Медицину традиционно оправдывали бедностью. Когда была бесплатная, говорили, что бюджетных средств не хватает. Мечтали о страховой медицине, как на Западе, но ее введение совпало с крахом экономики. Стало только хуже, зато огрехи медицины опять стали оправдывать бедностью: «Что вы хотите от врачей, у которых зарплата на грани прожиточного минимума? Вот закончится переходный период…» Закончился. Сейчас терапевт в столице редко зарабатывает меньше 25 тысяч, а врачам «коммерческих» специальностей среднестатистический москвич может только завидовать: работодатели ждут не дождутся стоматологов на зарплату в 75 тысяч, а дерматокосметологам предлагают вдвое больше.Оправданий больше нет. Пора работать не как привыкли, а как надо больному. Но… [b]Не берите в голову [/b]Итак, мужа положили в больницу с астмой, а выписали с диабетом.Врачебная ошибка: назначили лекарство, которое вытаскивало его из одной болезни и погружало в другую. О начинающемся диабете не подозревал ни он, ни лечащий врач: бумажку с анализом крови на сахар как на грех заклеили другими, не менее важными бумажками.Когда она обнаружилась, его шатало на ходу; кожу обсыпало фурункулами. Лаборантка, получив результат повторного анализа, не удержалась от комментария: к нам с таким сахаром привозят по «скорой»… От извинений врача он отмахнулся: не берите в голову, все ошибаются. Стало получше – ушел на ночь домой, чтобы помыться и прочистить свои фурункулы, которыми никто не занимался. Утром я его проводила, а через час он вернулся (больница рядом): выписали за нарушение режима. В отделении шла проверка главврача, и надо было списать в архив папку с опасной бумажкой.Чуть не угробили мне мужика. Я злилась на врачиху, а пуще на стерву завотделением, которая выкинула его, не долечив. А муж подошел к вопросу системно. Врач «заточена» под астму, вот и не подумала о других болезнях. Чтобы такие ошибки не повторялись, надо еще в лаборатории метить бланки анализов с отклонениями. Проводить на них красную полосу. И все.И не говорите, что медицине требуется дополнительное финансирование на красные фломастеры.Ей другого не хватает: организованности «под больного». Сейчас медицина организована «под себя», как бюрократическая контора, занятая производством документов и взаимными проверками. Ни больной, ни врач не главные в этом процессе. Важнее отчетность.[b]Плюс одна бумажка [/b]Врач дольше пишет, чем лечит.Рецепты, санаторно-курортные карты, выписки – для пациента. Ответы и отчеты – для начальства.Возьмем один документ для начальства – паспорт врачебного участка. В нем должна отражаться «общая численность прикрепленного населения, половозрастная структура, социальный статус».Особое внимание уделяется распределению населения с учетом групп риска (употребление алкоголя, наркотиков, курение). Выделены основные группы населения, имеющие «заболевания социального характера».Эти данные требуют с участкового врача, который ими не владеет.Они ему не нужны. А начальство спускает указание: одни цифры участковому предлагается выбрать из медкарт пациентов, другие получить от коллег из диспансеров, третьи – проведя анкетирование среди больных.__ Через мои руки прошли километры статистических сводок и анкет.Я хорошо знаю, каково собрать данные на 1700 человек (нормативная зона обслуживания участкового терапевта). Анкетирование из расчета пять минут на анкету потребует около 142 человеко-часов.Добавим столько же на выборку из медкарт поликлиники. И четверть столько – на выборку из документов наркологического, онкологического и прочих диспансеров. Итог – восемь 40-часовых рабочих недель при условии, что работу, не разгибаясь, выполняет специалист и что материалы ему кто-то подносит.