На Первом канале завершен показ 16-серийного телесериала «Тяжелый песок»

[b]Мороз и солнце[/b] Без сомнения, «Песок» стал главным событием октябрьского телеэкрана. Конечно, высокие рейтинги прежде всего объясняются неослабевающим интересом публики к основе фильма – легендарному полузапрещенному, практически диссидентскому роману Анатолия Рыбакова, опубликованному в одном из журналов в 1978 году и ставшим еще тогда суперхитом. Его события – под стать шолоховскому эпосу – от Первой мировой войны, через революцию, Гражданскую войну, сталинские репрессии до Великой Отечественной.Казалось, какой роскошный материал для экранизации! Но… Советское начальство посчитало, что «эта книга не будет экранизирована никогда!» Именно так заявил тридцать лет назад режиссеру и продюсеру Дмитрию Барщевскому высокий цэковский босс. Неважно, что экранизировать роман хотел сам Рыбаков, написавший об этом в одном из писем режиссеру.Проект годами ждал своего часа. И только в 2000 году дело сдвинулось с мертвой точки – благодаря государственной поддержке (идею поддержали в Министерстве культуры РФ и правительстве Москвы), а также упорству и настойчивости слаженной команды Барщевских, авторов популярной «Московской саги».Причем отец и сын поменялись местами – Дмитрий стал продюсером, а Антон, сотрудничавший со Стивеном Спилбергом в его Фонде «Выжившие в Холокост», – режиссером. Сценарий по мотивам книги, который начал писать еще Григорий Горин, дописали в сотрудничестве Наталья Виолина и Леонид Зорин.Уже были построены декорации – четыре улицы и двадцать домов, начались репетиции. Но снимать параллельно с «Московской сагой» не вышло – оказалось слишком сложно. «Песок» заморозили, но декорации чудом сохранились. И только в 2005 году начались реальные съемки.[b]Обстоятельства места[/b] Мало кто знает, что история семьи Рахленко-Ивановских – реальная. Правда, происходила она не на Украине, а в Крыму.Эти страшные события пережила тетя писателя, Анна, ставшая прототипом Рахили.Рыбаков, когда узнал эту историю любви еврейки и немца, а затем восстания в еврейском гетто, обуреваемый творческим порывом, приехал в Симферополь – и разочаровался. Этот город, сама южная среда не вдохновили его, показались чужыми. И он перенес действие своего романа, который сегодня называют «Еврейской сагой», в украинский Сновск, точнее в местечковый Щорс, – там писатель родился и хорошо помнил его нравы по собственному детству. Кстати, писатель даже взял слово у Барщевского снимать именно в Щорсе – и тому пришлось его держать, что оказалось нелегко. Забегая вперед, скажем, что после съемок создатели фильма установили обелиск в память тех трагических событий в сосновом бору, на том месте, где во время войны фашисты совершали массовые расстрелы. На нем шестиконечная звезда соседствует с православным крестом.[b]Нет повести прекраснее на свете… [/b]«Я родилась в семье сапожника, который был старостой синагоги…» – так начинается первая серия, так рассказывает о своем детстве героиня с библейским именем Рахиль (Ирина Лачина).Авторы проведут ее через большие испытания и большое личное счастье – от рождения, стоившего жизни ее матери, до трагических минут восстания в еврейском гетто во время войны. Актриса проживет на экране жизнь от возраста Джульетты до седин бабушки – и везде будет органична и правдива.Кстати, эту роль когда-то хотела сыграть сама Ванесса Радгрейв, приезжавшая к Рыбакову в Переделкино за согласием, но получившая отказ – писатель посчитал, что картину надо делать только в России.