Первый российский секс-символ - Елена Кондулайнен

Елена КОНДУЛАЙНЕН: ЛЮДИ НАСТОЛЬКО МЕНЯ ЛЮБЯТ, ЧТО ХОТЯТ ПОЛУЧИТЬ ХОТЬ КУСОЧЕК В 1990 году она впервые в нашем кино снялась полностью обнаженной. Это была социально-психологическая драма Хусейна Эркенова по мотивам одноименной повести Юрия Полякова «Сто дней до приказа» – о Советской армии. Картина вызвала грандиозный скандал. И фильм долгое время не пускали на экраны. Зато Кондулайнен получила статус первого российского секс-символа. С тех пор много воды утекло. Сегодня у белокурой секс-дивы снова ренессанс. Она снялась в нескольких фильмах, совсем недавно – в сериале «За все тебя благодарю!», играет в театре, выступает с сольными концертными программами. И продолжает пропагандировать идеи некогда созданной ею Партии любви. Так рождаются легенды – Почему, любопытно, Елена, вы согласились в сериале «За все тебя благодарю!» сыграть такую закоренелую злодейку? – Честно? Мне нужны были деньги. Очень много сейчас таких женщин, но они со стороны себя не видят. У них застилает глаза страсть к обогащению. Но на самом деле – пустота в душе и в сердце. До этого я никогда отрицательных ролей не играла – даже отказалась сниматься у Элема Климова в фильме «Иди и смотри». Не хотела играть фашистку – думала, что мне потом только и будут предлагать такие роли. А вообще я по типажу – идеальная фашистка, эдакая мамаша Гитлера. Но при всем том мне идет пилотка, советская военная форма очень шла. Мне хотелось быть очень хорошей, нести людям доброе и вечное. Мне грех жаловаться – я любима зрителями и коллегами. Именно поэтому я создала Партию любви. – Что-нибудь особенно запомнилось во время съемок? – Тогда как раз на Украине шла борьба за власть. Я ездила туда-сюда. И часто поезд приезжал на платформу, а мне приходилось таскать самой чемоданы – оказывается, меня встречали на другой платформе. Уверена, это были чьи-то происки. Однажды ехала в СВ с мужчиной средних лет, хотя обычно езжу одна, но в этот раз просто элементарно не было билетов. Мой попутчик явно смотрел фильмы с моим участием. Я укуталась в платок, замаскировалась и решила, что он меня не узнает. Но смотрю, у него такой игривый взгляд… И тут он стал наводящие вопросы задавать. Я ответила, что хочу спать, свернулась на своей полке и заснула. Утром просыпаюсь и вижу, что он все время проводит в коридоре. Я еще подумала – какой интеллигентный, дает возможность мне одеться. Но он как-то неожиданно вышел на какой-то станции. А нам же билеты надо сдавать. Проводница с удивлением мне говорит, что отдала билет моему спутнику, тот обещал мне его отдать, когда проснусь. Но не отдал, наверняка потом рассказывал друзьям – вот ехал в одном купе с актрисой, она даже билет подарила. В общем, простор для фантазии! Так и рождаются легенды. Хорошо еще, что были свидетели. И меня не заставили возвращать деньги за билет. Вам не нужен трикотаж? – Несколько лет назад у вас из дома украли семейные реликвии. Удалось что-нибудь вернуть? – Увы, не удалось. Более того, меня еще раз пытались ограбить! Ночью я услышала, что кто-то позвонил в домофон и спрашивает: вам не нужен трикотаж? Я сквозь сон отвечаю: конечно, не нужен, зачем вы хулиганите? И дверь в подъезд не открыла. Но через несколько минут уже слышу звонок в дверь квартиры с тем же вопросом. Видимо, люди настолько меня любят, что хотят получить хоть кусочек. Мне, конечно, это приятно. Но пусть попросят, зачем же поступать по отношению ко мне таким вот варварским образом? Но ведь рассказам никто не поверит, и даже автограф такой силы не имеет. А вот если мою вещь показать – совсем другое дело. Или билет с моей фамилией. – А что это за история была с песней «Одинокая волчица», которую у вас якобы украли? – Шоу-бизнес ведь очень страшный. Вот так придут ко мне, и будет некролог в газетах с фамилией Кондулайнен. В шоу-бизнесе ведь убивают, и об этом все знают. На одном из кинофестивалей «Созвездие» в Архангельске мы познакомились с певцом Александром Добронравовым, которому я решила показать свою песню «Одинокая волчица». Она тогда так и называлась. Он меня спросил: а ты это зарегистрировала? Конечно, ответила я, а как же иначе? А он мне говорит: но все равно ты никому не показывай, своруют. Через полгода включаю телевизор – а там звучит моя песня и показывают клип «Просто одинокая волчица». А в авторах – Александр Добронравов. Он тут же подсуетился и отдал песню на все радиостанции. Правда, слова чуть-чуть изменил и музыку по-другому изложил. Но мою песню узнали все мои друзья, которые ее слышали. Стали звонить и поздравлять меня с хорошей песней. С тех пор Александр Добронравов меня избегает и не хочет признаваться, что он взял мою песню. А если где-то мы случайно встречаемся – делает вид, что не знает меня вообще. Теперь ко всем знакомствам я отношусь осторожно и новые работы, которые пока еще не вышли, никому не показываю. А первую мою песню попросила Лариса Гузеева, но тогда у меня была одна песня, и я не