Врач без навыков и без подносчиков управится, пожалуй, за полгода. Если не отвлекаться на лечение больных.Разумеется, он сочиняет «липу».А потом «данные паспорта используются… для формирования муниципального заказа на оказание специализированной, амбулаторно-поликлинической, высокотехнологичной медицинской помощи, использования стационаро-замещающих технологий».Какие данные, такая и помощь.Образ того, кто эту работу взвалил на врача, кристально ясен. Бюрократ, далеко не глупый и абсолютно беспринципный. Он знает, что своим приказом заставил врача соврать. Это и создает фундамент бюрократической власти. Начальство всегда может прищучить хоть отдельного врача, хоть всю поликлинику ЗА НЕПРАВИЛЬНОЕ ЗАПОЛНЕНИЕ БУМАГИ, КОТОРУЮ НЕВОЗМОЖНО ПРАВИЛЬНО ЗАПОЛНИТЬ.На таком крючке врач не может чувствовать себя в безопасности оттого, что честно и хорошо лечит.Качество лечения вообще вне этой системы компроматов. Вопрос о нем встает, когда лечение уже не удалось, и в документооборот включается еще одна бумажка – жалоба пациента.[b]Теперь не настучит [/b]Быт в больницах не соответствует привычкам человека со средней по Москве зарплатой. И ангел возропщет, попав из домашней постельки на убитый матрас в шестиместной палате с питанием на 94 рубля в день. Поэтому мало-мальски зарабатывающие (а порой и плохо зарабатывающие, назанимав денег в долг) устраиваются в платные стационары. А когда все же попадают на казенный кошт – чаще всего по «скорой» – слывут опасными больными. Они недовольны по определению, ибо дома не просто лучше, а на порядки лучше. У них привычка «белых воротничков» излагать свои мысли на бумаге. Есть негативный настрой, есть навык – остается дать повод, чтобы пациент накатал жалобу.Таких помещают с им подобными в палату получше и подальше от сортирных ароматов. Уборщица не шмурыгает их по ногам тряпкой.Врач внимателен и вежлив, а получив купюру в карман, розовеет как в первый раз.Виртуальная медаль опасного больного поворачивается обратной стороной в пятницу вечером, когда пациенты отправляются по домам.Уходят обычно все, кроме инфекционных, лежачих и бездомных. Но только потенциальному жалобщику устроят профилактическую беседу: «Вы нарушаете режим! Больница за вас отвечает! А вдруг вам станет хуже, или под машину попадете?!» Так его! Пускай походит в нарушителях – теперь не настучит.[b]Запойный, но приличный [/b]Постоянный пациент одной из наркологических клиник Андрей, подлечившись от запоев, помогает по хозяйству в отделении. Выданный ему для этой цели старенький белый халат приподымает Андрея в глазах сопалатников, и его не обижают, хотя контингент в наркологии суровый.Андрюшеньку привечают врачи и неплатонически любят медсестры. Он из интеллигентной семьи, несколько курсов отучился в Плехановском. Главное, одинок, имеет квартиру и обходителен с женским полом. Медсестры заваливают его дарами садовых участков, он раздает яблоки родственникам и знакомым.Жизнь его идет по кругу. Очередная медсестра пригревает Андрюшеньку, но чуть замаячит призрак семейных оков, как жених, убедившись, что «всем бабам нужно только одно», запивает с горя и для сохранения квартиры (доставшейся от родителей дачи он таким образом уже лишился). Невеста его выгоняет, а если терпит, Андрюшенька наддает и допивается до «белки». Тогда жениха возвращают в лечебницу, где ему рады. Потому что у него московский страховой полис – раз, он всегда добровольно согласен лечиться – два. И вообще, мужчина приличный, когда выйдет из запоя.Пьющая Людмила – пациент неврологии. Во время запоя у нее перекосилось лицо, онемел язык и стали «мозги отниматься».Доставили, обмыли, откачали.