Ирине Лачиной, актрисе тонкой и трепетной (кстати, дочери Светланы Тома), досталась сложная задача: – Моя героиня проживает на экране долгую жизнь, – говорит Лачина. – Играть возрастную роль довольно сложно – у каждого возраста есть свои особенности: походка, движения, взгляд – словом, другое внутреннее ощущение.Самое сложное – не выглядеть в кадре ряженым, чтобы все было органично, чтобы сочеталось внутреннее ощущение возраста и твоя внешность, твой грим. На какой-то момент ты становишься проводником другой личности.Это некая магия, мистика… [b]Человечества сон золотой… [/b]Первые серии могут смутить своей безмятежной идиллией: в этом солнечном мире (тонкая работа оператора Красимира Костова), кажется, воплотилась мечта самого Кампанеллы – все дружно живут, работают и молятся каждый на свой манер, не пиная ногами соседа за «неправильную» веру, не подозревая о ксенофобии и еврейских погромах. Может, они и были, но остались в прошлом… В провинциальном Сновске – тишь да гладь да божья благодать… Скажете – идиллия? Сказка? Скорее сон. Ведь и сам Сновск, заметьте, – того же корня. Почему и нет? Это же не документальный репортаж о межнациональных раздраях прошлого века, не руководство о том, как правильно носить кипу и есть кошерную пищу, а художественное кино, вымысел, над которым не зазорно «слезами облиться».История, в первую очередь, о любви. Еще – о свободной вере. Терпимости. Выборе. Ответственности. Семейной чести. Наконец, «о доблести, о подвигах, о славе»… …В летнем воздухе пульсирует мечта юной девушки, ждущей своего принца. По законам мелодрамы (до трагедии еще несколько серий) он явится весь в белом (в роли Якоба – аристократичный Александр Арсентьев). И закрутится нежная карусель, засияет месяц над мостом, где встречаются влюбленные, которые еще не знают, что нельзя обещать «деве юной любови вечной на земле».А затем будет швейцарский Базель, куда уедет Рахиль за своим Якобом, где будет рожать первенца – Левочку, угощать незнакомых детей на улице лучшим в мире швейцарским шоколадом и за это подвергаться остракизму местных бонн. Будет ходить по нарядным швейцарским улицам, возможно, рядом с будущим вождем пролетариата В. И. Ульяновым и ничего не подозревать о его далеко идущих планах… Конечно, сказка, сон – и проснется она снова в Сновске (простите за тавтологию), на родине-уродине.И вернется туда, кстати, сама, по серьезной причине, не понятной дотошному чекисту, – чтобы не быть последней в Базеле. Чтобы ее дети не чувствовали себя «третьим сортом». Лучше быть своей среди своих в родном Сновске… Рядом с отцом и братьями – пусть и на пороге кроваво-лукавого ужаса бесовщины и безверия, который захлестнет и ее семью: сын Лева, став важным партначальником, отречется от арестованного отца и заплатит за это сполна…[b] Герои нашего племени[/b] Надо отдать должное авторам сериала – замахнуться на столь масштабный, почти библейский эпос не у всех хватит отваги. У них хватило. Тем более что позади значился опыт «Московской саги». Но задача здесь оказалась сложнее – характеры героев Рыбакова, в отличие от героев Аксенова, более мощны и неоднозначны.Конечно, у каждого, прочитавшего роман, свое представление о них, в том числе о патриархе клана – сапожнике Аврааме Рахленко. Его в картине мог бы сыграть Николай Караченцов… Увы… Произошедшая с актером трагедия смешала эти планы.Авраама играет Юрий Цурило (мы помним его по прекрасной работе в «Казусе Кукоцкого»).В этом Аврааме внешне мало иудейского (тут на помощь приходит грим), но сколько достоинства и внутреннего драйва! Как выразительно Цурило молчит в кадре – особенно в сцене, когда его сын становится предателем… Собственно, работать с такими актерами – одно удовольствие. Вот Лариса Удовиченко (пани Янжвецкая) – сначала кокетливо-фривольная (ее матримониальные планы маленькая Рахиль видит насквозь), затем – истово-трагическая. Вот дебютант в кино Марк Розовский, задорно пляшущий под семь-сорок… Вот Эммануил Виторган, играющий роль небольшую, но значительную – отца Якоба, Леона Ивановского, профессора психиатрии из Базеля.