Не шевельнуться, не шелохнуться

ЦЕРКОВЬ высказалась – и «черная сотня» как с цепи сорвалась. Льву Николаевичу Толстому грозили самыми немыслимыми карами. И ладно бы предрекали геенну огненную после кончины, нет, откладывать не хотелось, и потому покарать, не милуя, призывали прямо сейчас, немедленно, без оглядки на талант и возраст. Говорили, что самое место ему на Нерчинских рудниках, что сахалинские каторжане ему товарищи, что… в колодки его, в централ Владимирский! Отметим, впрочем, что проклятия проклятиями, не говоря уж об анафеме, но к крайней мере, то бишь лишению жизни, никто не призывал. Даже самые рьяные блюстители общественного порядка и общественной же морали.Вообще, лишь только появились законы (плохие или разумные – об этом не сейчас), как тут же появились и люди, вольно или невольно их преступающие.С помощью слов ослушников удавалось образумить далеко не всегда, поэтому закону, вернее, его блюстителям пришлось вооружиться. Дыба, «испанские сапоги», клещи, веревка и мыло, топор и секира, пуля и электрический ток... Но это крайности, чреватые летальным исходом. Чаще достаточно было «дать по рукам» – в буквальном смысле: обездвижить полностью или частично. Как? В XII столетии в Китае всякого рода злоумышленники, милостью императора избавленные от смертной казни, приговаривались к ношению деревянного щита, сбитого из досок и с дырой посередине. Этот «воротник» надевался на голову осужденного и закреплялся так, что сам он снять его не мог. Посодействовать ему в этом не могли и сердобольные окружающие, потому что в этом случае порвались бы наклеенные на щит бумажные полоски, на которых были начертаны имя и кличка преступника, перечислялись его злодеяния, а также указывался срок наказания. Щит был тяжелым, поэтому, чтобы не свернуть себе шею, осужденный поддерживал его руками, страшась хоть на миг разжать пальцы. Только ночью ему разрешалось сесть на стул с подпорками, да и то всего лишь на пару часов. В это же время его кормили родственники, что называется, «с ложечки», ведь дотянуться до собственного рта он не мог. Не удивительно, что многие не доживали до дня освобождения – они или умирали от истощения, или сходили с ума.Можно или нет назвать деревянный щит, использовавшийся китайцами, колодкой, – вопрос спорный. В нашем понимании, колодка – нечто другое, вещь куда более простая, даже грубая. Такой она и была. В бревне делали углубления для ног, а чаще – рук или шеи, сверху укладывалось и закреплялось еще одно бревно.Вот и все. Позже вместо бревен стали использоваться доски, а иногда одна доска с протянутой поверху железной полосой, но сути это не меняло. Попробуй-ка сбеги! Далеко не убежишь... Особенно если в одной колодке зажаты сразу несколько человек, а так обычно и бывало.Весьма оригинальная колодка была разработана в конце XIX века умельцами знаменитого на всю Россию Владимирского централа. Это действительно была самая настоящая колода, то есть кусок бревна, весом около 20 килограммов, к которой прикреплялась цепь.Другой конец цепи закреплялся на металлическом кольце, стягивающем шею заключенного. Если ему требовалось куда-то пойти, то колоду он вынужден был тащить с собой на руках. Правда, из соображений гуманности цепь была такой длины, что позволяла колоднику сесть на бревно и передохнуть. Ну а потом, с божьей помощью...Эта конструкция наглядно свидетельствует, как можно усовершенствовать любую, казалось бы, самую привычную вещь, если подойти к делу творчески, в данном случае – позаимствовав все лучшее у кандалов.К месту и справедливости ради заметим, что как бы ни были распространены колодки, однако они не могли соперничать по популярности с путами и оковами. Тут тоже были свои секреты.Поскольку синтетических веревок, устойчивых к растяжению, наши предки не знали, то их весьма заботило, как связать человека так, чтобы по прошествии нескольких часов веревки не растянулись, а узлы не ослабли. Добивались этого с помощью предварительного вымачивания веревок в солевых растворах: высыхая, веревки впивались в тело до крови, а соль, разъедая раны, делала каждое движение невероятно болезненным.О болезненности думали и конструкторы кандалов. Со временем и накоплением опыта они отказались от примитивных «браслетов» на цепи, от которых мужчина с узкими запястьями или женщина с изящными ручками могли без труда освободиться, – не помогали даже направленные внутрь железные шипы. На смену «универсальным» пришли «браслеты» сменные. В некоторых английских тюрьмах, например, имелось до десяти комплектов «браслетов» разных диаметров. А потом пытливая инженерная мысль создала «браслет» с изменяемым диаметром...Следующим этапом на пути совершенствования кандалов стали привычные глазу современного человека наручники. Хромированные, тоненькие, из сверхпрочной стали, надеваемые за доли секунды. Есть среди них и такие, что автоматически сжимаются, если «окольцованный» ими человек начинает вести себя беспокойно. Ну чудо что за вещицы! Однако, довольно. Пора вернуться ко Льву Николаевичу и его недоброжелателям. По счастью, графу-писателю удалось избежать мер физического воздействия, но что много крови ему радетели веры попортили – это точно.У-у, антихристы!