Придя в себя, Людочка обзвонила родственников, чтоб привезли одеться и пожрать. Так ее давно на порог не пускают, но бросить человека в болезни стыдно. Купили ей новое белье, халат, принесли домашних котлеток. Лежит Людочка королевой, вся в новом, котлетки трескает и просит еще. Пила – не ела, исхудала, а тут аппетит просыпается… Так что есть, есть благодарные больные, для которых счастье – чистые простыни и горячий суп с морковкой. Беда в том, что налогов в страховой фонд от них не дождешься. Налоги собирают с «опасных», которые недовольны больничными условиями и, если жизнь толкнет на медицинскую койку, готовы заплатить второй раз.[b]Но мне туда не надо [/b]Поднялось давление. Такое у меня было несколько лет назад – полгода из жизни вон, прежде чем нашелся специалист, который поставил диагноз и назначил лечение.Теперь подобранные тогда лекарства действуют слабее. Слава богу, начинать все сначала не требуется: я уже знаю, чем больна и куда обращаться. Но иду не куда мне надо, а к участковому терапевту. Его не обойдешь: он дает направления к специалистам.Терапевт назначает лекарство – как он говорит, с учетом диагноза.Принимаю, и вялотекущая «хроника» переходит в обострение старой болезни. Он, кажется, напуган больше, чем я. Предлагает в больницу немедля, по «скорой». Но – в терапию, а мне надо в эндокринологию. Можно и в эндокринологию, однако планово, обойдя специалистов и сдав анализы. Это с тем же не снижающимся давлением.Требуют сдать анализы на РВ, ВИЧ и австралийский антиген. В поликлинике очередь расписана на месяц вперед, а потом еще десять дней ждать результата. Может, и потребность в госпитализации отпадет? Естественным образом, а? Выклянчила направление в окружную лабораторию. Там безлюдье и лепота, охранники помогают снять плащ. Медсестры рады пациенту, анализы возьмут тут же и результаты обещают через пять дней.Понимаю, что мне радовались не потому, что такая симпатичная. Мое посещение – это деньги, которые лаборатория получила от Фонда ОМС. Деньги, которые поликлиника не хотела упускать, предпочитая месяц продержать меня в очереди.По данным руководителя Департамента здравоохранения Москвы Андрея Сельцовского, каждое посещение врача в поликлинике приносит ей 1113 рублей; больница получает 2513 рублей за койко-день.За эти деньги и идет борьба. Закон позволяет нам обращаться со своим полисом медстрахования к любому специалисту в любое лечебное учреждение. На практике поликлиника направит меня в городскую больницу – непременно в городскую, – предварительно заработав на моих анализах. Важнейшие из них потом повторят в больнице и еще заработают. Наконец, если эскулапы городского подчинения не справятся с лечением (и признают это, что тоже проблема), они дадут направление в клинику федерального значения. Где мне в свое время поставили диагноз, и куда я хочу попасть с самого начала. Потому что ТАМ ЗНАЮТ, КАК МЕНЯ ЛЕЧИТЬ.Можно быстрее. Но – на коммерческой основе. Придя куда мне надо «с улицы», без направления, я должна платить из кармана за консультацию, за аппаратные исследования и анализы – словом, за все, что нужно, чтобы врач поставил диагноз. Когда он подтвердит: наша пациентка. В поликлинике задним числом дадут направление на консультацию, которую я уже прошла.И меня станут лечить, как требует закон. А до этого я вроде бы по блажи своей бегаю, деньги плачу, людей отвлекаю. Вот вчера выложила несколько тысяч за компьютерную томографию, получила портреты своих мозгов во всех ракурсах. Увлекательное зрелище, но лучше бы я за эти деньги отремонтировала стиральную машину.