Барщевский сумел рассмотреть в «вечном любовнике» Дмитрии Харатьяне романтика-летчика, Героя Советского Союза, вернувшегося из пылающей Испании. И пусть в реальности никто тогда не афишировал свое участие в испанской войне, но во «сне» все возможно… Харатьян тут неожиданно лиричен и мягок – играет не саму любовь с Диной (Нелли Уварова), а, скорее, ее предчувствие, порог – влюбленные прощаются на перроне ранним утром 22 июня 1941 года… А еще – поет «Три танкиста, три веселых друга…», причем «с чувством и толком».Ольга Будина неожиданно жестка и в то же время – обезоруживающе женственна в роли ответственной, но влюбленной партработницы Елены Моисеевны… Бритый Владимир Вдовиченков в роли советского архитектора – рыцарь «без страха и упрека». Да и Марина Швыдкая (няня Анна Егоровна, спасающая еврейскую девочку ценой жизни), точна и достоверна в деталях.Наконец, у Михаила Ефремова – пьяницы-адвоката Терещенко, спасающего от гибели Якоба – просто бенефис.Пожалуй, это самый яркий образ в галерее здешних советских «манекенов»… И приятный бонус: знаменитый музыкант Дмитрий Ситковецкий в роли скрипача и Флоранс Хворостовская в роли его жены – итальянской певицы.Все эти образы складываются в одно яркое панно, как бы витраж памяти, на волнах которой зритель уносится в столь тяжелое и одновременно светлое время. Ту эпоху можно проклинать, а можно по ней ностальгировать, как по времени своей молодости, говорят авторы этого масштабного полотна, стилистически выдержанного и тонкого. И – тактично не навязывают своей точки зрения, предоставляют решать нам, зрителям.[b]Шалом Алейхем! [/b]Мир вашему дому! Пожалуй, это древнее приветствие можно посчитать девизом «Тяжелого песка». Только семейные ценности способны противостоять катаклизмам мира, где правят политические и расовые амбиции, говорят нам создатели сериала. И звучит это действительно своевременно.Красота отношений спасет мир нашего дома – так, перефразируя Достоевского, утверждает картина. Причем наш дом – это и ваш.Весь мир – если брать масштабно. И стабильность мира – не подарок сверху, а заслуга многих поколений. В стране, где русские давно смешались с украинцами, белорусами, евреями, а все вместе – с татарами, все давно уже стали братьями и сестрами. Ксенофобия – удел слабых народов. Братство, толерантность – признак силы.– Наш фильм – об интернационализме, большой любви, семейных ценностях, – говорит Антон Барщевский. – Во время расовых войн, жестокости и национальной нетерпимости это особенно актуально.…Да, «Тяжелый песок» (кстати, название и книге, и фильму дали радиопозывные партизан – по почвенным особенностям местности, как бы готовой принять кровавое жертвоприношение) – не самое простое чтение и не самый легкий фильм. Тяжесть пепла невинных жертв до сих пор стучит в сердце потомков.А «Список Шиндлера»? А «Пианист»? А «Молодая гвардия», наконец? Их смотреть легко? Но этот трудный урок сострадания нужно выучить.Причем сердцем. И принять не как очередную этнографическую зарисовку о жизни «местечковых евреев» и их неизбывных страданиях, а как мудрую философскую притчу о Добре и Зле, Свете и Мраке, Любви и Ненависти.[b]ПРЯМАЯ РЕЧЬ [/b]Николай ГУБЕНКО, депутат Мосгордумы Нужны ли сегодня исторические телефильмы? – Сегодня нам нужны правдивые, объективные, основанные на знании эпохи, о которой идет речь, исторические сериалы. Сегодня необходимо уделять внимание справедливой истории, а не ангажированным идеологиям.