Репортер переквалифицировался в сыщики

Свою карьеру господин Соколов начал в начале 1880-х годов в качестве репортера нескольких московских газет и нажил себе прескверную репутацию шантажиста и вымогателя. Но изо всех скандалов Соколов умело выкручивался, оставаясь газетчиком. Потом куда-то пропал, а когда объявился, то оказалось, что бывший репортер стал сыщиком, поступив в недавно созданную московскую сыскную полицию.В то время сыскную полицию Москве возглавлял полковник Муравьев, который, еще будучи приставом, ловко расследовал преступления. Опытный полицейский оценил усердие Соколова, которого на поприще сыска открылся настоящий талант. До поры до времени взаимоотношения начальника и подчиненного складывались наилучшим образом.Но потом случилось так, что сыщик накрыл с поличным казначея Воспитательного дома и его подручных… Казначей Мельницкий был пожилым человеком, имевшим взрослых детей. Прослужив долгие годы в Воспитательном доме, он пользовался полнейшим доверием. Но однажды… исчез, а вместе с ним пропало более 400 тыс.рублей. Сначала никому не верилось, что он просто украл эти деньги и скрылся, а потому рассматривались самые разные версии, кроме этой. Но Соколов заподозрил Мельницкого и выследил его! Оказалось, что умыкнувшего 400 тыс. казенных денег папашу укрывали его дети – Борис, Валентина и гимназистка Варя. Вся семья оказалась под судом, и казначея, признанного виновным, сослали в Сибирь.За розыск преступников была объявлена награда в 10 тыс. рублей, и распределять наградные взялся сам Муравьев, который на долю Соколова определил сумму, равную премиальным остальных сыщиков. Увидев в этом вопиющую несправедливость, Соколов выразил недовольство. Начальству это не понравилось, а потому сыщик вылетел со службы и даже был выслан административным порядком из города! Но Соколов был не из тех, кто сдается. Он уехал в Петербург и, используя свои связи, организовал себе вызов в Москву по какому-то делу. Получив возможность официально находиться в городе, Соколов явился к Муравьеву, предъявив ему ультиматум: за время службы в полиции он насобирал на господина начальника определенные материалы, и в том случае, если его не восстановят на службе и достойно не вознаградят, предаст их огласке!Впрочем, Муравьев не испугался “репортеришки” и попытался достать Соколова через суд, после чего тому пришлось удрать из Москвы. Однако через некоторое время Муравьева, его помощника Николаса и письмоводителя сыскной полиции вызвали в министерство, где стали задавать неприятнейшие вопросы. Московские чиновники попытались лавировать, но оказалось, что Соколов успел привести угрозу в исполнение: сведения о тайной жизни сыскной полиции, пройдя через департаменты Сената, оказались в руках у императора Александра III.Среди прочих делишек московских сыщиков императору стало известно и о случае с чиновником Николаевым – старым школьным инспектором, который приехал из провинции в Москву, чтобы положить 15 тыс. рублей в банк. По своей наивности Николаев деньги положил в карман пальто, а в банк с вокзала поехал на конке. Приехав в банк, он обнаружил, что карман пальто распорот, а деньги исчезли. Старика надоумили обратиться в сыскную полицию, и эта поспешность пошла на пользу. Потерпевший припомнил, что когда он ехал на конке, возле него крутился прилично одетый молодой человек, который нечаянно толкнул его, а потом вежливо извинившись, сошел.Приметы молодца были хорошо известны сыщикам, и уже на следующий день арестованного предъявили Николаеву для опознания. Деньги нашли при нем – за сутки карманник успел просадить всего около трех сотен. Вора отправили в камеру, а деньги Муравьев опечатал и принял на сохранение, до принятия судом решения об их судьбе. Вместе с тем у Николаева спросили, сколько он готов положить для вознаграждения сыщиков, так быстро нашедших вора? Старый инспектор, не знавший всех тонкостей взаимоотношений со слугами закона, ответил, что не понимает, за что собственно он должен вознаграждать – ведь сыщики исполняли свои обязанности? Объяснять ему ничего не стали, а, записав адрес, обещали вызвать, “когда придет время”.Инспектор уехал домой, а когда ожидание затянулось, поехал в Москву выяснять, как идут дела.Оказалось, что дела идут из рук вон худо: в сыскном отделении ему сообщили, что вскоре после отъезда потерпевшего задержанный вор сбежал, с изумительной ловкостью пробравшись перед этим в кабинет Муравьева, откуда и похитил деньги Николаева, принятые на сохранение. После этого дело вообще остановилось…В своем донесении Соколов писал, что деньги Николаева поделили между собой Муравьев, Николас и письмоводитель. Это был только один из случаев, описанных Соколовым, гневу императора не было предела. По его прямому распоряжению Муравьева, Николаса и письмоводителя без суда и следствия выслали в Сибирь. Приказ об этом был дан в самой простой форме: проштрафившихся привели к государю, а тот произнес: “Налево кругом, марш в Сибирь!”Сделано все было без широкой огласки, чтобы избежать позора, но исчезновение верхушки московской сыскной полиции, не вернувшейся из столицы, произвело должное впечатление. Соколов отомстил, а сосланных помиловали лишь через несколько лет, при Николае II.Вот такая история.