Однажды с великим пролетарским писателем Максимом Горьким случился казус. Было это в 1906 году, когда, вынужденно проживая за границей Российской империи, он по поручению партии большевиков отправился в Соединенные Штаты собирать деньги на революционную борьбу.И там, за океаном, писатель, привыкший к шумному успеху на родине, неожиданно для себя эпатировал пуританскую Америку. «Печальник народный» словно нарочно демонстрировал всему свету «буржуазные, мещанские нравы», которые так страстно обличал в своих произведениях. Московские газеты не упустили возможности «откликнуться» на эти события: [i]Вышел на берег Америки Некий русский моветон, Полный радостной истерики, Что в стране свободы он.Там, у нас, страна бесправная, Строг обычай, строг закон, Тут для всех свобода равная – Для мужей, для дев, для жен!..[/i]Американцев больше всего поразило, что Горький, имея законную супругу, появился в обществе со своей гражданской женой, актрисой Андреевой. Писателю был объявлен светский бойкот. Марк Твен, возглавлявший оргкомитет по встрече Горького, сложил свои полномочия, а все приличные отели Нью-Йорка отказались принять Горького, которому пришлось останавливаться на частной квартире… Не в этот ли момент у обиженного писателя возник замысел памфлета «Город Желтого Дьявола»? Одним словом, поездка не удалась; и с денежной точки зрения тоже. Ну не захотела Америка помогать русской революции! Из Соединенных Штатов Алексей Максимович в сопровождении М. Андреевой, ее камеристки и своего личного секретаря отправился в Италию, которая в эти годы была гораздо «революционнее» заокеанской «цитадели демократии». В Неаполе левые радикалы устроили митинг, где Горький выступал с резкой речью против оказания России материальной помощи которой добивалось русское правительство, и призывом «помочь революционной борьбе российского пролетариата».Впрочем, и этот этап «поездки за деньгами для большевиков» оказался провальным. На словах «за» были все, а вот когда нужно было переходить к делу...Средств было собрано мало, а акция против финансовой помощи России оказалась бессмысленной. Правительству удалось получить в виде займов 2,25 миллиона франков, причем половина этой суммы была выделена республиканской Францией. После чего Горький, воскликнув в гневе: «Плюю тебе в глаза, прекрасная Франция!» – удалился со своей свитой на Капри…