На обозреваемой неделе аккурат стукнуло десять лет, как совершенно с виду беспричинно был отправлен в отставку казавшийся вечным Виктор Черномырдин. С уходом из Белого дома автора бессмертных афоризмов началась принципиально другая эпоха с вальсом министерских отставок, дефолтом и уходом в небытие самого патриарха Ельцина. Интересно, избавился бы он от Виктора Степановича, если бы смог предугадать все потенциальные последствия своей «загогулины»? Теперь очевидно, что ближний круг Ельцина катастрофическим образом просчитался с датой политических похорон Черномырдина. Тот самый случай, когда хотели как лучше для себя любимых, а вышло даже хуже, чем обычно. Весной уже психологически далекого 1998 года, казалось, звезды благоприятствовали президенту, вопрос о третьем сроке которого еще не был принципиально решен. Вроде бы и здоровье после шунтирования вошло в норму, и деноминированный рубль стал весить ровно как французский франк, о недавних страхах по поводу коммунистического реванша говорили с неизменной иронической улыбкой. А зловещая тень от пирамиды ГКО была заметна только самому узкому кругу профессионалов. Словом, встал вопрос о том, с именем кого должны были ассоциироваться все достигнутые под сенью новой российской демократии столь впечатляющие успехи. И набравший вес премьер начал все сильнее смущать ельцинское окружение. Более того, когда речь заходила о возможном следующем президенте, все обозреватели, даже не слишком симпатизировавшие Черномырдину, неизменно называли только одного преемника из Белого дома. При том, что советники Ельцина напускали на себя таинственный вид, рассуждая о том, что, вероятно, президентские сроки Бориса Николаевича следует отсчитывать не от 1991 года, а от принятия новой Конституции, а потому-де «старик» сможет с полным правом баллотироваться еще раз. В такой обстановке всеобщей благодати премьер стал лишним, и без объявления войны одним росчерком пера подвели итог его пятилетки власти. Это позже Ельцин назовет его политическим тяжеловесом и снова предложит парламенту на утверждение. Но в марте 1998-го в главный кабинет Белого дома от греха решили посадить «темную лошадку», деятеля, с полным правом прозванного «киндер-сюрпризом». Президента никто не должен был загораживать и морально теснить. Я помню, как на пресс-конференции в Кремле по поводу отставки Черномырдина тогдашний пресс-секретарь Ельцина Сергей Ястржембский буквально изменился в лице, когда открыл поднесенную ему папку с указом о назначении и.о. премьера Сергея Кириенко. Но первый президент уже начал разыгрывать гамбит, из которого вышел ценой больших потерь, пожертвовав многими фигурами и пешками. А ведь Черномырдин мог остаться на своем посту вплоть до грянувшего в черном августе дефолта и тогда ушел бы на пенсию, олицетворяя всю полноту ответственности за случившееся. А так поспешная жертва «калифом на час» – Кириенко – никак не могла защитить массивную президентскую фигуру от посыпавшихся на нее грязных брызг. Особенно после громкого публичного обещания – «Дефолта не будет!» – сделанного буквально за несколько дней до финансового краха. Позже стало известно, что, вновь предлагая Черномырдина в премьеры, люди президента параллельно вели переговоры и с Егором Строевым, а потому и депутаты не спешили голосовать за воскрешенного было тяжеловеса. Черномырдина использовали во второй раз, но впрок это не пошло никому. Пьедестал Ельцина стал сыпаться, он приблизил свое 31 декабря 1999 года, когда пришлось просить за все прощения у россиян…