[b]До нового приступа [/b]Мы уже не советские «бесплатные» больные. За нами стодвадцатимиллиардный фонд ОМС, который формируется из наших налогов и платит за наше лечение. Мы приносим в медицину деньги. Закон гарантирует нам выбор врача и больницы – значит, понесем деньги туда, где хорошо лечат. А где плохо – научатся лечить хорошо или прогорят. Так задумана страховая медицина. В этом весь смысл. А практика, когда нам не дают лечиться, где хотим, – извращение смысла и нарушение закона.Хотела я спросить, что думает по этому поводу глава столичного Департамента здравоохранения Андрей Сельцовский, но меня опередили. Не так давно задавала ему этот вопрос одна из федеральных газет.КОРР: Почему со своим полисом ОМС они не могут пойти в ту поликлинику, которая им нравится? Почему для этого нужно специальное разрешение руководства? СЕЛЬЦОВСКИЙ: Да потому что за полисом обязательного медицинского страхования идут деньги. И если вы хотите лечиться в другом лечебном учреждении, то руководитель службы должен написать приказ, по которому деньги вашего полиса перейдут из одного лечебного учреждения в другое. Вот и все.Нет, Андрей Петрович, это не все. Это как если спросить, почему машина проехала на красный, и услышать в ответ: «Потому что пары сгоревшего бензина толкают поршни». Вы объяснили один из механизмов, которые затрудняют пациенту законную возможность выбора. Второй механизм, в меру своего понимания, объяснила я, рассказав здесь, как один шаг в давно выбранную мною клинику превратился в хождение по мукам с отчислением наличных и фондовых денег на каждом повороте.В законе не сказано, что пациент имеет право выбора только под присмотром руководителя, и не надо его сажать на нашу шею. Надо наш выбор облегчить до предела, тогда заработают механизмы конкуренции между лечебными учреждениями, и всем станет лучше.У меня два внешне похожих свидетельства: налоговое, о присвоении ИНН, и страховое. Оба имеют уникальные номера. С первым у меня хоть на Чукотке возьмут налоги. Уверена, что так же можно и со вторым. Покажу его там, где хочу лечиться, а руководителя известят – за деньги-то. Пускай себе издает приказы, но без меня. ОН НЕ МОЙ РУКОВОДИТЕЛЬ. Я хочу лечиться без его разрешения. Разве это много? [b]P.S.[/b] Пока я обивала медицинские пороги, давление мое снизилось до приемлемого. Болезнь осталась со мной, но ложиться в клинику бессмысленно. Еще с прошлого раза знаю, что эндокринологические исследования лучше проводить при обострении, иначе они могут не дать результата.Завтра выхожу на работу, жить до нового приступа.[b]БУКВА ЗАКОНА [/b]ПРАВА ПАЦИЕНТА - При обращении за медицинской помощью и ее получении пациент имеет право на: …2) выбор врача, в том числе врача общей практики (семейного врача) и лечащего врача, с учетом его согласия, а также выбор лечебно-профилактического учреждения в соответствии с договорами обязательного и добровольного медицинского страхования; …4) проведение по его просьбе консилиума и консультаций других специалистов… Из статьи 30 Основ законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан.- Граждане Российской Федерации имеют право на… выбор медицинского учреждения и врача в соответствии с договорами обязательного и добровольного медицинского страхования; получение медицинской помощи на всей территории Российской Федерации, в том числе за пределами постоянного места жительства… Из статьи 6 Закона РФ от 28.06.1991 № 1499-1 «О медицинском страховании граждан в Российской Федерации» (ред. от 29.12.2006 № 258-ФЗ). [b]КСТАТИ [/b]ОТКУДА ДЕНЬГИ НА НАШЕМ ПОЛИСЕ Бюджет Федерального фонда ОМС составит на 2009 год – 119,3 млрд рублей; 2010 год – 137,9 млрд рублей; 2011 год – 157,9 млрд рублей.В общей сумме доходов Фонда основную долю (91,7%, 92,5% и 93%) составят собственные доходы, формируемые за счет налогов. [b]АНЕКДОТ В ТЕМУ[/b]– Доктор, у меня надежда есть? – Надежда? Есть... Шансов нет.