дом дышит, это не камень и не бетон. Посмотрите, что писал еще в XVI веке английский посол в Москве Джайлс Флетчер: «Деревянная постройка для русских, по-видимому, гораздо удобнее, нежели каменная, потому что в последней больше сырости, и она холоднее, чем деревянные дома» Неудивительно, скажем, что царь Алексей Михайлович предпочитал жить не в каменных палатах Кремля, а в Коломенском дворце, великолепном образчике деревянного зодчества. Думаю, все согласятся, что Москва после реставрации поливановского особняка стала богаче в познавательном и культурном смыслах. – Как вы и ваши коллеги-реставраторы отнеслись к решению городских властей воссоздать этот дворец? – С моей точки зрения, это было важное решение. Еще и потому, что теперь развеян миф, что дерево как строительный материал, уже исчезло. Хорошее дерево стало найти гораздо труднее, конечно, чем в былые века, но это возможно. А наши технологи внимательно следят, чтобы древесина была здоровой и сухой. Поэтому кто бы и что не говорил, нам есть чем реставрировать прекрасные московские памятники. Кстати: На государственной охране в городе сейчас 150 памятников деревянного зодчества. Чтобы предотвратить их «естественную убыль», Москомнаследие организовал постоянный мониторинг состояния этих сооружений. В госреестре – деревянный Останкинский дворец графов Шереметевых, который сейчас реставрируется. Не так давно восстановлены дом архитектора Лопыревского в стиле модерн по Калошину переулку, 12, дом Пороховщикова в стиле историзма в Староконюшенном, 36, главный дом усадьбы Смольяниновых в Трубниковском, 15, и дом Щепочкиной по Спасопесковскому, 6. А сейчас в работе, например, дом Самсонова на Пречистенке, 35.