Сегодня найти работу в Москве проще простого. Временную или постоянную, квалифицированную или не вполне, высоко- или не очень высокооплачиваемую – нет проблем! Было бы желание. И профессий у нас становится все больше – скажем, еще каких-то десять лет назад никто не приставал к людям на улицах, впихивая им в руки всякую рекламу: от сереньких обрывков бумаги до красочных проспектов, заманивающих в магазины сумасшедшими скидками. И даже название у всех этих «приставал» появилось – раздатчик листовок. А еще – человек-«бутерброд». Это когда рекламные щиты висят спереди и сзади, а между ними – чьи-то тоненькие ножки притоптывают. А в самом неожиданном месте дорогу может преградить медведь в человеческий рост, Санта-Клаус, а то и вообще какие-нибудь странные инопланетяне. Кто скрывается под этими личинами? И как живется людям, освоившим новую массовую профессию? Корреспондент «Вечерки» попробовала себя в роли девочки-«бубенчика» Водка на пилотке Для начала я приобрела целую кипу газет с вакансиями и принялась, как честный, но неопытный гастарбайтер трудоустраиваться по телефону. – Добрый день, ищу работу раздатчиком листовок, – голосом на все готового пионера отрапортовала я первому менеджеру по персоналу. – Прописка у вас московская? – Нет, а что много москвичей в раздатчики идут? – попыталась съехидничать я. – А это не ваше дело. Без прописки не берем, – отрезал голос. Ну нет, так нет. Уже через 10 минут я поняла, что не все распространители рекламы такие привередливые. В рекламном агентстве мне предложили на выбор: бесплатные газеты, листовки или расклейка объявлений. – От 50 копеек до 3 рублей за один лист, – обрадовала меня женщина в телефонной трубке. – Некоторые умудряются по 500 листовок в день расклеивать. Но пачкать фасады домов и поезда в метро мне решительно не хотелось. Да и запрещено это. Поэтому я отправилась в фирму, которая занималась разрешенной деятельностью. – А почему вы решили раздатчицей работать? – хитро улыбнулась дама-менеджер средних лет. – Курточка, я вижу, на вас недешевая. В деньгах, наверное, не слишком нуждаетесь… – Вы знаете, я студентка, и мне на карманные расходы не хватает, – постаралась я ответить как можно убедительнее. – Я лучше бы даже в костюме каком-нибудь поработала, ну чтобы друзья не узнали. – Вот это да! – хмыкнула тетка. – У нас девушки обычно просятся в самый центр, чтобы с парнями знакомиться, а ты в чучело хочешь нарядиться... Что ж, могу предложить работу на выставке, у водочного павильона. Нужно будет листовки о продукции гостям раздавать. Чем больше раздашь, тем больше заработаешь. Но мне решительно расхотелось продвигать водку в массы, как только я увидела свой костюм. Предлагать мужикам бумажную водку мне предстояло… в атласной набедренной повязке и топе на тонких бретельках. Последним штрихом туалета была пилотка с огромной надписью «ВОДКА». В общем, я сказала, что должна подумать. Секреты профессии В глубокой задумчивости я решила прогуляться по Тверской. Чтобы заодно поговорить с местными «бутербродами» обо всех тяготах их «бутербродной» жизни. – Такие как я, сейчас нарасхват, – заверилменя Сергей с Украины. – Чего проще: постоял несколько часов, получил 500 рублей и свободен. Захочу – больше заработаю. Москва большая, всем места хватит. Раздатчика рекламы, как и волка, кормят ноги. А самое главное – никаких курсов заканчивать не надо. Работодателю все равно, где его сотрудник живет и какой у него паспорт. Единственная связь – мобильный телефон. – Если в течение пяти минут человек не отвечает на звонок, значит, не работает, – объясняет Петр, раздатчик со стажем. – А значит, и денег не получит. В рекламные коробейники обычно идут пенсионеры, приезжие, потихоньку спивающиеся граждане, студенты и школьники. Хотя с подростками, как считает тот же Петр, проблем не оберешься. Паспорта они оставляют дома, к людям нахально пристают, чтобы быстрее отработать… Теперь о секретах этой работы и шансах быстрого обогащения. Тут все зависит от фантазии работника, его сноровки и желания преуспеть. – Час работы раздатчика стоит от 80 до 100 рублей, – объяснила мне еще накануне сотрудница рекламного агентства Елена. – Соискателям мы предлагаем работать по 