решилась ее отдавать. А теперь у меня много песен, и я считаю, что должна их отдавать артистам, чтобы эти песни слышали люди. Есть такая партия! – Расскажите, Елена, как вы вышли в секс-символы. – Я стала актрисой случайно. А началось все с того, что по рекомендации моего друга Игоря Скляра меня позвал в свой театр Лев Додин – еще когда я жила в Ленинграде. Тот и посоветовал мне быть актрисой. Потом я прошла хорошую актерскую школу у Георгия Товстоногова. Затем меня переманили в Москву, где я и стала сниматься в кино. Например, в фильме «Правда лейтенанта Климова» я вскакивала с постели в открытом халатике. Но эту сцену для показа на советском экране просто вырезали, а на Запад фильм ушел без всяких купюр, потому что у нас была двойная мораль в обществе и двойной стандарт в подходе к зрительской аудитории. Несколько позже я снялась в голливудской картине «Дикий ветер» вместо Натальи Андрейченко, которая тогда была беременна. В нашей стране эта картина тоже выпускалась на экран с купюрами, а на Западе – без всяких купюр. Зато в фильме «Сто дней до приказа» уже все изменилось – нужна была такая героиня, как на Западе, – секс-символ, и я приняла на себе эту роль. Решила, что это очень почетно – быть первой. – Знаю, вы не просто раздевались на экране, но и… – …когда «железный занавес» спал, то меня стали снимать в откровенных сценах, а потом во время поездок встречали как политического деятеля – лидера Партии любви, пророчили в президенты России. Даже в очень приличных западных журналах писали: «Кондулайнен может стать президентом России!» Знаете, тогда у меня был вполне реальный шанс. Но я не стала выставлять свою кандидатуру – хотела остаться положительной героиней. Ведь актеров любят, даже если они играют отрицательные роли, а политиков, даже если они играют положительную роль, – не любят. Но как партийный лидер я добилась своей цели – сейчас стали много писать о любви, многие теперь повторяют мои слова о том, что самое главное в жизни – это любовь. Человек пришел в этот мир для любви, чтобы любить и быть любимым. Теперь многие политические деятели хотят вступить в мое общественное движение, просят выписать им партийный билет моей партии, потому что они понимают, что это прекрасная идея на все времена. Между прочим, в книгу «100 актеров за сто лет» я вошла как актриса 70-х. Коллеги подсуропили, сделали приятное, хотя сниматься я начала действительно в конце семидесятых. А была особенно популярной в девяностые. В шоу-бизнес меня не пустили – Чем, кроме съемок и партийной работы, еще сейчас занимаетесь? – Вообще, у меня 42 картины – из них два сериала. И мне ни за один из фильмов не стыдно! Было много антрепризных спектаклей, но с недавнего времени оставила только один, потому что работала практически без выходных: каждый день спектакль, а то и два – если на гастролях. Мои знакомые стали говорить: если будешь так работать, то можешь умереть. И я оставила себе только один спектакль – «Любовь без правил», в котором играю с Сергеем Глушко – Тарзаном и Никитой Джигурдой. Это очень милая комедия о любви – мы там дурачимся на сцене, очень светлый и добрый спектакль! И еще я продолжаю работать в родном Театре Луны, в котором играю трагическую роль в мюзикле «Губы». Кроме этого, пою джаз. Получается хорошо, и меня постоянно приглашают петь в клуб «БИ-2». Но я пока отказываюсь – очень много дел. Раньше меня звали в шоу-бизнес, но предлагали петь только то, что мне скажут. А я хочу только то, что мне хочется, а это сейчас не нужно. И потом, мне ведь нельзя платить столько, сколько обычно платят малоизвестным исполнителям, зарабатывая на них большие деньги. А теперь в шоу-бизнес меня вообще не пускают. Ведь что такое шоу-бизнес? Они все очень зависимые люди – работают на контрактах и вкладывают много денег в свою раскрутку, в шикарные костюмы. А у меня все это есть. А еще есть голос, и я могу писать песни – и становится ясно, что такое талант. А там этого не надо. – Сын не захотел пойти по вашим стопам? – Я очень хотела, чтобы он поступил во ВГИК и стал режиссером – снимал меня в своих фильмах. И он съездил в институт, но поступать не стал, потому что понял, что с большинством из тех, кто там учится, общий язык найти не сможет: они пьют, употребляют наркотики и потом соревнуются друг с другом в гениальности. У меня тоже такие проблемы были в юности – я ведь не пила, а все вокруг меня бухали. И меня считали белой вороной, потому что я не курила, не пила, не дружила против кого-то. Я люблю талантливых и красивых людей, дружу с ними и никогда не говорю о них плохо. Не в моем это характере, поэтому и отвергали меня. И с сыном, похоже, та же история случилась. Сын проучился во ВГИКе полтора месяца, а потом ушел учиться на журналиста-международника, изучал финский и шведский языки. Он не хочет писать то, что ему навязывают, а только то, что ему интересно. А теперь хочет получить второе высшее образование – творческое. Я сказала – только через мой труп.