Нашими “Собаками” – по ихним “Кошкам”

[b]Первая ассоциация, возникающая на спектакле “Собаки”, – известный мюзикл “Кошки”. Действительно, и там и здесь действие происходит на обочине жизни, и там и здесь сценический фон спектаклей – свалка. Но мюзикл Э. Л. Уэббера – легкий, он сделан с улыбкой и почти романтичен. Улыбки в спектакле Розовского тоже порой встречаются, но в целом это глухая безнадега. Сегодняшний вариант пьесы “На дне”. Нечто из жизни бомжей. Или просто из жизни…[/b]Герои спектакля, поставленного по повести Константина Сергиенко, – псы, потерявшие свой дом или никогда не имевшие ни дома, ни хозяина, ни спокойной сытой жизни. Они живут в овраге на окраине большого города, который постепенно надвигается на это собачье прибежище. В финале спектакля сверкающие дьявольскими фарами бульдозеры засыпают овраг под звуки самого жесткого, наверное, произведения Альфреда Шнитке – 1-й части его Третьей симфонии (у композитора это некая космогоническая картина рождения материи из вечной пустоты, de profundis (“из глубин”); страшные, резко диссонирующие звуки). Конец света, несущий неизбежную гибель обитателям оврага.Но до этой трагической развязки далеко. До него будет много монологов, песен. Спектакль можно было бы назвать мюзиклом, если бы не интонационный ряд. Все-таки мюзикл – это нечто джазово-блюзово-эстрадное.“Собаки” же, за исключением фрагментов трех песен Сергея Шнурова и рок-группы “Ленинград” (“Никто не любит”, “Танго” и “Злой пули”), скорее, авторская песня, которая звучит под аккомпанемент гитары (Виктор Глазунов) и скрипки (Валентина Ломаченкова). Авторы текстов – Сергей Есенин, Юрий Левитанский, Давид Самойлов, Юрий Ряшенцев, Михаил Айзенберг, Юнна Мориц, Михаил Синельников.Итак, стая бездомных псов (никаких “звериных” костюмов нет – персонажи одеты бедно, рвано, но современно) и их истории. Каждый – со своим характером и социальным прошлым. Головастый (Юрий Голубцов), с портфелем, набитым газетами, – “знак” чудаковатого обедневшего интеллигента. Другой пес, Черный (Александр Чернявский), – обкуренный панк, почти скинхед, жестокий уличный буян, отпетый хулиган, который при этом влюблен (уличная шлюха Красивая – Наталья Троицкая).Пес Гордый (Владимир Моргунов) – лирик и мечтатель. Бывшая Такса (Ирина Морозова) – одинокая женщина на обочине жизни: без квартиры, мужа, семьи. То есть персонаж, каких в России, наверное, сотни тысяч, если не миллионы. А вот парочка уличных нищих: Хромой (Андрей Молотков), на драном пальтишке которого красуется медаль – значит, было что-то достойное в его прошлом, если, конечно, не украл эту награду, и его партнерша, немая Жужу (Вероника Пыхова) – примелькавшиеся на улицах и в подземных переходах побирушки.Рядом с ними Крошка (Ольга Лебедева) – навьюченная рюкзаками и пластиковыми пакетами, шарящая по помойкам в поисках недоеденных кусков, подгнивших овощей или пустых бутылок. Обитает в овраге и неунывающий Кот Ямамото (Анатолий Зарембовский), распевающий песенку “Ой, цветет сакура” на мотив “Ой, цветет калина”.“Собаки” – традиционный для русской литературы рассказ о жалости и сочувствии к “бедным людям”. И, конечно же, к не менее несчастным “братьям нашим меньшим”. Особенно пронзительный сегодня, когда вокруг столько жестокосердия...Марк Розовский об авторе пьесы: Однажды открылась дверь, и в мой кабинет вошла девочка со словами: – Я написала пьесу. Меня зовут Вера Копылова.– А сколько вам лет? – Четырнадцать.– Что это за пьеса?Она протянула мне рукопись, и я ахнул. На титульном листе стояло: “По повести Константина Сергиенко “Дни поздней осени”.– Откуда вы его знаете? – Это мой любимый писатель.Я ужасно обрадовался, ибо считал и считаю Константина Сергиенко блестящим Мастером прозы. Потом Лия Ахеджакова сказала мне о повести “До свидания, овраг”: “Прочти. Это гениально. Все герои – собаки. Бездомные…”В дальнейшем Вера посещала вольнослушательницей мои занятия в Институте русского театра. Затем собралась поступать в Литинститут. Но, чтобы туда поступить, надо было написать еще одну пьесу. Тут-то я и предложил Вере, если уж она действительно любит Сергиенко, сделать инсценировку его повести “До свидания, овраг” – с переносом времени действия в наши дни. В результате получился спектакль.