3–4 часа в день. Или по схеме: 3 часа с утра и 3 вечером – когда народ на работу и с работы идет. Таким образом, они могут заработать как минимум 600 рублей. С ней явно несогласна 68-летняя раздатчица Маргарита Семеновна: – Это вначале, когда мы только на улицах появились, рекламу у нас из рук рвали. А сейчас самим приходится гоняться за людьми. Так что легко эти деньги не достаются. Страшно? Привыкнешь… Что ж, предупрежден – значит, вооружен. О «скидках в их магазине» меня сразу же оповестила крохотная девочка с раскосыми глазами в разноцветной курточке и шутовской шапке с бубенчиками. Юля, как выяснилось, родом из Таджикистана. Никакой прописки при трудоустройстве у нее, конечно, не спрашивали. И работа с месячной зарплатой в 5 тысяч рублей ее вполне устраивала. – Я раньше в самом магазине работала, но там, чтобы заработать, надо было обсчитывать, – откровенно призналась мне Юлька. – А я не умела. Поэтому ничего и не получала. А здесь мне платят и не «кидали» еще ни разу. Была не была – иду устраиваться в ювелирный магазин. Тем более что найти его просто – всю дорогу к нему плотно оккупировали такие же, как Юля, девочки-«бубенчики». – На работу? Как звать? Саша? Иди, Саша, переодевайся в костюм и отправляйся на улицу. В этом, собственно, состояло все мое собеседование и обучение. Через три минуты я влилась в дружный коллектив «бубенчиков». – Ты просто для начала походи по Петровке и пораздавай листовки, – научила меня толстая и бойкая Настя (она здесь, как мне объяснили, в авторитете, больше всех зарабатывает). – Может, еще самой не понравится. И вот выхожу одна я на дорогу и… впадаю в ступор. Такое ощущение, что все смотрят только на меня. Как на сцене. Так и стою минуту с открытым ртом… – Чего встала? Страшно? – смеется Настя. – Не боись! У всех так было, потом привыкли. И ты привыкнешь. Действительно, что это я в самом деле? Специально сдвигаю шапку на бок, чтобы прикольнее смотрелась, и смело шагаю в гущу народа. – У нас скидки, посетите наш магазин, – эту дежурную фразу я стараюсь подкрепить улыбкой во весь рот. Улыбка действует в основном на таджиков-гастарбайтеров. – Чего продаешь, красавица? Иди сюда, мы купим! – Вот листовочки возьмите, у нас золото дешевое. Девушкам своим подарите. – У нас девушек нету. Хочешь, тебе подарим? – Нет, не хочу. Вы просто зайдите в магазин и покажите там мои листовочки. Рабочие просто окрылили меня, взяв сразу пачку груза. С этой минуты я чувствовала себя куда увереннее… «А ты спляши!» …Пока не дошла до шикарного отеля, которых выросло теперь в центре полным-полно. – Ты глянь, какая чувиха! – загоготала группа молодых людей вполне презентабельного вида. – Эй, скоморох, поди сюда! – Возьмите листовочки, сделайте подарки девушкам на День влюбленных, – задушив в себе обиду, заученно улыбаюсь я. – А ты спляши – мы и возьмем, – продолжали глумиться парни. Тут я уже приготовилась сразить их наповал какой-нибудь цитатой из классики, но в дверях нарисовался охранник гостиницы. – А ну убирайся отсюда! Здесь нельзя ходить! – завопил мне пожилой «фейс-контроль». Пришлось позорно уносить ноги. Дальше иду уже без всякого настроения. Видимо, это отражается и на работоспособности. Люди от меня отмахиваются и обходят даже по лужам. Как назло, стал покрапывать дождь, и через несколько минут я стала похожа на вымокшую курицу с бубенчиками. В магазин я возвращалась почти с полной сумкой и с единственной мыслью: побыстрее оттуда сбежать. Только на обратном пути я заметила, что за мной неотступно следует полная крашеная блондинка. Позже я узнала, что это мой личный ревизор, который зорко следил за мной на протяжении всей работы. – Ну что, девка, мало раздала, – вынесла мне приговор блондинка. – У нас девчонки все за день отдают. А ты сумку назад принесла. Хорошо, что хоть не выкинула ничего. За это мы сразу гоним. Ну ничего, мы тебя можем в магазин поставить. Будешь через громкую связь клиентов информировать о новых поступлениях. Только потом девчонки объяснили мне, что это серьезное понижение в карьере. Раздавая листовки на улице, человек получает гораздо больше, чем в помещении. Обычно туда ставят миловидных, но безнадежных. С таким приговором я и вернулась в редакцию.